Гобин поневоле или Изменчивый Мир (СИ) - Давыдов Григорий Андреевич - Страница 30

Великий — тот, что нарисовал метку — дал гоблину осознать всё, а затем, когда тот почти не оставил на голове волос, махнул рукой, и яркая вспышка, ударившая в то место, где только что сидел Нон, испарила гоблина, словно его здесь и не было.

— Он далеко, — пояснил Великий, обернувшись ко мне. — Достаточно далеко, чтобы в ближайшее время не навредить вам. Теперь мы пойдём. И так задержались на непозволительный срок. И ещё, шаман… — чёрт, я точно прочувствовал на себе его прожигающий насквозь взгляд! — Не злоупотребляй нашим временем. В следующий раз наша кара может коснуться и тебя.

Сказал, как отрезал — а в следующий миг просто исчез вместе с остальными душами. Просто. Безо всякий спецэффектов в стиле бьющего в глаза света, оставленной воронки, или чего-то в этом плане. Я облегчённо выдохнул. Всё-таки напряжение, испытываемое, когда находишься рядом с ТАКИМИ сущностями, зашкаливает. Пару раз я даже пожалел, что прибегнул к проклятию. Теперь понятно, почему гоблины не проклинают направо и налево своих обидчиков: сами огрести могут.

Обернувшись, я обнаружил Кил-ин-Хака, застывшего изваянием похлеще моего элементаля: тот хотя бы шевелил своими конечностями, вертел головой, выдавая хоть какие-то признаки жизни. А мой друг просто застыл, выпучив зенки настолько, что мне показалось, будто его глаза вот-вот готовы выпасть из орбит. Ну да, не каждый день Великие на чай заглядывают…

Я потопал в сторону гоблина, чувствуя дикую усталость. Слишком многое произошло. За слишком короткий срок. Хотелось просто лечь и уснуть лет на десять — не меньше. Но нужно ещё многое сделать. По мере того, как я шёл, мысли на грядущее будущее формировались в голове всё чётче и становились всё более обширными. Нет: сон подождёт.

Пройдя мимо элементаля, я собрался было махнуть рукой, послав импульс развоплощения и отпустить и так задержавшуюся в мире живых душу, но резко затормозил, так и оставшись с поднятой рукой. Ёлки-палки, это что за…

Я не помню, чтобы корни, оплетающие гигантские ручищи, туловище и ноги моего элементаля светились тусклым фосфоресцирующим зелёным светом подобно тому свету, которым наделены души. Да и зрачки гиганта не уступали корням в яркости: прям ходячий зелёный фонарик. Рука затряслась в неуверенности. Прощальный подарок от Великих? Какой-то ап-грейд элементаля? Или просто отзвук их манипуляций с тонной энергии? Эх, ладно! Я опустил руку. Пускай живёт — хоть и неудобно будет ходить с такой тушей под боком, но пока не выясню что с ним накрутили божественные сущности, ничего предпринимать не буду. Правда энергии, что на него уходить будет, жалко… Ой, да откуда во мне это еврейское жмотство?! Энергии — прорва! Уж на элементаля как-нибудь, да хватит.

Подойдя к Кил-ин-Хаку, я осторожно положил руку ему на плечо, выведя того из прострации.

— Порой, — прошептал одними губами гоблин. — Я тебя начинаю побаиваться. Может, это просто из-за того, что меня никогда ещё никто так часто не удивлял?

— Кил-ин-Хак, соберись, — чуть жёстче потеребил я его за плечо, постаравшись сделать как можно более грозный взгляд. Похоже, сработало: гоблин стал смотреть на меня более осмысленно — Слушай, что делать дальше. Сейчас ты помчишься обратно на холм, соберёшь всех наших, если их пока не поубивали, и скажешь, что Мастер-над-Водой был найден мёртвым. Там, где мы его нашли, несли службу… Десяток тодплагов. Они напали внезапно, убили друида, Лар-ин-Лина и меня.

— Но ведь… — непонимающе нахмурился тот.

— Не перебивай! — Оборвал я его на полуслове и продолжил: — Обратно с тобой мне нельзя: Учитель сделает всё, чтобы меня не стало. Есть много способов — начиная от ядов и заканчивая обычным убийством. Да кому, собственно, я объясняю! Ты всё понял? Мне нужно будет залечь на дно. По крайней мере, на некоторое время. Я слишком многое узнал и понял, чтобы оставаться в клане. Так что? Ты сделаешь так, как я сказал?

