Во имя Света (СИ) - Соот' - Страница 23

Наверно, мысль эта слишком явно отразилась на его лице. Кален скривился и отшатнулся назад, в тень. Атэ подошёл вплотную.

- Что случилось, Лени? Ты плохо выглядишь.

- Атэ, - темноволосый ведьмак облизал губы, - ты ушёл от меня тогда так… внезапно.

- Прости. Мой подруге стало плохо. В замке начался шум, и она испугалась. Что произошло, Лени?

Секунду Кален молчал. Затем рванул Атэ к себе и прижал спиной к стене.

- Не пудри мне мозги, Атэ. Он у тебя, так?

- Что? – Атэ попытался освободиться, но рука ведьмака ещё хранила прежнюю силу. – Ты вконец свихнулся, Кален?

- Свихнулся? Так ты думаешь обо мне?

- А что ещё мне думать, когда ты зажал меня в углу как девчонку?!

Кален ослабил хватку.

- Извини, - сказал он и чуть отступил. – Я очень… очень расстроен, Атэ. Моя… мой… - Кален облизнул губы. - Он исчез, Атэ. Не смотри на меня так, ты знаешь, кто. Но он не мог сбежать, нет… Я уверен, из моей… из моего замка только один выход.

Атэ покачал головой и опустил руку на плечо друга. Смотреть на такого Калена было даже не страшно… Его было жаль. Его хотелось встряхнуть за все еще сильные плечи. Заставить раскрыть глаза, подумать, изменить что-то, пока не стало совсем поздно… Атэ сглотнул, нервничая.

- Лени, бросай это.

Кален вскинулся и, прищурив вмиг ставший цепким взгляд, посмотрел Атэ в глаза. Атэ понял, что теперь они оба отлично знают правду, но не продолжить не мог:

- От тебя пахнет итой. У тебя глаза как два фонаря. А тебе едва за тридцать, Лени. У тебя есть деньги, есть земля. Найди себе девушку. Только не заставляй её изображать для тебя тёмных чародеек. Просто забудь о тех временах. Начни с нуля.

- Я не могу, - Кален облизнул пересохшие губы.

- Не можешь девушку – найди мальчика. Только прекрати себя убивать. И… никто не узнает. Клянусь.

Резким движением Кален сбросил с плеча руку Атэ и, перехватив запястье, крепко сжал.

- Клянёшься? – прорычал он. – Не смей говорить, что делаешь мне одолжение… Ты забрал его себе… Забрал моё! Он мой, Атэ!

Атэ откинулся на стену и попытался отрешиться от боли в руке, которую Кален сжал словно клещами.

- Он – ничей, Лени. Он – человек.

- Он – маг!

- Он – человек! Или то, что осталось от человека. Я знаю, ты просто не понимал, что…

- Я всё понимал, Атэ! Он – чёрная шваль! Одна из тех, что убили мою невесту и мою сестру!

Атэ глубоко вдохнул и покачал головой.

- Тогда мне жаль тебя. Правда, жаль. Я бы хотел, чтобы твоя война закончилась.

Кален отпустил его руку. Он молча смотрел в зелёные глаза Атэ.

- Значит, нет?

- Я тебя не понимаю.

- Значит – нет. Что ж, Атаниэль. Мне тоже тебя жаль. Еще… свидимся.

Развернувшись, Кален стремительно двинулся прочь. Атэ еще стоял, раздумывая, чего ждать от бывшего теперь друга, когда рядом неожиданно скрипнула небольшая дверца, выходившая прямо в подворотню. Наружу высунулась седеющая голова с тугим пучком.

- Атаниэль?

- Да, госпожа Агата.

- Что-то случилось? Крики… На тебя напали?

- Ну что вы… - Атэ улыбнулся. - Всё хорошо, госпожа Агата. Просто старый… знакомый.

- Смотри! – старушка погрозила ему пальцем. - Хоть ты и ведьмак, но вести себя должен достойно! Лана ждёт тебя каждую ночь, плачет. А ты, как мальчишка… Дерёшься с каким-то типами в подворотне.

В сердце неприятно кольнуло.

- Я больше не буду, госпожа Агата. Спасибо за заботу. И… Если Лана и сегодня… будет плакать, напоите её чаем, пожалуйста.

Старушка смерила Атэ взглядом, осуждающе качая головой, но на этот раз не стала говорить ему про его глупость, про то, что он не понимает, какое счастье ему досталось в виде Ланы, про то, что пора бы и о детях подумать… Ограничилась кратким:

- Конечно. С ромашкой. Как всегда.

