Пепел крыльев ангела: Проклятое поколение (СИ) - "Laise" - Страница 85

- Вы слишком требовательны к себе, Олле. И слишком предвзяты. Перфекционизм - прекрасное качество, пока оно не перерастает в манию. К счастью, вам до этого далеко, - Харрингтон присел на диван, глядя на него с теплом. - Вы пока еще не можете предвидеть всего, вы не знаете куда смотреть. Именно для этого рядом с вами я. В следующий раз мы будем работать с расчетами вместе. Я не претендую на лавры. Просто хочу подстраховать вас. Вот и все.

Грубое и почти злое «я не хочу с вами работать» с губ Олле так и не слетело. Он сам говорил, что не бросит работу только потому, что его послали. Впрочем, в мелком саботаже он стал почти мастером. Сделать так, чтобы Харрингтон сам отказался от совместной работы, может, и трудно, но выполнимо. У всех есть предел терпения.

- Я не уверен, что будет следующий раз, - наконец произнес он, дотянувшись до бутылки пива. – Я имею в виду все эти конференции и выступления.

Лицо Итана вытянулось, а улыбка стерлась с губ. Как пропала она и из зеленых глаз.

- Вы намерены и дальше отталкивать меня, не так ли? - он вытянул бутылку из коробки, и, свинтив крышку, сделал большой глоток прямо из горлышка. - Я понимаю ваши эмоции, Олле. Более того, я разделяю их. Ваш отец при нашем с ним собеседовании провел тест на детекторе лжи. Да, это незаконно, но он в своем праве. Я могу понять его чувства. Вы мне нравитесь, Олле. Более чем нравитесь. Мы с вами взрослые люди, и зажиматься и лукавить я не собираюсь. Равно как относиться к вам как к ребенку и щадить. Я себя не щажу, почему я должен делать для вас такую поблажку? Вы мне нравитесь, и да, я хочу вас. Но вы мой студент и вам восемнадцать. Вы - несовершеннолетний. И я имею на вас прямое влияние. С моей стороны воздействовать на вас, мягко говоря, неправильно. И неэтично. Но я хочу, чтобы вы выросли. И если я все правильно понимаю, сделать это вы можете двумя способами. Со мной или с мистером Старком.

- Вы забыли мистера Эванса, - Олле прохладно улыбнулся, безжалостно гася вспыхнувшую, было, надежду. Бесполезно. Это все – бесполезно. Харрингтон может говорить что угодно. И даже если и правду – для него, Олле, это не имеет значения. Самое главное «но вы мой студент и вам восемнадцать» уже прозвучало. И хотеть – не значит любить. Об этом забывать тоже не стоит. – Я говорил вам, что не собираюсь бросать эту работу и готов повторить. Но подобная… публичность – не для меня.

- Мистер Эванс. Да, действительно… писать вам рекомендацию мне не придется. В университете Дэнвера вас примут с распростертыми объятиями. Думаю, ваша альфа вас поддержит во всех начинаниях, как и ваша семья, - Итан поднялся со своего места и, подхватив початую бутылку, направился к выходу. Почему проблемы и дилеммы личного характера преследуют его на работе?

Пару мгновений Олле смотрел на него с недоумением, а потом, взмыв с дивана, швырнул свою бутылку в дверь. Стекло брызнуло в разные стороны осколками, пиво неопрятным пятном расплылось по ее поверхности. На звук отреагировали телохранители, но Олле только рыкнул на них через запертую дверь. В крови кипели бешенство и разочарование, ища выход, и Олле отпустил себя. Натренированное тело хорошо знало свое дело, и Олле хватило двух шагов и пары резких движений, чтобы потрясенный его выходкой учитель оказался лежащим на полу.

- Ты, чертова правильная сволочь!- почти прорычал он в лицо мужчины, глядя в его зеленые глаза, - Не смей решать за меня!! Не смей говорить мне, что я должен думать, чувствовать или делать! Ты не хочешь влезать в мою жизнь и пускать меня в свою – твое право, но тогда не лезь, когда я пытаюсь стать действительно всего лишь твоим учеником!

Забавно, но ни страха, ни напряжения во взгляде Итана не было. Зато было удивительное спокойствие, и нежность, граничащая с болью.

- Ты пытаешься сбежать от проблемы, но не решить ее, - Итан приподнялся на локте и свободной рукой погладил Олле по волосам, зарываясь пальцами в мягкие прядки на затылке, а потом, притянув его к себе ближе, накрыл его губы своими. - Ты думаешь, что знаешь, чего хочешь. Ты прочел мое личное дело. Но ты не понимаешь, о чем просишь, Олле.

