Танатотерапия. Практическое применение - Коллектив авторов - Страница 73

При анализе динамики агрессивности и враждебности привлекает внимание увеличение уровня вербальной агрессивности на фоне общего снижения индексов. Данный факт я бы интерпретировала скорее как положительный, так как у испытуемой всегда были проблемы с выражением агрессии, в том числе и вербальной. Отсутствие изменений по показателю «подозрительность» объясняется изначально низким его уровнем. Отсутствие динамики показателя «аутоагрессия» может быть вызвано тем, что склонность к самообвинению является базовой чертой характера (мазохизм по А. Лоуэну).

Тревожность при общей тенденции к снижению остается достаточно высокой (более 45 баллов). Более значительное снижение показателя ситуативной тревожности вызвано, скорее всего, изменением некоторых жизненных обстоятельств, описанных выше (т. е. изменением ситуации). Почти не изменившаяся личностная тревожность объясняется, по моему мнению, устойчивостью этой характеристики личности и требует более длительной терапии для коррекции.

Результаты диагностики нервно-психической неустойчивости, демонстрируя положительную динамику, все же указывают на высокий уровень дезадаптации (менее 5 пунктов по шкале НПУ). Поскольку нервно-психическая неустойчивость является отражением одновременно и психического, и соматического здоровья человека, в данной ситуации требуется помощь не только психотерапевта, но и назначение дополнительного лечения средствами официальной (и народной) медицины, которые и были рекомендованы пациентке.

В целом можно сделать вывод о том, что в данном конкретном случае результаты исследования подтверждают предположение об эффективности танатотерапии при лечении посттравматических расстройств и способствуют интеграции личности. Частная гипотеза о том, что реакция горя, не найдя выражения в чувствах и смыслах, была «законсервирована» на телесном уровне, также подтверждается.

A.M., женщина 45 лет, высшее техническое образование, замужем (первый брак), имеет сына-студента. Родилась и выросла в Минске, русская, единственная дочь в родительской семье, 2 года назад похоронила отца. Имеет мать, которая проживает отдельно в том же городе. Пережила шоковую травму в пренатальный период (матери во время беременности делали полостную операцию).

В психоаналитическом подходе диагностирована как сочетание шизоидной и обсессивной личности невротического уровня, в биоэнергетическом подходе А. Лоуэна – сочетание шизоидной и ригидной структуры.

Причина обращения к терапевту: неудовлетворенность отношениями с мужчинами, проблемы в отношениях с матерью.

Терапия начата была средствами гештальт-терапии, которая привела клиентку к пониманию некоторых механизмов возникновения конфликтов в отношениях. Это позволило ей изменить свое отношение как к мужу (и любовнику), так и к матери, что несколько гармонизировало ее жизнь. Но ситуации, требующие проявления агрессии (защита своих интересов) не находили разрешения. A.M. было предложено попробовать дополнить работу телесно-ориентированными техниками, которые, позволив проявить и выразить некоторые вытесненные (и отрицаемые) чувства, не привели к желаемому результату. Танатотерапия явилась следующим шагом.

Первая же сессия дала положительный эффект. Глубокая релаксация способствовала проявлению реакции горя на потерю отца, со дня смерти которого прошло больше года. Это не было сильным отреагированием, а проявляющимся постепенно, в течение 3–4 недель, чувством глубокой печали и скорби, проявляющееся время от времени в слезах. A.M. с энтузиазмом продолжила танатотерапию. Во время сессий внешней активности было мало, но во внутреннем пространстве шла глубокая работа. Сужу об этом по той обратной связи, которую давала клиентка. Помимо красочных картин-видений во время сессий, несколько раз «выходила из тела», видела себя со стороны. После чего стала описывать свои жизненные ситуации, тоже видя их «со стороны», при этом точка зрения на ситуацию, оценка себя и других, стали меняться.

Изменилась направленность личности. Если раньше ее интересовала в основном личная жизнь, и внимание было приковано к решению проблем в этой сфере, то со временем A.M. стала занимать мысль «а то ли я делаю?», фокус внимания переместился на работу. Возникшее чувство нереализованности привело ее, в конце концов, к увольнению с работы, а потом и поступлению в институт с целью получения новой профессии.

Субъективно: A.M. в целом довольна имеющейся динамикой. Отношения с мужем наладились, он ее поддерживает в решении поменять жизнь, в том числе и материально. Хотя чувствовать и выражать агрессию A.M. по-прежнему трудно, но она стала более спокойно относиться к попыткам «вторжения матери в свою жизнь». Несмотря на то, что испытывает стрех перед новой жизнью, отмечает, что «откуда-то появилось чувство, что справится».

Объективно: локус контроля стал смещаться в зону интернальности. Если раньше источником удовлетворения эмоциональных потребностей выступал мир (мужчины, мать), то теперь A.M. стала находить удовлетворение в творческой самореализации. Что подтверждается практическими действиями, направленными на смену профессии.

Ю.Р., женщина 25 лет, не замужем, старшая дочь в родительской семье (в которой и проживала на момент начала терапии). Родилась и выросла в Минске, имеет высшее образование (психолог). В анамнезе шоковой травмы не выявлено, но симптоматика ПТСР имеет место: избегание разговоров на темы, вызывающие чувство беспомощности, неудачи; ощущение зависимости и отчужденности от других людей; выраженный психологический дистресс под воздействием «ключевых раздражителей», головные боли и тошнота стрессогенной этиологии, дисфункция щитовидной железы. По моему предположению имеет место травма развития в структуре потребностей, которая может субъективно переживаться как шоковая травма.

В психоаналитической традиции диагностирована как тревожно-мнительный циклотимик (с тяготением к гипоманиакальности) невротического уровня (с тяготением к пограничности), в биоэнергетическом подходе А. Лоуэна – сочетание оральной и ригидной структуры характера.

Причина обращения к терапии: депрессивное состояние в связи с недавним расставанием с молодым человеком; проблема выбора.

Поскольку Ю.Р. имела опыт обращения к гештальт-терапии в рамках образовательной программы, ей было предложено попробовать что-то иное. Это вызвало у нее страх, нервозность, поэтому начало терапии было положено при помощи известных Ю.Р. приемов с целью снижения тревожности, то есть гештальт-терапии. По мере того, как тревожность снижалась, я добавляла в малых дозах телесные приемы без контакта клиент-терапевт (дыхательные, метод чувственного осознавания и т. п.).

Примерно через 2,5 месяца в рамках обычной сессии впервые был применен прием «театра прикосновений» на область спины, в позиции сидя, около 10 минут. Это дало следующий эффект: дыхание расширилось, тело расслабилось, «обмякло». В следующую встречу клиентка сама попросила повторить прием, сказав, что ей очень понравилось и она «хорошо спала после этого». Теперь уже Ю.Р. согласилась лечь и получить сеанс танатотерапии в полном объеме. Эта первая сессия длилась 30 минут (15 на работу и 15 на абсорбцию). В конце первой части сессии стала нарастать активность, и, чтобы избежать «лавины», я прекратила работу. Активизация продолжалась еще 7–8 минут в фазе абсорбции, потом постепенно прекратилась. После сессии клиентка выглядела спокойной, уравновешенной, но вербальная активность сохранилась почти на прежнем уровне, слегка изменившись качественно: Ю.Р. говорила медленнее, чем обычно. Дыхание, по моей субъективной оценке также стало более глубоким и медленным.