Римская карусель (СИ) - Дельта Марк - Страница 32

   - Актеры - близнецы! - пояснил тот со смехом, стараясь перекричать толпу. - Так же, как и в пьесе!

   В перерыве, как и предсказывал Рабирий, Александр развлекал публику, изображая разных людей. Вот центурион размахивает рукой и выкрикивает команды. Вот гладиатор-ретиарий приветствует воображаемые трибуны, а затем вступает в бой, пытаясь накинуть сеть на противника. Ни сети, ни противника в действительности не было, но актер двигался так убедительно, что когда гладиатор, как бы потерял сеть и упал, сраженный воображаемыми вилами, казалось, действительно наступил его смертный миг. Потом, изображая погонщика мулов, Александр размахивал веревкой так, словно это был бич. После этого играл на несуществующих инструментах - то на флейте, то на арфе.

   - Александр, изобрази меня! - выкрикнула из толпы зрителей ухоженная молодая женщина с таким количеством украшений, что ей могла позавидовать ювелирная лавка.

   - Как же я это сделаю, досточтимая госпожа? Я ведь в первый раз тебя вижу! - откликнулся Александр, и стоящие рядом люди рассмеялись. Актер произнес фразу, в точности повторив интонацию женщины и передернув плечами так, как сделала она, когда задала свой вопрос. На мгновение показалось, будто он весь обвешан пришедшими в движение и зазвеневшими серьгами, браслетами и цепочками. Женщина залилась краской и, спрятав лицо в ладони, смущенно захихикала.

   Оставив Тита продолжать глазеть на проделки актера, Марк протиснулся через толпу, добрался до повозки мимов и разыскал их руководителя, Семпрония. Представившись, Ульпий стал расспрашивать его о деятельности труппы. Семпроний, грузный мужчина с мясистым носом, в чьей внешности не было ничего императорского, - он даже в венке не особенно походил на Галлиена, которого недавно играл на площадке, - рассказал, что он со своими подопечными разъезжает по городам испанских провинций. В Бетику они прибыли недавно из Лузитании.

   - Я хотел бы, чтобы твоя труппа дала в самое ближайшее время представление с мимами, фокусами и акробатами у меня дома, - сказал Марк Ульпий. - Для моих гостей, один из которых приехал из Рима всего на десять дней. Я могу принять вас хоть сегодня. Думаю, возможность подзаработать вам не помешает.

   - Большая честь для нас, досточтимый декурион! - воскликнул Семпроний, радостно переглянувшись со своей маленькой полной женой. Им обоим было лет под пятьдесят. - Большая честь! Мы непременно придем, но сегодня мы уже приглашены к магистрату, организующему игры и театральные представления в Кордубе. Нам предложили выступать в течение ближайшего месяца в городском амфитеатре в качестве подставных актеров, развлекая публику в перерывах между актами трагедий.

   - Иными словами, - Марк решил помочь словоохотливому собеседнику выразить свою мысль, - ты пока не знаешь, в какой вечер вы будете свободны?

   - Совершенно верно, досточтимый декурион, - подтвердил Семпроний. - Сегодня, после разговора с магистратом, мы уже будем об этом знать, и я пришлю нашего человека, чтобы ты договорился с ним о нашем выступлении у тебя дома.

   Распрощавшись с руководителем мимов, Марк отыскал двоюродного брата.

   - Ну что ж, Тит, - сообщил он. - Фокусников мы посмотрим в другой раз и в более удобной обстановке, причем не выходя из дома. А сейчас наступило время фалернского! Мы отправляемся с тобой в одно очень приятное место с замечательным видом на реку.

   Они покинули площадь форума. Возле храма Марса братьев Ульпиев ждали рабы с паланкином.

***

   Перед открытым прилавком торговой лавки, пристроенной рядом с главным входом в дом Марка Ульпия, толпились клиенты. Их было человек двадцать. Они по очереди подходили к прилавку, где двое домашних слуг - женщина и мужчина - выдавали им корзинки с сухими продуктами.

   Тит, вышедший полюбоваться неспешно опускающимся к горизонту солнцем, вместо этого наблюдал раздачу еды и размышлял. В его римском доме клиентов кормили теплой бобовой похлебкой с лепешками. Мысленные подсчеты показывали, что метод Марка сопряжен с меньшими хлопотами и потерей времени для хозяев, но, в зависимости от выбора продуктов, мог оказаться более дорогостоящим. Тит затруднялся сделать окончательный вывод в пользу того или иного способа.

   Один из клиентов, очень худой мужчина лет сорока с прямыми черными с проседью волосами и узким, аскетичным лицом, одетый в темную поношенную накидку с капюшоном, получив корзинку, вместо того, чтобы удалиться, направился, прихрамывая, за угол, к заднему входу в дом. Очевидно, у него были еще какие-то дела с Марком или с кем-то из его челяди.

   Когда Тит вернулся в дом, к нему обратился управляющий:

   - Господин Марк сейчас ведет деловые переговоры в таблинуме. Но он просил, чтобы ты, досточтимый Тит, шел прямо в триклиний, где тебя уже ждут. Сам господин вскоре к вам присоединиться.

   В триклинии Тит застал миловидную жену Марка, Кальпурнию, и гостя - пожилого мужчину, которого он раньше не встречал. Впрочем, Марк уже рассказывал брату об этом человеке, и Тит понял, что видит перед собою Ювентия, владельца поместья, расположенного недалеко от Кордубы. Его догадка подтвердилась, когда Кальпурния представила их друг другу.

   Когда-то Ювентий служил под началом Марка в войсках Постума. Оба участвовали в осаде Монготиака на стороне Постума, когда его полководец Лелиан поднял восстание, претендуя на власть в Галльской империи^.Узурпатор чуть было сам не пал жертвой другого узурпатора. Центурион Ювентий спас от смерти раненного земляка по Бетике, легионного трибунаМарка Ульпия. Он задержался на самом опасном участке сражения, став отличной мишенью для вражеских лучников и камнеметов и рискуя собственной жизнью, чтобы оттащить оттуда командира.

   Впоследствии, отбыв свой многолетний срок службы, Ювентий, как и многие другие ветераны, должен был получить в надел участок земли в Верхней Германии, весьма далеко от родных мест. Ульпий, воспользовавшись своими связями, помог ему получить вместо этого денежную сумму, на которую бывший центурион купил землю в Бетике. Но изъявления благодарности Марка за свое спасение на этом не закончились. Впоследствии, уже встретившись с Ювентием в Испании, он посвятил новоиспеченного земледельца в тайну, и именно по этой причине тот присутствовал сейчас в триклинии.

   Мальчик-раб в короткой тунике развязал Титу сандалии, и он, уподобившись собеседникам, удобно устроился на той же кушетке, где возлежал ветеран. Римский гость почувствовал, как в нем опять растет предвкушение интересного разговора, сопровождавшее его весь день.

   В триклинии стояли три трехместных кушетки и несколько кресел. Стол, расположенный между ложами и креслами, уже был накрыт. Зал был уставлен изящными статуями, вдоль стен стояли курильницы с благовониями, ларцы из слоновой кости, столики, инкрустированные перламутром. На улице темнело, и в зале горели установленные на высоких столбах большие масляные светильники.

   На столике возле стены была установлена весьма изящная, александрийской работы, клепсидра. Это были водяные часы с двумя фигурками купидонов. У одной из глаз капала вода, пополняя скрытый в подставке часов сифон. Невидимый механизм сифона медленно поднимал вторую фигурку, указывающую палочкой на определенную отметку на высоком цилиндрическом циферблате. Таким образом, клепсидра показывала время суток.

   В серебряном зеркале, стоящем возле клепсидры, Тит поймал отражение Ювентия со спины и подумал, что центурионы везде чем-то похожи друг на друга. Под его началом на Рейне тоже служили люди этого типа - крепкие, с грубыми суровыми лицами и толстыми обветренными шеями, немногословные, не особо образованные, но очень быстро соображающие, когда надо правильно определить наилучшее место для разбивки лагеря или принять решение, от которого будут зависеть жизни многих солдат.

   Тит испытывал уважение к человеку, способному не задумываясь пожертвовать жизнью ради товарищей. И, тем не менее, ему было странно видеть бывшего центуриона посреди столь изысканной обстановки, рядом с ухоженной миниатюрной, прекрасно образованной, знающей наизусть целые поэмы римских и греческих авторов, женой Марка. Странно даже несмотря на то, что, на основании реформ Септимия Севера, Ювентий, отслужив центурионскую службу, получил кольцо римского всадника и теперь с точки зрения закона был ровней Ульпиям.