Атэ поклонился и пошёл прочь. День удался. Сегодня он потерял друга и жену… И все из-за человека, которого еще несколько лет назад, не раздумывая, назвал бы врагом.

========== Глава 13. Депрессия ==========

Двери Дворца правосудия были все еще гостеприимно открыты, но коридоры давно опустели. Кивнув караульным, Атэ поднялся на второй этаж, свернул направо и отпер дверь в свой кабинет. Он бывал здесь ночью, но никогда – в одиночестве. Просторное помещение показалось ему пустым и неуютным. На столе лежала кипа папок и стояло несколько огарков. Атэ прикрыл глаза, а, открыв их, с удовольствием увидел, что комнату осветило ровное пламя свечи.

Наверно, стоило бы сразу после объяснения с Ланой и особенно после разговора с Каленом ехать в поместье, к Рэну, но у Атэ элементарно не осталось сил.

“Утром”, - решил он и тяжело опустился за свой рабочий стол.

Поудобнее устроившись в кресле, он взял верхнюю папку. В ней лежали портреты женщин-отступниц. Атэ помотал головой, как мокрый кот, и отложил папку в сторону – женщин с него на сегодня было достаточно. Во второй папке был перечень донесений, по которым они работали весь прошлый месяц. Тот самый, о судьбе которого спрашивал Артарий. Губы Атэ скривила злая усмешка. Он стремительно пролистал бумаги, выискивая информацию о домовладельцах, которые, вполне возможно, могли удерживать у себя отступника. Ни одного знакомого человека, кроме Калена. Но теперь Атэ отчётливо видел, что объединяло все дела – упомянутые в донесениях люди все до одного были когда-то карателями. И как он не обратил на это внимание раньше?

Атэ тихо присвистнул и откинулся на спинку кресла. Магистр не просто заставлял его искать невесть что, он знал, что кто-то из выживших ведьмаков держит у себя мага, и осторожно наводил его на цель. Но почему было не сказать прямо? Запутывал след? Атэ потёр глаза. «К дьяволу, - решил он. - Подумаю об этом завтра». Ведьмак отодвинул папку с перечнем и взял в руки следующую. Вот эта отлично подходила для чтения на ночь – смета по эликсирам и расходным материалам за прошедший год.

Уже на второй странице Атэ зевнул. На третьей лоб его опустился на деревянную поверхность стола.

***

Его руки закреплены высоко над головой. Пальцы ног едва касаются пола. Суставы ноют, готовые вывернуться наружу. За закрытой дверью мелькает проблеск света. Звон ключей. Дыхание перехватывает. Чего он хочет на этот раз? Возможно, он будет добр, и снимет свою игрушку с цепи. Или он будет зол. Что он сделает тогда? Дверь открывается. Его мучитель не один. Узник готов кричать уже сейчас, потому что их пятеро. Пятеро не было ещё ни разу.

Они заходят по одному. Пять пар горящих красным глаз. Первый держит в руках нож. Он останавливается перед магом и, слегка замахнувшись, делает лёгкий надрез на животе, вырывая из груди жертвы короткий выдох. Проходит и встаёт слева от него.

Рэн тяжело дышит. Глаза его мечутся в темноте.

Второй тоже держит нож. Тот же грациозный взмах – как будто клинок вот-вот ворвётся в трепещущее тело – но снова лишь лёгкий надрез. Теперь – на плече. Третий. Процедура повторяется. Рэн почти перестаёт бояться, ведь это всего лишь маленькие надрезы. Они не собираются уродовать его. Не собираются его убивать. Четвёртый подходит вплотную. Он бьёт без замаха, оставляя на члене тёмного длинный кровоточащий порез. Рэн сжимает зубы. Нет смысла кричать. Он будет кричать, только если его попросят. Иначе им всё равно. Теперь они стоят полукругом, оставляя впереди место для пятого, и он заходит следом.

- Ты ждал, маленькая чёрная дрянь?

- Да, - отвечает Рэн. Он знает этот голос. Его обладателя не нужно злить.

- Хочешь, чтобы я снял тебя?

- Да, господин, – он любит, когда его зовут господином. Тогда он может немного смягчиться и бить не так сильно.

- Что ты сделаешь для этого?

- Я… - Рэн запинается. Он не уверен в правильном ответе. - Что вы хотите, господин?

- Предложи свою цену.

- Я отсосу вам. И каждому из ваших друзей.

Ведьмак усмехается.

- Ты и так это сделаешь, похотливая дрянь, - он подходит вплотную и медленно проводит языком по татуировке – будто знает пароль от его тела.