Улицы разбитых артефактов. Череп в холодильнике - Малиновская Елена Михайловна - Страница 51

— Только недолго! — непрошено влез Ричард. — Агата, мы еще не закончили.

Лицо Фарлея на миг омрачилось. Должно быть, ему очень не понравилось замечание моего компаньона. Но почти сразу он вновь принялся безмятежно улыбаться.

— Я постараюсь не задерживать вашу помощницу сверх необходимого времени, — ровно произнес он, обращаясь к Ричарду.

Правда, при этом его тон неуловимо поменялся. Теперь в нем слышался самый настоящий металл.

— Я буду весьма признателен вам за это, — ответил таким же тоном Ричард.

— Пойдем уже, — вмешалась я, осознав, что в противном случае еще долго буду вынуждена выслушивать расшаркивания этих двоих друг перед другом.

И первой вышла из комнаты Ричарда, не сомневаясь, что Фарлей последует за мной.

Прям даже любопытно стало, что же ему от меня надобно.

Так и вышло. В коридоре дознаватель тут же взял меня за руку и куда-то настойчиво потащил.

— Эй! — возмутилась я, безуспешно пытаясь освободиться из его хватки. — Ты куда меня волочешь?

Фарлей, однако, не счел нужным отвечать на мой вопрос, продолжая упорно тянуть меня за собой.

Кончики пальцев моей свободной руки опасно потеплели. Я принялась концентрировать магическую энергию. Пожалуй, было бы неплохо шарахнуть по Фарлею. Пусть не забывается.

— Даже не думай, Агата, — не сбавляя шага, обронил Фарлей, видимо, ощутив мои приготовления. — Учти, я на службе.

Я досадливо поморщилась. Ишь ты, неприкасаемый нашелся. Если он на службе, то пусть и ведет себя соответствующе. Что-то я сильно сомневаюсь в том, что служителям закона позволено хватать девушек за руки без их на то позволения.

Впрочем, Фарлей уже остановился около одной из дверей. Открыл ее и достаточно бесцеремонно втолкнул меня в комнату.

— Эй! — негодующе повторила я. — А повежливее нельзя?

Фарлей, не произнося и слова, закрыл дверь. Повернулся ко мне, с грозным видом сложив на груди руки.

А вот теперь я всерьез забеспокоилась. Выглядел он так, как будто был очень и очень зол на меня. Спрашивается, почему? Только потому, что я упорно выгораживаю Ричарда?

— Как тебя зовут? — спросил он, рассматривая меня так, будто впервые увидел.

Я выразительно покрутила указательным пальцем около виска. Совсем с ума сошел, что ли?

Но на Фарлея не произвела впечатления моя пантомима. Он уже не улыбался, а покрепче сжал губы и посуровее сдвинул брови.

Мне это не понравилось, очень сильно не понравилось! Настолько сильно, что я тоскливым взглядом покосилась на дверь. Сдается, самым лучшим выходом для меня будет побыстрее сделать ноги. В самом деле, не силком ведь станет удерживать меня Фарлей.

— Только попробуй, Агата, — сухим будничным тоном предупредил Фарлей, без малейших проблем угадав мои намерения. — Только попробуй. И тогда наш разговор продолжится уже в камере. — Сделал паузу, видимо желая, чтобы я целиком и полностью вникла в смысл сурового предупреждения, после чего добавил: — Со мной связались из отдела. Не только у тебя и Ричарда есть подобные амулеты для экстренных вызовов. Накануне я поручил Орландо выяснить все о твоем прошлом. Но — вот ведь неожиданность! — оказалось, что Агаты Веррий просто не существует в этом мире. Точнее, она появилась на свет в возрасте восемнадцати лет, поступив по подложным документам в академию. Но никто не знает, где ты родилась, кто твои родители, как тебя звали раньше.

Я гулко сглотнула ставшую вязкой от волнения слюну. Значит, вот оно как. Знала бы, что все так обернется, — драпала бы вчера от Фарлея с такой скоростью, что лишь пятки бы сверкали. А я еще к целителю его отвела. Вот и делай после этого добро людям!

— Наверное, мне стоило бы сразу же арестовать тебя, — чуть мягче завершил Фарлей. — Но я крайне редко ошибаюсь в людях. И не верю, не хочу верить, что ты обманула меня намеренно. Скорее всего, произошла какая-то ошибка. Ведь так?

