Империя Раздолья 1: Огненное сердце (СИ) - Смолина Екатерина - Страница 40

— Я подожду Рани. Когда приедет — пусть мне доложат, — хмуро объявил своё решение младший Лесск.

Валлиар расслабил плечи.

— Я рад твоему выбору, Жан, — он осторожно положил свою ладонь на плечо сына.

— Надеюсь, ты не ждёшь, что Ранитиэль войдёт в нашу семью? Этого не будет, — принц покосился на короля.

Валлиар по–отечески улыбнулся, отрицательно покачав головой:

— Я видел твоё лицо сейчас, и ты ведь не о Рани думал?

— Нет, — Жан ответил грустной усмешкой.

— Через три дня в Весигаре будет традиционный Королевский зимний бал–маскарад. Представители королевских династий, знать — всё как всегда. Я не люблю там бывать, ты знаешь. Мне противно думать, что твой белобрысый друг читает мысли как с листа. И количество его любовниц поражает порой даже меня. Если девушка в Весигаре, и она настолько хороша, что даже мой любвеобильный сын потерял голову из–за неё, то внимание Владыки Актариона к ней — лишь вопрос времени…

Жан стиснул зубы и прошипел:

— Не будем сейчас об этом. Я уже жалею, что рассказал.

Валлиар изумлённо воззрился на сына:

— Даже так?.. Значит, его грядущая помолвка — не сплетня, и ты из–за неё…

— Я сказал, мы закончили! — грозный рык…

Валлиар сузил глаза, вскидывая подбородок, молча развернулся и ушёл. В другой ситуации это бы был скандал. Оскорбление, унижение… Но отец слишком хорошо понимал, насколько сейчас взвинчен сын. При таких обстоятельствах он бы и сам вряд ли смог ответить вежливее. Обычно непробиваемо спокойный младший принц походил сейчас на натянутую струну. И скорее проявил самообладание, чем несдержанность. Во всяком случае, не было ещё такого, чтобы эти двое неразлучных с детства друзей когда–либо всерьёз делили женщину! О, боги, боги… Только бы он не сорвался сейчас…

Ближе к вечеру Жан вышел из комнаты. Во дворце было непривычно тихо, только редкие слуги тихонько проскальзывали по коридору, словно тени. Через несколько шагов принц почувствовал на себе взгляд и присутствие. Остановился, обернулся, вытягивая наполовину напоясный кинжал…

— Жанко, убьёшь — я ведь тебя и с того света достану!

Он выдохнул:

— Лунь, не подходи лучше сейчас ко мне со спины, от греха подальше…

— Да я и так издалека, давно бы мог уже рядом оказаться, — Лунь усмехнулся.

— Ты вернулся! — Жан спрятал нож и с облегчением обнял бывшего наставника здоровой рукой.

— Да что нам, волкам, сделается? Шкура старая — дохи и то не выйдет. Жратвы по пути море, к холоду не привыкать. А там и стая помогла — чего ж не вернуться–то? — он насмешливо улыбнулся.

— Пойдём ко мне, я прогуляться вышел от безделья, но теперь, пока всё не расскажешь — не выпущу!

— Говорю ж — плохая с меня доха!..

Они рассмеялись и вернулись в комнату. По пути Жан подловил служанку и приказал принести им ужин и настойку на травах. Травянка — крепкий напиток, но именно этого и хотелось в данный момент. Лунь развалился на резном диванчике в готическом стиле возле мраморного камина. Жан присел, разжигая огонь. Только с приходом старого друга он почувствовал, что в комнате уже давно зябко.

— Я узнал, почему письма доходят в столь интересном состоянии, — с ходу начал Лунь. — И дело даже не в адресате, как мы думали. Дайк, конечно, повыделывался поначалу, но ты же знаешь этого прожжённого прощелыгу… Столько лет работы — он уже и сам не знает, на чьей стороне. Немного золота, и вот тебе реальная картинка: письма не доходили не только до Драккати. Владыка Актариона тоже не получил ни одного письма от тебя. Запечатанные тубы — как положено, но внутри — пыль. Но, тем не менее, твой друг в курсе, что ты жив и что ты здесь. Актарионская разведка тоже не дремлет.

— Как она, ты её видел?

— Кого, разведку? Да шучу, шучу, не психуй. Видел, недолго, пару раз в окне, — во дворец меня не пустили. Да и в чём я пойду? В чём маманя родила?! Здоровая, постройнела вроде, похорошела… Прям эрлиния стала! Я сначала и не узнал.