Тот на мгновение замер, а потом подался вперед, ответил жадно, голодно, словно пытаясь забрать душу. И, оторвавшись от чужих губ, шарахнулся в сторону, вжался всем телом в диван, пряча лицо за завесой волос.

- Мне не нужна жалость. И твои уступки мне тоже не нужны, - дрожал голос, и Олле все сильнее стискивал кулаки в безуспешной попытке взять нервы под контроль. – Я больше ни о чем не попрошу. Больше не будет никаких проблем. Просто забудь.

- Я ревнив, Олле, - улыбнулся дрогнувшими губами Харрингтон. - Я очень ревнив. Я любил всего раз в жизни, и эта любовь не принесла мне ничего кроме разочарования. Единственные, над кем я трясусь - мои студенты. Это мой приоритет. Я не жалею никого. Прежде всего - себя. Поэтому у меня нет жизни. Никакой жизни, кроме тебя. Я вижу в тебе - тебя. Настоящее сокровище. Умного, проницательного, очень светлого парня, о котором больше всего на свете хочу заботиться. Не жалеть, а заботиться.

- Что ТЫ знаешь обо мне, чтобы видеть во мне меня? – Олле обернулся к нему, глядя через плечо. Тяжелый взгляд, заострившиеся скулы… - Даже мой собственный отец не знает сокровище я или чудовище. Я сын проклятых родителей, человек, который появился на свет только потому, что отцу удалось обмануть природу. Я омега, которая способна вызвать только желание поиметь. Омега, которая посмела мечтать о чем-то большем. – Он снова отвернулся и зажмурился, уже жалея о своей вспышке. – Мне не стоило и пытаться… Я не брошу эту работу до тех пор, пока не закончу ее. Все остальное уже не имеет значения. Я больше не буду тебе докучать разговорами на личные темы.

- Я - бета, а не альфа, Олле, - пожал плечами Итан. - В моем понимании заботиться - не сдувать пылинки, но помогать. Быть рядом, когда нужен. Мне все равно кто и кого обманул. Все равно, у кого какие желания в отношении тебя… - Он замолчал, задумчиво глядя на замершего молодого человека. - Ты сокровище. А тот, кто считает иначе - слепой. Я откажусь от вашего курса. В противном случае мне придется уволиться, но если откажусь от вас - смогу быть с тобой.

- И что будет дальше? – Олле развернулся к нему всем телом, глядя в глаза неожиданно тяжелым и взрослым взглядом. - Я не знаю, кто я для тебя. Не знаю, кого ты во мне на самом деле видишь. А ты знаешь? Твоя жизнь – твои студенты, я стою этого?

- Стоишь, - убежденно кивнул Итан. - Однажды я отказался от всего, чтобы остаться собой. Сейчас я снова отказываюсь. И снова чтобы остаться целым. Я не хочу больше разрываться, понимаешь. Ты дорог мне. По-настоящему. Но я не могу больше давить это. Ты прав. Выбор нужно делать. Правильный выбор.

Олле опустил взгляд. Слова, слова… Почему он не чувствует ничего, кроме заботливого тепла? Потому что… Итан – не альфа? Или что? Почему у него ощущение, что он просто вынудил, заставил? Какой же он дурак…

- Не нужно… Результат может… не оправдать ожиданий. Я не хочу, чтобы ты пожалел об этом. Ты бета, ты не зависишь от циклов и гормонов. Тебе нужна семья.

Харрингтон поднялся с пола, потер ушибленную пятую точку, неловко улыбнувшись.

- Не решай за меня, ладно? Я, как ты правильно заметил, не завишу от циклов и гормонов. И контролирую себя куда лучше, чем альфа. Или ты считаешь, что я должен наброситься на тебя с поцелуями, валить и буквально трахать? У бет отношения развиваются по-другому. Будь ты бетой, я бы кругами ходил недельку, потом пригласил бы тебя на романтическую прогулку. Потом - попить кофе в каком-нибудь очаровательном кафе, - он неспеша подошел к Олле и кончиками пальцев погладил его щеку. - Прежде чем переспать, мы встречались бы месяц. Как минимум.

Олле, замерев, пару долгих секунд просто наслаждался незатейливой лаской, а потом отвел глаза.

- Я не бета. Я омега, но я не повернут на сексе. И вполне способен просто разговаривать или даже молчать. Пусть все идет, как идет.