Имбецил (СИ) - "Alinkina" - Страница 88

– Нет!

Дима, во второй раз услышав это «нет», выдохнул медленно и, заскрипев зубами, уткнулся лбом во влажную от его же поцелуев грудь одувана. Отрываться и прекращать ему не хотелось, но и насиловать он не мог.

– Без смазки и растяжки я не буду, – раздалось над ухом у Димона, и он поднял голову и посмотрел в смеющиеся, с издевательской лёгкой ехидцей дьявольские медовые глаза. – Растяни меня и смажь!

Последние слова одувана прозвучали приказом, но Димон обрадовался, как будто миллион баксов выиграл, соображая, где лежат в его кабинете презервативы и смазка. Вспомнив, Димон попытался оторваться от одувана, но тот не отпускал, да ещё и свои дивные ноги закинул ему на талию, скрещивая их сзади.

– Языком, викинг, – хрипло, пошло, грудным голосом, негромко проговорил Одуванчик (дьяволёнок!) и добил Димона окончательно, облизав по-блядски свои губы. Так не облизывалась даже Кристинка (а уж она умела!), поэтому Димон как завороженный наклонился и, поцеловав подрагивающий живот Одуванчика, начал медленно спускаться вниз.

Пашка громко стонал и разводил ноги ещё шире, лёжа на столе, как какая-то проститутка, но что-то изменить, или стонать потише он не мог и не захотел бы ни за какие деньги мира. Он до последнего не верил, что викинг пойдёт на римминг, но тот не только не отказался, но и сейчас вытворял там внизу такое, что терпеть не было сил. Дима сам понял, что чересчур увлёкся, извлекая из Одувана сводящие его с ума стоны, и чтобы не слиться раньше времени, ему пришлось оторваться от такого, как оказалось, увлекательного занятия и перейти к самому главному.

Паша кончил почти сразу, как только Дима вошёл в него. Хватило ему всего пары толчков, но и сам Дима продержался недолго, сказалось напряжение и другие не менее интересные процессы.

– Мой маленький господин и тиран,– усмехнувшись, проговорил Дима и поцеловал своего одувана в живот, на котором блестели капли пота и белые сгустки спермы. Димон до сих пор не вышел из соблазнительного одувана и теперь удерживал свой вес на подрагивающих руках, нависая над парнем и опасаясь ложиться на растёкшегося по столу и отрешившегося от происходящего одувана. Весовые категории были у них очень разные, да и любоваться таким вот милым, красным, утомленным от секса одуванчиком было очень удобно сверху. Паша же пребывал в неведомых далях, а услышав про господина, его душа пела и улетала в космос.

– Так почему ты меня избегал? – вырвал Пашу из космоса на землю вопрос викинга, и тому не осталось ничего другого, как немного заплетающимся языком напомнить про их договор на том ужине, а именно что тот его так и не принял как верха, и не назвал в конце вечера никак.

Дима не сдержался и заржал как конь, пока пунцовый и уже злобно-обиженный одуван попытался его отпихнуть от себя, пнув при этом пяткой в плечо. Димон перестал ржать и, лыбясь хитро во весь рот, словил пятку одувана, начав её целовать. Он дорвался до своего фетиша! Вся злоба с Паши улетела вмиг, когда он увидел с каким маньячным усердием и удовольствием принялся целовать-вылизывать его ноги викинг. Паша замычал от удовольствия и лёгкой щекотки, начиная возбуждаться, поэтому с силой вырвал свою ногу из рук Димона, который смотрел на него, ничего не понимая.

– Одевайся и поехали к тебе! – приказал Паша, пытаясь слезть со стола. Спина его здорово затекла от деревянной поверхности, так что пора было перемещаться в более удобное помещение с удобной и мягкой плоскостью. Упускать своего викинга Паша теперь не собирался, и прятать в себе свои тёмные извращенские наклонности он тоже пока что не планировал.

Уже под утро следующего дня, затраханный до полусмерти и до боли в одном месте, сонный, уставший, но счастливый Паша, обнимая своего огромного викинга как плюшевого медведя, наконец-то решился задать вопрос, который давно его интересовал, но который не получилось задать ранее, и немного запинаясь от стыда и неудобства ситуации, он спросил:

– А… как тебя зовут? А то я забыл…

Димон, такой же сонный и такой же затраханный, после вопроса тирана-одуванчика проснулся и еле сдержался от ржача, но вовремя заткнулся, решив тоже узнать ответы на свои вопросы.

– Я отвечу, если ты согласишься работать у меня, и расскажешь, зачем ты дал деньги Роевскому, – тихо и опять как змей искуситель зашептал Димон на ухо Паше, обнимая крепче, а заодно и поглаживая пониже спины.

Паша, подумав немного, со вздохом согласился работать. Во–первых, это работа на месяц, а во вторых, деньги у него заканчивались, и на это собеседование он возлагал большие надежды, домой ехать ему не хотелось. Про Роевского же Паше не очень хотелось говорить, а объяснять про деньги – в особенности, но видимо придётся. Лучше сейчас правду сказать, может, и ему легче станет.