Жан прикрыл глаза, пытаясь её представить такой, как описал Лунь. Получилось с трудом. Жива. Никого не спалила. Здорова. С остальным разберёмся…

— Есть ещё новости. Магиня эта… Все пути ведут…

— В Салинию.

— Неа, — Лунь хрустнул яблочком с принесённого блюда. — Ты не поверишь, но — сюда. По крайней мере, большая часть источников говорит об этом. Конечно, без Салинии тут дело не обошлось — но, знаешь… Тут, похоже, личные счёты с членами твоей семьи.

— Я думал об этом. Слишком просто.

— Зато убедительно. Кстати, насчёт паренька, что тогда в деревне подобрали — что дальше думаешь с ним делать? Способный ведь…

— Это смотря чего он сам захочет. Мечник из него живучий вышел, учится быстро, под удары не лезет. Но захочет домой — держать не буду. Денег ему теперь хватит хоть всю деревню выкупить, не то, что дочку старосты… Как Маверик?

— Спит целыми днями. Он и так–то не красавец был, а сейчас и вовсе со шрамом на шее.

— Нечего было подставляться под удар! Ну кто его просил?! Лунь, это же секира — если раскрутить, то остановить уже сложно! Я уж молчу про то, что не соображал уже…

— Ты молодец, Жанко… Мавер на тебя не в обиде — что ему новые шрамы. Он знает, что сглупил, да я и сам тогда чуть в штаны не наделал, когда на тебя толпа навалилась, так что и не видать тебя было. А как начали куски тел отлетать да тела оседать стали один за другим — я и понял, что к тебе сейчас лучше не лезть нянькаться. Ох и страшен ты в боевом трансе, величество!..

— Только поэтому и жив…

Глава 15. Кошачьи тайны

Вытянувшись поперёк кровати, лежал мой кошар, сонно щуря голубые глаза. В камине горел огонь, разливая тепло по всей комнате, было уютно. Бал пролетел незаметно… Ещё пара танцев с незнакомыми эрлами, и я не выдержала. Просто ушла в свою комнату. Танец с Владыкой не шёл из головы, мне казалось, он сказал им больше, чем мог бы сказать словами за всё наше знакомство. И для этого не потребовалось ни капли магии! Я вздохнула. Если бы я не верила хоть чуть–чуть, что сероглазый воин вернётся, я бы вела себя с Лео иначе. Но сны говорили о другом — он жив, приедет, помнит обо мне…

Со снами всегда было сложно. Ещё подростком я стала замечать, что могу узнать о человеке во сне, если тоскую по нему. Жизнь взаперти, видимо, поспособствовала этому. И, как правило, эти картины очень подробно перекликались с явью. Но верить им я не научилась до сих пор. Как можно отличить желаемое от действительного? Этого я не знала. Нужных книг на эту тему я не находила, а всё, что можно было почерпнуть в библиотеке замка — пустая информация, порой противоречивая.

У Нэла в кабинете, куда я наловчилась попадать тишком, усыпляя стражей, была книга с интригующим названием «Научное обоснование связи снов и пророчеств». Вот только эрл Теор Коин зачаровал эту книгу седьмой степенью защиты, а я ещё только–только пятую освоила!

Мне не приходилось прикладывать никаких усилий, чтобы Жаник приснился мне. Вот только в те моменты меня всё время что–то будило — на самом интересном месте!.. Сон обрывался, и реальность обрушивалась на меня, вырывая из желанных объятий. Я тосковала по Воеводе… Настолько, что устала убеждать себя в том, что это не больная фантазия. Реальность и опыт подсказывали, что прекрасный принц на деле всего лишь поигрался со мной, как и с множеством других наивных дурочек. А потом — забыл. Вспомнилась Аника, и её тоскливое безумие в глазах. Жан умел покорять женщин, чего уж… А потом с такой же лёгкостью находить других. И с чего я решила, что нужна ему? Сколько можно бредить снами? Надежда ещё теплилась, вот только это были уже остывающие угольки.

С каждым днём Леонелль занимал всё больше пространства в моих мыслях. Это пугало. Он мне нравился, но его внимание было таким же требовательным, как и всё обучение. Нэлу удалось пробудить что–то женское внутри, заставить желать то, чего я боюсь больше всего. То, что до сих пор считала мерзким и неприемлемым. И это было совсем иным чувством — не желанием теплоты и нежности, что захлестнули меня, когда Жан пришёл прощаться… Да и не только тогда. С Воеводой было спокойно. Как бы я ни боялась его внимания и прикосновений, всё же от него веяло теплом, отдающимся где–то в груди. И в это тепло хотелось завернуться, словно в уютный плед, раствориться в нём, забыть о страхах, — вообще обо всем.