Как Иисус стал богом - Эрман Барт Д. - Страница 31

Что же в таком случае они должны были подумать об этом выскочке из Галилеи, Иисусе из Назарета, который появился в городе, выступил там с пламенной апокалиптической речью о грядущем уничтожении военной силы и предсказал, что столь любимый ими Храм будет разрушен в порыве гнева, как и все, что противится Богу? Разумеется, они не отнеслись благосклонно ни к самой вести, ни к вестнику, и решили не спускать с него глаз.

Согласно всем имеющимся у нас рассказам, Иисус провел неделю перед Пасхой в Иерусалиме, проповедуя апокалиптическую весть о грядущем разрушении (см. Мк 13, Мф 24–25). Похоже, он собирал вокруг себя все новые и новые толпы. Люди прислушивались к нему. Некоторые принимали его весть. Движение ширилось. Поэтому власти решили действовать.

И тут на сцену выходит Иуда Искариот. В евангелиях дело представлено так, будто власти наняли Иуду, чтобы он проводил их к Иисусу и они смогли его арестовать, когда рядом не будет толпы. У меня эти рассказы всегда вызывали подозрения. Если власти хотели без шума схватить Иисуса, почему они просто не выследили его? Зачем им понадобился человек из его внутреннего круга?

Есть основания полагать, что на самом деле Иуда Искариот выдал нечто другое. При этом нужно иметь в виду два обстоятельства. Первое – то, что (повторим еще раз) у нас нет никаких свидетельств того, что Иисус когда-либо публично объявлял себя будущим царем Израиля, Его весть была не об этом, а о приближающемся царстве, которое принесет Сын Человеческий. Сам же Иисус всегда оставался как бы в стороне. Второе обстоятельство – когда власти арестовали Иисуса и передали его Понтию Пилату, все сообщения сходятся на том, что на суде ему было предъявлено обвинение в том, что он называл себя царем Иудейским. Если Иисус никогда не заявлял публично, будто он – будущий царь, однако во время процесса против него было выдвинуто именно такое обвинение, то каким образом посторонние могли об этом узнать?^[47] Самый простой ответ заключается в том, что им об этом рассказал Иуда.

Иуда был одним из тех людей внутреннего круга, которым Иисус открыл свое видение будущего. Иуда и одиннадцать других учеников станут правителями в будущем царстве, а Иисус – их царем. Однако по какой-то причине – мы никогда не узнаем, по какой, – Иуда стал ренегатом и предал как учителя, так и его дело. Он сообщил еврейским властям, чему учил их Иисус в приватной обстановке, и это было все, в чем они нуждались. Они арестовали Иисуса и передали его правителю – как человека, объявившего себя царем.

А теперь несколько слов о Понтии Пилате. Как правитель (префект) Иудеи, Пилат обладал властью над жизнью и смертью своих подданных. В Римской империи не существовало ничего похожего на единый уголовный кодекс, который сегодня можно встретить во многих странах. Губернаторы, назначавшиеся, чтобы управлять отдельными провинциями, должны были решать две основных задачи: собирать налоги для Рима и поддерживать мир. Добиваться этих целей они могли любыми необходимыми средствами. Так, например, если кто-то объявлялся бунтовщиком, с ним обычно разделывались очень быстро и беспощадно. Правитель мог на месте вынести ему смертный приговор, который тут же приводился в исполнение. Не было ни справедливого разбирательства, ни суда присяжных, ни права подать апелляцию. В те непростые времена причинявшие беспокойство люди становились жертвами быстрого и решительного «правосудия», часто сопряженного с насилием.

Согласно нашим повествованиям, суд над Иисусом был скорым и «по существу». Пилат спросил его, он ли царь Иудейский. Почти наверняка это обвинение действительно было выдвинуто против Иисуса. Оно многократно подтверждается независимыми свидетелями – как по ходу самого процесса, так и в надписи на табличке, которая была прибита к его кресту (см., например, Мк 15:2, 26). Более того, это не то обвинение против Иисуса, которое могли выдумать христиане – по причине, которая, вероятно, покажется многим неожиданной. Хотя христиане и пришли к убеждению, что Иисус – Мессия, насколько нам известно, они никогда не прилагали к нему титул «царь Иудейский». И если бы христиане хотели изобрести обвинение, чтобы вложить в уста Пилата, оно скорее звучало бы как «Ты ли Мессия?». Но в евангелиях дело обстоит иначе. Иисуса обвиняют именно в том, что он называет себя «царем Иудейским».