Я угрюмо молчала, опустив голову и пристально разглядывая носки своих запыленных ботинок, которые совершенно не подходили к платью.

Получается, Фарлей все-таки докопался до того, что Веррий — не настоящая моя фамилия. Вот ведь проныра! Самый настоящий проныра. Даже в академии никто ничего не заподозрил, и мне выдали диплом на фальшивое имя.

Правда, при этой мысли я вновь вспомнила стылые глаза Норберга Клинга. То, как он взглянул на меня при испытании, призванном определить, на каком факультете студент продолжит свое обучение. На какой-то миг мне почудилось, будто он все знает обо мне. И в курсе про Ульриха, но не считает это преступлением.

Так или иначе, но тогда никто ни о чем меня не спросил, хотя я готова была уйти из академии, если расспросы станут чрезмерно настойчивыми. По поводу документов я не слишком волновалась. Моя благодетельница Амия верила моей истории настолько, что урегулировала все проблемы и помогла мне получить паспорт на чужое имя.

И вот теперь я стояла напротив Фарлея и готова была убить этого настырного дознавателя. Как, ну как он выяснил, что я живу под чужой фамилией?

А самое главное: я не могла рассказать ему правду. Потому что тогда речь зайдет об Ульрихе. Как ни крути, но я убила человека. А за это, как недавно сказал Альвин, наказание одно: виселица.

Впрочем, в моем деле имеются и смягчающие вину обстоятельства. Предположим, судья будет благосклонен ко мне. Но я вряд ли избегу ссылки на рудники. И повезет еще, если не пожизненной. В любом случае я оставлю там здоровье и молодость.

Фарлей благоразумно помалкивал, не торопя меня с решением. Увы, такового у меня не имелось. Я не смела ответить ему честно на вопрос. И не сомневалась, что он обязательно раскусит любую мою ложь.

— Агата? — наконец вопросительно протянул Фарлей. — Я жду твоих объяснений.

— Беда в том, что я не могу тебе их дать, — негромко проговорила я.

— Веррий — не твоя фамилия? — уточнил зачем-то Фарлей уже выясненное им же.

— Нет.

Простое слово пребольно оцарапало мне горло. И я опять уткнулась взглядом в свои ботинки, страшась поднять голову и встретиться взглядом с Фарлеем.

Неожиданно я ощутила легкое дуновение ветерка. Блондин преодолел разделяющее нас расстояние так бесшумно, что я не услышала его шагов. Властно приподнял мне подбородок, заставив тем самым смотреть ему в глаза.

Обычно голубые глаза дознавателя потемнели от волнения.

— Скажи мне, что ты ни в чем не виновата, — шепотом взмолился он. — Скажи, что ты пошла на такой подлог не из-за того, что у тебя проблемы с законом!

Я тяжело вздохнула. Увы, я не умела и не любила лгать. Особенно так — глядя в лицо человеку.

— Агата, я буду вынужден арестовать тебя, — сделал последнюю попытку достучаться до моего здравого смысла Фарлей. — Я должен разобраться во всем происходящем. Просто обязан! Неужели ты не понимаешь?

— Я прекрасно тебя понимаю, — сказала я. — Делай что должно.

Глаза Фарлея потемнели еще сильнее. Теперь они казались почти черными из-за неестественно расширенных зрачков.

— Демоны! — с чувством выругался он. — Ну скажи мне хотя бы одну причину, по которой мне не стоит так поступать!

Я едва заметно пожала плечами и виновато улыбнулась.

Фарлей ослабил нажим пальцев, а затем и вовсе перестал держать меня за подбородок. Легонько касаясь, провел тыльной стороной ладони по моей щеке, убрав растрепавшиеся короткие волосы назад.

— Я все равно выясню всю правду, — с глухой угрозой предупредил он.

— Я знаю, — спокойно ответила я.

— В последний раз прошу по-хорошему, Агата. — Губы Фарлея были так близко от моих, что я ощущала его свежее мятное дыхание. — Ну пожалуйста!

— Мне нечего сказать тебе, — твердо произнесла я.

Фарлей недовольно цокнул языком и покачал головой, раздосадованный моим упорством.

— Ты не оставляешь мне выбора, — пожаловался он.

Затем сделал шаг назад, и я облегченно перевела дыхание. Ну вот, так-то лучше. Что скрывать очевидное, я испытывала смутное беспокойство из-за его близости ко мне. Правда, следующие слова дознавателя заставили меня снова напрячься.