Обречены и одиноки - Салиева Александра - Страница 19
- Предыдущая
- 19/54
- Следующая
Стараясь не допускать и мысли о том, откуда Прайм мог знать про наречие, на котором я писала, потому, что этот не убиваемый даже в мысли мои лезет, ответила также тихо, только вот не столь беззлобно:
– Да, Прайм Киринион, вы действительно воплощение тоталитаризма всех миров, – отбросила карандаш. – Даже моя муза сдохла при вашем появлении, – добавила небрежно.
– Тебе стоит выспаться. Ты же не хочешь пропустить одно из самых важных событий в своей жизни? – продолжил издеваться надо мной Прайм.
– Я так понимаю, для Вас не стало сюрпризом мое появление в вашем мире. Теперь вы получили то, что хотели – первого по силе мага, не второго. Так зачем нам с вами еще вести какие-то беседы? Шли бы вы… к себе, Прайм Киринион, – ответила сдержанно и тихо.
Очень старалась, хотя внутри все так и кипело от негодования.
– Аэлин, Аэлин, – произнес он шепотом.
Мужские пальцы коснулись кристаллов в моих волосах. Градус моей терпимости закончился в один миг. В порыве злости, комкая клочок бумаги, я запустила им в Прайма. Он удивился.
– Посмотрим, как вас, уважаемый и достопочтенный Прайм, удивит это, – произнесла, одновременно выплетая боевое проклятие высшего уровня.
Первое, чем в него запустила – «Мор египетский» – неприятное проклятие, вызывающее язвы и нарывы по всему телу. Затем, всеми любимый «Танатос», вызывающий разрушение на молекулярном уровне, правда применяется обычно на нежити, но этот тоже не совсем живой. «Горе от ума» – проклятие, мгновенно сводящее с ума и дезориентирующие противника. «Вечное упокоение» – заставляющее падать замертво любого, кто не умеет создавать отражающие щиты, а Прайм даже попытки не предпринял, чтобы закрыться от волн энергии в свою сторону… «Четкер» – в простонародье дух смерти – проклятие отделяющее душу от оболочки. Он поглотил все.
«Хоть бы у тебя передоз был!», – подумала злорадно.
И не наделась убить его. Нет. Просто я была так зла, что жизненно необходимо было на ком-то отыграться. Прайм не отразил обратно ни одного проклятия. И даже с места не сдвинулся. Он лишь стоял рядом, смотрел немигающим взглядом и пристально следил за моим приступом истерики. Только теперь заметила, что в его руках деревянная расческа, украшенная позолотой. Поздно. Мне она уже не нужна.
– Вот же сволочь бесчувственная, вечно живущая, – досадовала я вслух.
Как-то совсем обидно стало, что не причинила ему никаких неудобств.
Выпустила последнее проклятие, так как мой резерв уже был практически на нуле. «Черная немочь» вызывала симптомы энтеровирусной инфекции и сопровождалось в данном случае всеми побочными эффектами одновременно – рвота, диарея, приступы судорог с потерей сознания, и расстройство гемодинамики.
Прайм явно не ожидал такой подлости, потому что если поглотить, то последствия только превышали обычный эффект. Мужчина мгновенно позеленел и с ошеломляющей скоростью исчез из комнаты. Вовремя сбежал, потому что ровно через секунду на то место, где он стоял, с грохотом обрушилась стоящая когда-то рядом со мной деревянная ширма, разлетевшаяся впоследствии на несколько частей в ударе об двери. Это я так окончательно обнулила резерв. Ну, раз уж пусто, так пусть совсем.
Примерно через полчаса за окном тоже что грохнуло, оглашая шумным раскатом весь город. Время до рассвета тянулось и тянулось. Я одновременно желала, чтобы рассвет наступил скорее, и в тоже время не хотела, чтобы ночь заканчивалась.
За час до рассвета мне принесли новое бараа – такое же отвратительное в своем покрое, но удивительное по структуре ткани – плотная и воздушная одновременно, легкая и дышащая, но не прозрачная, пурпурного цвета с крупными золотыми рисунками по всему платью. Еще раз посмотрела на себя в принесенное служанками зеркало. Эмоции сдержать снова не удалось.
– Проклятое измерение, – прошептала обреченно.
Храмовый комплекс, куда вскоре меня сопроводили, располагался на территории альгамбры, так что далеко идти не пришлось. Строение выделялось белым мрамором, украшениями изразцов из чистого золота, а также традиционными для Алнаира обсидиантовыми статуями воина – то есть Прайма Кириниона.