Доказательство того, что Иисус считал себя царем Иудейским – сам факт, что он был за это распят. Когда Пилат спросил его, действительно ли он называл себя так, Иисус мог просто ответить отрицательно, заявив, что он не мятежник и что у него нет никаких ожиданий, надежд или намерений, связанных с царским титулом, – и это решило бы дело. Но когда против него выдвинули обвинение, что он называл себя царем Иудейским, Иисус либо прямо в том признался, либо не стал этого отрицать – и Пилат поступил так, как обычно поступали все правители в подобных случаях. Он приказал казнить Иисуса как возмутителя спокойствия и политического самозванца. Иисус был обвинен в подстрекательстве к мятежу, а политических мятежников обычно предавали распятию.

Причина, по которой Иисус не мог отрицать того, что он называл себя царем Иудейским, заключается в том, что он действительно так себя называл. Разумеется, он вкладывал в эти слова чисто апокалиптический смысл: когда наступит будущее царство, он сделается в нем царем. Однако Пилат не собирался вдаваться в богословские тонкости. Только римляне имели право назначить кого бы то ни было царем, и любой другой человек, желающий получить этот титул, тем самым становился виновным в мятеже против государства.

Итак, Пилат приказал распять Иисуса прямо на месте. Согласно нашим повествованиям, которые в данном случае выглядят абсолютно правдоподобно, солдаты обошлись с ним крайне грубо, насмехались над ним, бичевали, а потом повели на место распятия. По-видимому, в то же утро были приняты решения по еще двум сходным делам – как и на следующий день, и еще через день. В данном случае Иисуса и двух других осужденных отвели на место публичной казни и привязали или пригвоздили к крестам. Согласно нашим самым ранним свидетельствам, Иисус умер через шесть часов после этого.

Объявлял ли Иисус себя богом?

Вот вкратце, все, что мы можем, на мой взгляд, утверждать относительно исторического Иисуса и его самосознания. Он считал себя пророком, предрекшим конец этого порочного века, и царем Израиля в будущем веке. Но называл ли он себя Богом?

Верно то, что Иисус утверждает свою божественность в самом последнем из наших канонических евангелий, Евангелии от Иоанна. В главе 7 мы рассмотрим соответствующие пассажи более подробно. Пока же достаточно отметить, что в этом евангелии Иисус действительно делает весьма примечательные заявления на свой счет. О праотце евреев, Аврааме (который жил на восемнадцать столетий раньше), Иисус говорит своим оппонентам: «Истинно, истинно говорю вам: прежде чем Авраам был, Я есмь» (8:58). Специфическая фраза, употребленная здесь – «Я есмь» – покажется знакомой любому, обладающему познаниями в Еврейской Библии. В книге Исход, в уже рассмотренной нами в главе 2 истории о горящем кусте, Моисей спрашивает у Бога, как ему имя, и Бог отвечает ему: «Я есмь Сущий». Иисус, похоже, не только утверждает, что существовал еще до Авраама, но и претендует на имя самого Бога. Его иудейские оппоненты безошибочно поняли, что он имеет в виду, и тут же схватились за камни, чтобы побить его.

Далее в том же евангелии Иисус высказывается еще более откровенно, заявляя: «Я и Отец – одно» (Ин 10:30). И снова его иудейские слушатели хватаются за камни. А далее по тексту, когда Иисус беседует с учениками во время последней трапезы, один из его последователей, Филипп, просит учителя показать им Отца, и Иисус отвечает: «Кто Меня увидел, увидел Отца» (14:9). И наконец, во время той же трапезы, Иисус обращается с молитвой к Богу, говорит о том, как Бог «послал» его в мир и упоминает о славе, «которую Ты даровал мне… прежде основания мира» (17:24). Иисус не утверждает здесь, что он – Бог Отец, так как очевидно, что, молясь, он не обращается к самому себе. Он не говорит, что тождествен Богу, но что он равен Богу и был таковым еще до основания мира.