Неявный лабиринт (СИ) - Данилкин Григорий Владимирович - Страница 35

   Люди вошли в комнату без стука, не таясь они стали осматривать наше имущество. По идее я должен был вошедших выдворить, но, оценив свои шансы на успех, я счел идею неудачной. "Твой хозяин проигрался в пух и прах, за комнату ему платить уже тоже нечем. -- сообщили они. -- Если не хочешь отрабатывать его карточные долги до конца жизни, лучше тебе отсюда убраться".

   Все ещё надеясь, что это какое-то недоразумение, я нашел купца. Одного взгляда на его лицо хватило, чтобы понять, это - не ограбление и тем более не недоразумение. Купец проигрывал далеко не первый раз, и уже был должен почти всей гильдии, сомневаться не приходилось, он больше ничего не стоил. Нет, это не были холодные рассуждения, чего уж там, это был самый близкий мне человек, но ничем помочь ему я не мог. Он тоже сказал, что мне стоит держаться от него подальше.

   Всю ночь я просидел на заднем крыльце, перспективы мои, казалось, были вполне однозначны и совсем не радужны. Мне оставалось продолжить ходить с караваном, только теперь пришлось бы быть у всех на побегушках, опять же мне могли припомнить долги бывшего хозяина. Но удача вновь улыбнулась мне, утром меня нашел тот же человек, что посоветовал сматываться во время описи имущества. "Твой хозяин занимался металлом и оружием, ты разбираешься в этих вещах?" -- стал расспрашивать он. Я сказал, что разбираюсь, рассказал также, что умею писать и считать, оружием умею пользоваться, и на стоянках каравана стоял в дозоре. "Выходит, даже лучше, чем нужно, -- сказал он. -- Вот что, сейчас собирается несколько отрядов для патрулирования местности вокруг крепости, давно пора, а то сидим за стенами, выйти боимся. Думаю, ты им пригодился бы, дело рискованное, но для тебя неплохой шанс найти себе место. Только учти, окажется, что приврал, и толку от тебя не будет, вышвырнут без сожалений, хорошо, если в пределах стен, а караван к тому времени в любом случае уйдет. Интересно?". Конечно, я согласился.

   Надо понимать, что это было за время. Многолетняя война разорила эти земли и оставила тысячи людей лишенными всего и практически не имеющими будущего. Многие из них закономерно пошли по кривой дорожке. А поскольку торговые пути всё-таки никуда не делись, здесь стала оседать масса чужеземного сброда. Обычно они грабили плохо защищенные караваны, но, почуяв чем дело пахнет, стали заниматься делом, не имеющим непосредственной выгоды, -- истреблять патрули, подобные тому, в который я попал. Нашей же задачей было их выслеживать и либо уничтожать самим, либо быстро собирать подкрепление.

   Разумеется, в рукопашной я здорово уступал взрослым мужчинам, зато стрелком был одним из лучших в отряде. Однажды, идя по следу, мы обнаружили достаточно крупный разбойничий лагерь. Такие лагеря отличались мобильностью, поэтому мы остановились в нескольких милях и выслали гонцов. Когда командир расставлял часовых, я предложил для поста два места с хорошим обзором, но слишком близко от противника. Инициатива не приветствовалась, и часовым поставили меня вне очереди, причем на второе место не поставили никого. "Крикни хоть, когда убивать будут!" -- получил я совет на прощанье. Вероятно, заметили нас с самого начала, не прошло и часа, как я увидел врагов. Место я выбрал просто отличное, окружали нас медленно, и времени на отход вышло предостаточно. Нас нельзя было оставлять в живых, мы могли бы вывести прибывшее подкрепление на неприятеля. За нами началась погоня, и почти нос к носу столкнулась с тем самым подкреплением. Врага покрошили в мелкий салат почти без потерь. С тех пор со мной стали советоваться, сначала по вопросам расстановки часовых, потом и по любым другим.

   Однако, спустя три месяца, меня не послушали, что кончилось весьма плачевно. Рассчитывали истребить группу разбойников до воссоединения со второй половиной банды. Как я и боялся, не успели. Пришлось отбиваться с двух сторон, от значительно превосходящего числа бандитов. В конце концов мы одержали верх, но погибло почти две трети нашего отряда и все командование.