– Эти деньги мне дали за сессию,– на одном дыхании тихо произнёс одуван, и Димон напрягся, но пока молчал, ожидая продолжения. – Я познакомился с мужчиной по интернету. Он нижний, давно в теме. Мы с ним пообщались, обменялись фото и договорились встретиться. – Ещё тише начал рассказывать одуван. – Когда я пришёл к нему домой, он, увидев меня вживую, извинился, сказал, что ему надо куда-то по делам, и всунув мне в руки деньги, закрыл перед носом дверь. Это уже потом он написал, что я не доминант и на него не тяну. Вот деньги те я Роевскому и отдал, они ему нужнее были… – Со вздохом закончил одуван, разглядывая в темноте натяжной потолок и ожидая ответа на свой вопрос.

Димон на протяжный вздох одувана улыбнулся только и, игнорируя его ожидания, начал активные действия под простыней, пока не получил точным ударом локтём по печени.

– Ты и правда на верха не тянешь… – хватая воздух, выговорил мужчина и, как только Паша замер, полез к нему целоваться. – Ты тиран…Мой тиран-одуван! И меня зовут Дима, а завтра ты меня будешь называть Дмитрий Валерьевич…

========== Глава 31 ==========

Антон.

«Ротвейлеры – это выносливые, полные сил и энергии собаки. Защитники по своей природе, они даже ценой своей жизни будут защищать хозяина. Однако следует заметить, что обычно порода собак ротвейлер устанавливает близкие отношения только лишь с одним человеком, с хозяином…»

«Каждый, кому довелось общаться с ротвейлерами, смог убедиться сам в их потрясающих качествах. Это уверенные в себе, надежные и отважные псы. Они излучают спокойствие и никогда не делают опрометчивых шагов, если их не спровоцировать…»

«Некоторые кинологи говорят, что собаки плохими не рождаются: жестокости они учатся у людей…»

«Не каждому под силу справиться с такой ношей, как содержание и воспитание ротвейлера. Для их обучения нужна твердая и опытная рука. Но уж если браться за дело, то нельзя бросать его на полпути. Отсутствие дисциплины у собаки может стоить вам и вашим близким здоровья и даже жизни! А при хорошем воспитании ротвейлер превратится в верного защитника, друга и члена семьи…»

– Члена семьи… – повторил я себе под нос, закрывая крышку ноута и откидываясь на стул, на котором принялся раскачиваться.

Уже в раз двадцатый, если не в тридцатый, просматривая этот видеорепортаж про ротвейлеров, который, как мне казалось, я знал уже наизусть, я погружался в апатичную задумчивость. Каждый раз при просмотре я нахожу в этом видео что-то новое для себя, доставая из закромов памяти что-то, что отвечало Спайку, его поведению, характеру и… его хозяину. Да, чёрт возьми! Меня мучают воспоминания, как какого-то старого дедка на пенсии, и я не могу ничего с собой поделать.

Я ушёл от Тура со злой, ехидной радостью, когда он меня выгнал. Он же выгнал меня сам из своей квартиры! Сдав в хабзе оставшиеся проверочные и забрав свои вещи, собранные на скорую руку, я свалил в общагу к неформалке, отметить, так сказать, свою свободу от Тура и от занятий. Как же я ужрался тогда! От одного воспоминания об алкоголе (кроме пива) меня подворачивает до сих пор. Водка в комнате у девчонок появлялась из ниоткуда и текла нескончаемой рекой, а я хлестал эту гадость палёную как воду, не закусывая и не обращая внимания на вкус, запах и на вопли заботливой Катьки про закуску. Зря! Часть вечера исчезла из моих воспоминаний, но часть осталась, и не самая замечательная и приятная: когда мы пошли за догонкой (хотя оставалось ещё бутылки две точно!), встретили Остапенко с его местными дружками. Мне пьяному было море по колено, поэтому весь свой негатив и всю злость я решил вылить по полной, а именно дракой. Откуда взялся одуван там, уже не помню, да и не суть важно, этот мелкий оборзевший наглец забрал меня и заволок (откуда силы хватило) неадекватного в общагу к себе в комнату. Естественно я захотел вломить и Завьялову из его комнаты, но его не было, так что я успокоился и… и стал приставать к одувану, и если бы не появившаяся неформалка с девчонками, неизвестно чем бы это закончилось, а так съехав на дружеские «обнимашки», мы продолжили пить, и я в итоге уснул, чтобы с утра проснуться одному в чужой комнате и с больной головой. Одувана с утра я так и не встретил, чтобы поговорить и извиниться, забрал свои вещи у неформалки в комнате и даже толком не попрощавшись с ней, на попутках поехал в столицу. Домой. В свою собственную квартиру. Подальше от Тура и его пса.