Империя Раздолья 1: Огненное сердце (СИ) - Смолина Екатерина - Страница 47

— Может, уже хватит рушить мой дом?! — раздалось у меня над ухом. Леонелль всё это время обнимал меня сзади, созерцая это представление с не меньшим интересом, чем я.

Ринка взвизгнула, отпрыгнув от Йонара на добрый метр, а он, отбросив назад свои волосы, досадливо склонился в поклоне.

— Прошу прощения, мой Владыка, я всё возмещу, — тяжело дыша, извинился Дерраши.

На подругу было жалко смотреть. Она краснела и бледнела, глядя на Лео. До неё только сейчас, кажется, дошло, что «блондинчик»— аж целый Владыка Актариона! Было ощущение, что она сейчас упадёт в обморок, хотя я за ней такого не припомню. Йонар напряжённо покосился на побледневшую рыженькую бестию, делая осторожный шаг в её сторону. Видимо, он пришёл к такому же подозрению, что и я, относительно обморока. Ещё несколько бесконечно долгих секунд, и бледная, как немочь, Ринкания вдруг сделала то, чего от неё никак не ожидали, — медленно присела в реверансе на негнущихся ногах. Затем выпрямилась и упрямо уставилась мне за плечо. Ай да Ринь!!!

— А девчонка–то не промах, а, Дерраши? Я уж было подумал, всё будет по классике: «О мой Владыка!..» — и бесчувственное тело на полу, — саркастично, но с долей восхищения в интонациях произнёс Леонелль.

Ринка была готова удушить одним взглядом того, кто всё ещё стоял позади меня! Пора заканчивать…

— Лео… Гхм. Мой Владыка, мы благодарим вас за гостеприимство. Могли бы мы с Ринканией отправиться спать? Поздно уже… — я попыталась соблюсти приличия, выбираясь из объятий Владыки.

Он удивлённо посмотрел на меня, но возражать не стал. Я обошла стол, подхватила подругу, и мы вышли в коридор. Ринка даже не сопротивлялась, следуя за мной, как бычок на верёвочке. Уже поднимаясь по лестнице, Ринка печально заметила:

— Если бы сразу сказал, кто он, всё было бы… по–другому.

— Рин, ну что бы это изменило? Хороший же ужин получился… — я хитро посмотрела на приунывшую подругу. — А ты простила своего Йонни? Нет, процесс прощения мы видели, но я так и не поняла: поднос на голове — это был символ прощения или как?

— А разгромленная комната с опалёнными обоями — это символ любви или как? — съехидничала в ответ она.

Мы замолчали, пряча улыбки и продолжая подниматься по лестнице. Тишина, мерный шуршащий гул от шагов. Наверное, давно перевалило за полночь. Меня просто распирало срочно поделиться с подругой новостью!

— Рин… Он мне предложение сделал…

Но Ринка неожиданно сдержанно покачала головой:

— Ох, Кати… То не подпускала к себе никого, а теперь у неё и принц, и сам Владыка… И что ты ответила?

— Я попросила время подумать…

Она резко остановилась, воззрившись на меня со священным ужасом в глазах.

— Ты с ума сошла?! Тебе ВЛАДЫКА сделал предложение! А ты ещё нос воротишь!!! Чего тебе ещё не хватает?!

— Не кричи, нас услышат!..

— Прости, но я действительно тебя не понимаю. Хотя… Ты из–за Жана что ли?..

— Да. Лео дал мне время до бала.

— Значит, на бал ты всё–таки идёшь! — ехидно заметила она.

***

Мы разошлись по комнатам. Ночь прошла относительно спокойно, и лишь под утро мне снова приснилась голубоглазая малышка с белокурыми волосами. Жан больше не снился. Я вынырнула из омута сновидений, приоткрывая глаза. Всё ещё очень хотелось спать. Сонно посмотрела на светлые волосы, размётанные по соседней подушке, аристократичный профиль и безмятежно расслабленные черты лица, прикрытые тыльной стороной запрокинутой вверх крепкой руки. И снова стала проваливаться в сон.

Стоп… Если я проваливаюсь в сон, значит, я просыпалась, и значит… Я резко села в кровати, потирая глаза. Рядом со мной, поверх одеяла, полураздевшись, действительно спал Владыка. И, вот как я ни убеждала себя в том, что почти была согласна накануне принять его, как будущего мужа, а всё равно паника захлестнула тело. Я уже ничего не могла сделать!.. Одно дело — теоретически, а другое — вот так обнаружить у себя в постели под утро… мужчину! Полуголого!!!

Я вылетела из постели в одной ночнушке, в несколько прыжков оказавшись за дверью ванной, заперев за собой замок. Стало только хуже. Точно так же я запиралась от бывшего мужа, когда тот в очередной раз настаивал на своих мужских правах в грубой форме. И следом за этим выламывал дверь. Я сжалась от страха, обняв себя за плечи, меня сильно колотило. Сидела на полу и мерно раскачивалась, пытаясь успокоиться, но становилось всё хуже и хуже. Плохо, плохо, плохо… Страх, кошмар, отчаяние! Я уже мало что понимала, ощущая себя загнанной в клетку. Ожидание боли заполнило мой мир настолько, что я её почти чувствовала кожей.

Боль, везде боль… Была, есть и будет.

В дверь постучались. И снова.

Я, словно в кошмаре, стала отползать к стенке, пока не ощутила её ледяной холод лопатками. Сейчас ЭТО случится. Снова… Нет… Только не это, только не снова!.. Я шептала эту фразу, как в бреду. Сколько времени прошло — я не понимала. Просто сидела, обняв руками колени, и в отупении ждала, когда дверь с грохотом вылетит.

Снова постучались. Из–за двери послышался женский голос:

— Кати… Это я. Можно войти?

Мне было всё равно. Мир двоился на прошлое и настоящее, мне было сложно отделить одно от другого. Они упрямо сливались воедино, превращаясь в истинный, поганый кошмар. Дверь осторожно открылась и впустила внутрь рыжеволосую девушку. Она медленно подошла ко мне, присаживаясь рядом.

— Эй, подружка, ты здесь? Посмотри на меня! Это я, и я здесь, с тобой… всё хорошо…

Она развернула ладонями моё ослепшее от паники лицо к себе. Из последних остатков сознания я постаралась слушать её, осознать то, что она говорит… Её голос успокаивал.

— Помнишь, мы с тобой так уже делали однажды? Тогда ты тоже испугалась. Дракки, слушай мой голос, — ты говорила, что тебе помогает. Повторяй со мной, слышишь?

Она тихонечко запела:

— Латирелла входит в дом, —

Никого нет в нём, никого нет в нём.

Нежный садик со двором, —

Никого нет в нём, никого нет нём.

Я повторяла шёпотом за её напевом, хотя горло охватил сильный, болезненный спазм:

— Солнце в небе голубом, —

Никого нет в нём, никого нет в нём.

Омут в речке за окном, —

Никого нет в нём, никого нет в нём…

Я выдохнула и расплакалась. Ринка обняла меня, гладя по голове, успокоительно пришёптывая… Так продолжалось несколько минут. Пол холодил ягодицы, капала вода, и только Ринкин голос был маяком в моем кошмаре.

— Ты молодец, Драк. Быстро справилась… Ты же справилась?

Я кивнула, вытирая слёзы.

— Как ты поняла, что мне нужна помощь?.. — я медленно встала, направляясь к умывальнику.

Она замялась, глядя на меня встревоженным взглядом.

— Дракки, разве это важно сейчас? Главное, что я успела, — она тоже поднялась, прислоняясь к бортику ванны.

— Спасибо.

Умывалась я холодной водой, долго приходя в себя. Ну вот чего, спрашивается, испугалась? Конечно, котиком он выглядел не так пугающе… Особенно, когда я не знала, что котик с секретом. Но мужчина в моей постели — это противоестественно!.. Я с тоской подумала о том, что если я соглашусь выйти замуж, то это всё равно случится рано или поздно. По спине прошёл мороз. Нежные поцелуи, объятия — это одно, и то — новое, неизведанное. И эта часть мне как раз нравилась… Во всяком случае, с Жаном нравилось, и с Владыкой тоже…

Но всё остальное панически пугало. И Ринка была чуть ли не единственным человеком, кто догадывался об этом. В прошлый раз она здорово мне помогла, хотя я ей ничего не рассказывала ни до, ни после. Она не задавала лишних вопросов, против своего обыкновения. Просто приняла, как есть. Но вот сейчас…

— Кати, я тебя не спрашивала раньше… Думала, это просто случайность. Что произошло? Ты мужчин боишься?

Коротко всхлипнув, я кивнула. Она напряжённо смотрела на меня в зеркало, сидя на бортике ванны.

— Он ушёл… — проинформировала меня подруга.

Из моей груди вырвался облегчённый вздох. Значит, её действительно позвал Леонелль. А сам не стал соваться…