   Обычно отряд, понесший большие потери расформировывали, а людей раскидывали по другим, но наш числился одним из лучших, поэтому его решили дополнить. Командиром назначили малоопытного офицера, в итоге фактически управлял отрядом я. Год спустя формальности были приведены в соответствие.

   Успех продолжал мне сопутствовать, вскоре я командовал всеми силами, следящими за порядком на восточном тракте и вдоль него. С западная контролируемая мной территория была прикрыта другими отрядами и собственно Лекреймом, с остальных же сторон её окружали труднопроходимые скалы, таким образом, крупных неожиданностей можно было ожидать только со стороны Зеленого Каньона. Возникло закономерное желание укрепиться там, чем я и занялся.

   В то время о крупные сражения я даже не задумывался, поэтому с минимальными затратами времени и ресурсов было установлено нечто среднее между хорошо защищенным лагерем и очень слабозащищенной крепостью: неглубокий ров, деревянный частокол и тому подобное. Я не был против, когда там начали останавливаться торговцы, но не успел и глазом моргнуть, как туда переместилась часть коммерции Лекрейма, разумеется вместе с товаром, который хранить в Зеленом каньоне было значительно дешевле. Как и следовало ожидать, крупная добыча привлекла крупного хищника. Это был первый и последний раз, когда я спасался бегством.

   Урок я учел, но от задумки не отказался, наоборот, стал планировать строительство уже настоящей крепости. Я рассчитывал, начав весной, к зиме закончить, но командование Лекрейма частично было против, памятуя мою прошлую попытку, частично просто мяло сиськи. Поскольку уложиться в сезон было критично, я решил действовать своими силами. Да, на тот момент у меня уже были средства и связи, позволявшие взяться за подобное дело. В процессе, правда, мне пришлось занять и наобещать столько всего, что в случае неудачи, пришлось бы срочно отправиться за океан и там уйти в отшельники. Так появился Страж Зеленого Каньона.

   Ещё до завершения работ меня решили призвать к ответу за самовольные действия, заодно обвинили в присвоении конфискованного, честно говоря, небезосновательно. Завершив строительство крепости, а также подготовив возможность побега, я сдался на милость власти. В суде меня больше старались унизить, чем обвинить. Я же не спорил ни с тем, ни с другим, но вскользь упомянул, что большинство моих подчиненных успели перевезти семьи в Страж и лесные лагеря, и намекнул, что все эти силы могут перестать подчиняться Лекрейму в случае моего ухода с должности. Вечером меня поместили в камеру на самом промозглом и вонючем нижнем этаже, а утром отправили домой без лишнего шума, велев, больше так не делать. Меня ещё долго считали опасным и пытались подсидеть, но вот незадача, до Стража Зеленого Каньона нужно было ещё добраться через земли, где под каждым кустом сидели мои люди. Честно говоря, я не хотел бы, чтобы эта часть моей жизни стала широко известка, не хотел бы, чтобы кто-то подражал мне таким образом, это было необходимо в той ситуации, но недопустимо, когда государственный аппарат уже налажен. Конечно, я понимаю, что мое мнение по этому вопросу сложно считать объективным.

   К счастью никаких расколов так и не произошло. Укрепления в соседнем секторе я возводил вполне санкционировано. В течении следующих трех лет подобные крепости расположились на всех пяти трактах, а перед Стражем появилась ещё одна, сам же Страж обзавелся вторым кольцом стен. Руководил всем этим я, и со временем мне пришлось перебраться обратно в Лекрейм.

   Я пытался выяснить, кем и когда он был построен. Но все источники упирались в миф, о том, что крепость была создана вместе с самим миром.

   Что было дальше, ты в общем-то знаешь сам. На защищенных территориях стало буквально лавинообразно развиваться скотоводство, а позже и всё остальное. В то же время, мы все дальше продвигались по равнинам, открывшимся за Зеленым Каньоном, отбивая их у кочевых племен, закрепляя успех строительством новых крепостей. Формально я занимал должность командующего внешними войсками, но выходило так, что подчинялись мне практически все инстанции, то есть в моих руках оказалась львиная доля власти, но при этом меня окружало достаточно мало бюрократов.