Интересно, у него комплекс неполноценности что ли? Везде статуи имени себя, мрамор, золото и шелк… у кого-то в прошлом явно не счастливое детство.
Церемония должна была быть проведена на смотровой площадке, на крыше храма, поэтому мне пришлось спотыкаться о подол бараа и подниматься по сотням ступенек, опоясывающим восточную стену храма. К тому времени, как я в одиночестве (охрана из двенадцати латунных не считается) добралась до пункта назначения, уже все были в сборе. Взглянув на Арханиэлиуса и Кириниона в одинаковых белых костюмах, состоящих из рубашки и широких брюк, плюс латы из платины, расписанные рунами из красного золота, подумала, что где-то уже видела такие символы. Переведя взгляд на обруч, венчавший его величество местного измерения, поняла, что не ошиблась – рисунок был определённо исполнен в той же манере, что и алнаирийская корона. Но меня это не удивило. Должна же быть в Прайме хоть капля добропорядочности ведь женит не абы кого, а кесаря Альтерры. Ну и наряд соответственно подобран. Жаль фантазией Прайм не отличался, вот и одел все по себе. На Веронике было бараа черного цвета – совсем без орнаментов и рисунков. Тимура не было. Это плохо. За ними всеми – еще тот, кто церемонию проводил – обычный колдун, не обладающий заурядными способностями. На него я внимание обращать не стала. Позади Арха и рядом стоящего Кириниона стояло одиннадцать личных децернентов, одетых также в черное. Как будто похороны. У меня вот платьице еще ничего, в отличие от остальных собравшихся… и тут я взглянула на невесту. Лица толком не разглядела, потому что оно было скрыто под капюшоном: вроде как карие глаза, тонкие черты лица, длинные черные ресницы, медные волосы каскадами вились, заканчиваясь где-то в районе колен. Ничего себе, складная и симпатичная! Да она красота писаная! Или не писанная… Не уверена, как правильно. Но и это было не самым главным. Бараа на невесте было точно таким же, как у меня!
Кто-то из тех, что стоял позади меня, натянул мне наголову капюшон моего платья и с силой толкнул меня к алтарю. Это что получается – меня сейчас замуж выдавать будут?.. Два замужества. Один жених. Ни одного развода. И теперь вот снова свадьба.
– Создатель, за что ты так со мной? – в приступе начинающейся неврастении простонала вслух, глядя в абсолютно бесчестные черные, как сама Бездна, глаза Прайма. – Не стоит на мне жениться, – добавила, делая шаг назад. – Я к супружеской жизни не приспособлена, – еще шаг и я уперлась в спины позади стоящей свиты.
Создатель, что я несу?! Резерв на нуле… И платьице не удобное… Зато теперь понятно, почему Тимура нет. Вот он бы мне точно помог!
Прайм Киринион тоже сделал шаг. Вперед – ко мне. Я тоже – назад, от него. Случайно наступила кому-то на ногу. На плечо легла тяжелая рука одного из воинов. Он явно пытался сдвинуть меня со своей ноги… а я что? Сломала ему пальцы. Случайно. Все. Привычка. Знаю, что дурная. Избавиться от нее не получалось все равно.
Воин тихонько взвыл, но судя по тому, что Прайм только улыбнулся, а меня никто убивать не собирался, видимо ничего страшного не произошло.
– Мне напомнить условия нашей сделки? – спросил он тихо и вкрадчиво.
Правитель медленно и уверенно подходил ближе, а мне вот отступать было некуда.
– Что-то не припомню пункт о свадьбе, – ответила напоказ равнодушно, напрасно пытаясь сделать еще шаг назад.
– Я не о том, – меланхолично заявил Прайм. – Я про ту часть, где у кое-кого сердцебиение останавливается.
Вот же… сволочь!
– Если я попрошу прощения за то, что вчера прокляла вас… – начала, было, я.
Глаза у Вероники увеличились. Она явно не ожидала. Да я сама от себя не ожидала.
– За все шесть раз. Может, тогда вы передумаете? – предложила достаточно мирно.
Носитель черных, словно сама Бездна глаз подошел ко мне вплотную. Снял капюшон с моей головы. Провел ладонью по кристаллам. Вероника уже не то, чтобы удивлена, она скорее теперь вообще уже не в этой реальности от шока. Впрочем, как и я.
- Предыдущая
- 19/54
- Следующая