Кил-ин-Хак наморщил лоб, размышляя. Что ж, дело хорошее: всякое решение лучше принять, заранее поразмыслив.

— Не знаю, что у тебя на уме, мой друг, — наконец заговорил он. — Но в подобном дерьме я ещё никогда не был. Так что предпочту, чтобы его расхлёбывал ты.

Я улыбнулся, приняв это за «да». Гоблин, опираясь о Пха, скорее не из-за усталости, а чтобы просто устоять на ногах — его явно шатало из стороны в сторону — поплёлся по холму вверх. Мысленно пожелал ему удачи. Вряд ли тодплаги рискнут сунуться сюда, пока всё не станет более-менее тихо: по сути, они твари пугливые, и идут на конфликт только когда он неизбежен. Так что за остальных я не слишком то боялся. И, пускай Кил-ин-Хак и не любит расхлёбывать это самое «дерьмо», ему всё-таки придётся утонуть в нём по макушку: в поселении именно с него спросят за неудачу в походе и, надеюсь, наказание будет минимальным — рагх, несмотря на свою показную жестокость, слишком ценит своих шаманов, чтобы разбрасываться их головами.

Подойдя к дереву, за которым считанные минуты назад я укрывался от гнева Лар-ин-Лина, поднял с земли всё ещё кипящий котёл и, вылив из него зелье, повесил обратно на пояс. И не успел даже подумать о том, что делать дальше, как кусты прямо передо мной зашевелились. Чисто рефлекторно, наученный горьким опытом, выхватил нож и замахнулся посохом наподобие копья. Да я вам что, магнит для неприятностей, что ли?!

Но я тут же расслабился, увидев высунувшуюся из кустов мордочку. Юла, ну чтоб тебя, зараза! Видимо, прибежала на звуки битвы (Хотя вряд ли то, что произошло, вообще подходит под определение битвы), но, увидев, что дело накрывается медным тазом, решила заныкаться в укромное местечко, пока всё не уляжется. Ящерица хитросделанная!

Видимо, почуяв моё настроение, Юла выползла из кустов максимально осторожно, чуть ли не ползком, глядя на меня настолько щенячьими глазками, что я махнул рукой: ну как на такое можно обижаться?!

Вскочив на Юлу, подъехал к так и стоящему истуканом элементалю и приказал следовать за собой. Что ж, если я хочу обжиться на Пяте, то пора бы менять её к лучшему. И если не сразу и для всех, то хотя бы частично и для себя.

Да-да, такой вот я эгоист.

В доме старухи было темно. Но я знал, что она не спит. Чувствовал это каким-то неясным мне нутром.

— Ты долго, — донёсся голос из полутьмы, и Син-аль-Ланг, махнув рукой, подожгла фитилёк стоявшей на низком столике свечи. — Кил-ин-Хак вместе с остатками отряда прибыл ещё несколько часов назад.

Сев и положив Пха на колени, я недоумённо уставился на свечу:

— Бытовой огненный дух? Так ты же вроде целительница?

— Я в таком почтенном возрасте, — оскалила жёлтые зубы старуха — Что имею право на секреты. А ты, говорят, мёртв. Так я разговариваю с твоим духом, или всё-таки…

— Как Кил-ин-Хак? — Перебил я этот абсолютно риторический вопрос, на который гоблинша и так прекрасно знала ответ. — Каким было его наказание?

— Жестокое, — нахмурилась Син-аль-Ланг. — Будет убираться в стойлах следующие несколько недель, а это, поверь мне, очень жестоко!

Я усмехнулся, вспомнив наш с ним разговор о расхлёбывании не застольной темы. И ведь как в воду глядел!

— А ты, значит, подчинил себе интересный хранителей… — покосилась на мой Пха старуха.

— Не без твоей помощи.

— Не поняла?

— Когда я уже попрощался с жизнью, — решил «просветить» я старуху. — Посох, что мне дала ты, вдруг выпустил очень занятного духа, что был заточён в нём всё это время. Он спас меня. Ничего об этом не знаешь?

— Понятия не имею, о чём ты говоришь, — хитро улыбнулась Син-аль-Ланг, и я мысленно плюнул на это дело: старуха никогда не признает, что всё-таки она причастна к моему спасению. Но улыбка с её лица сошла моментально, как будто та и не улыбалась вовсе. Она явно собиралась со мной серьёзно поговорить. Ну, оно и правильно: я тоже не посмеяться пришёл. — И что ты собираешься делать, мертвец?

— А у тебя есть предложения? — Решил поиграть в еврея я.

Старуха вновь улыбнулась одними уголками губ: