Улицы разбитых артефактов. Череп в холодильнике - Малиновская Елена Михайловна - Страница 62

— И долго это продолжалось? — спросила я, пораженная размахом затеянной аферы.

— Около года, — сказал Фарлей. — Магдалла и Ребекка нашли общий язык во время прошлого визита баронессы в имение. К тому моменту невеста Ричарда поняла, что тот на ней никогда не женится. Да и сама Эмилия уже начала задавать неудобные вопросы, удивленная тем, что помолвка откладывается и откладывается без видимых на то причин. При очередном разговоре баронесса в сердцах кинула, что уже жалеет о своем решении. Мол, было бы куда проще отдать все на благотворительность, чем ждать, когда же ее любимый внук все-таки остепенится. Тогда же, по всей видимости, в голове Магдаллы и зародилась идея о фальшивом завещании. Естественно, ни она, ни Ребекка не собирались забирать все состояние баронессы. Это было бы слишком подозрительно и вызвало бы множество вопросов. Нет, большая часть денег все так же шла гроштерскому сиротскому приюту. Члены семейства Эшрин и знакомые Эмилии подтвердили бы, что именно таким было желание баронессы. Но и Ребекке причиталась неплохая такая сумма, которая мгновенно сделала бы ее весьма состоятельной дамой. И опять-таки это вряд ли кого-нибудь удивило бы. Ведь Ребекка уже много лет была компаньонкой Эмилии, стала ей практически родной. Многие богатые люди не забывают в своих завещаниях любимых слуг. Ну а потом Магдалла получила бы причитающийся ей кусок наследства — и с чистой душой послала бы семейку Эшрин подальше.

— Невероятно! — Я покачала головой. — Никогда бы не подумала, что Магдалла способна на такое. Она так отважно кинулась на защиту Ричарда…

— Отважно кинулась? — насмешливо переспросил Фарлей. — И в чем же заключалась эта ее отвага? В том, что она призналась в убийстве барона Вертона, точно зная, что я ей не поверю? Агата, у Магдаллы было неоспоримое алиби. Она провела всю ночь вместе с матерью Ричарда. Аннабель была, конечно, пьяна, но не до такой степени, чтобы заснуть в беспамятстве. Более того, ее всю ночь тошнило, и Магдалле пришлось убирать за ней.

— Почему же Аннабель сразу не рассказала об этом? — удивилась я.

— Да кто знает. — Фарлей равнодушно пожал плечами. — Скорее всего, растерялась. Было стыдно прилюдно признаться, что она напилась до такого состояния. Но если бы я арестовал Магдаллу, то это обстоятельство быстро бы открылось. Таким образом, она убивала сразу двух вампиров одним осиновым колом, так сказать. Знала, что в действительности ничем не рискует, и пыталась произвести впечатление на Ричарда своим благородством.

Я в немой досаде покачала головой. Ну надо же! Я считала, будто неплохо разбираюсь в людях. По крайней мере, сумею отличить подлеца от честного человека. Но теперь выясняется, что зло умеет настолько искусно маскироваться!

— А что насчет ее беременности? — продолжила я расспросы, пользуясь неожиданной благосклонностью Фарлея, который был готов ответить на все мои вопросы. — Это тоже ложь?

— Нет, это как раз правда, — сказал тот. — Тут тебя чутье не обмануло. Магдалла действительно беременна и действительно от Альвина. Причем со слов последнего выходит, будто она его чуть ли не специально напоила и затащила в кровать, а потом устроила слезную истерику. Кстати, в этом случае я ему склонен верить. Полагаю, Магдалла таким нехитрым образом пыталась закрепиться в семье. Барон Вертон постоянно угрожал выгнать ее на улицу. Мол, Ричард в семью не возвращается, то бишь толка от нее никакого, только кормить лишний рот. А может быть, Магдалла надеялась, что Альвин возьмет ее в жены. Теперь разве разберешь? Сама она, конечно, утверждает, будто стала жертвой насилия. В любом случае ей даже повезло.

— Повезло? — скептически переспросила я. — В чем именно?

— В том, что суд обычно проявляет снисхождение к беременным, — спокойно объяснил Фарлей. — И это несомненный плюс в ситуации Магдаллы. Ведь помимо попытки отравления ее и Ребекку обвиняют в похищении Эмилии.

— Кстати, а зачем им это понадобилось? — вспомнила я еще один загадочный момент в череде неприятных событий, произошедших в имении Эшрин.

— Они запаниковали. — Фарлей внезапно словно невзначай накрыл мою ладонь своей. Легонько пожал пальцы и продолжил как ни в чем не бывало, и не подумав убрать свою руку: — Услышали, что Эмилия собирается пригласить поверенного и составить завещание со вполне определенным текстом. После этого фальшивку бы сразу разоблачили. К тому же бедная баронесса, которую так долго и усердно кормили ядом, могла в любой момент отправиться на небеса, просто не дав им времени исправить ситуацию. Вот они и решились на похищение. В спешке не сумели хорошенько продумать план, поэтому бросили несчастную старушку в сарае, понадеявшись, что позже придумают, как с ней поступить. Поскольку ты застала Ребекку за варкой новой порции яда, то, полагаю, они планировали насильно опоить баронессу смертельной дозой. Не захотели, стало быть, пачкать руки. О существовании поисковых чар они совершенно забыли, а может, и не знали. А так… По всей видимости, они планировали свалить это убийство на неизвестного злодея, расправившегося прежде с бароном Вертоном. — Сделал паузу и насмешливо полюбопытствовал: — Ну что, я удовлетворил твой интерес?

— А почему Эмилия оговорила себя? — затараторила я. — Почему взяла на себя вину в смерти сына? Что теперь будет с Ребеккой и Магдаллой? И, во имя всех богов, кто же убил барона Вертона?

— Эмилия оговорила себя потому, что Орландо — остолоп, — тяжело вздохнув, признался Фарлей. — Он пытался утешить плачущую старушку и не нашел ничего лучшего, как сказать, что убийца ее сына скоро будет пойман. Мол, все улики указывают на Ричарда. — Недовольно цокнул языком и добавил: — Еще один горе-сыщик на мою голову! Поторопился выдать собственные поспешные выводы за мои. Эмилия испугалась. Она очень любит Ричарда. Думаю, давно уже подозревала, по какой причине его помолвка все никак не закончится полноценной свадьбой. И отправилась спасать внука, рассудив, что ей все равно недолго осталось. Что будет с Ребеккой и Магдаллой? Суд решит. Думаю, первой теперь очень долго не видать свободы. А вот со второй все не так просто. Все-таки беременность…

И замолчал, уставившись на меня хитрым взглядом и сделав вид, будто ответил на все мои вопросы.

— Барон Вертон, — нахмурившись, напомнила я. — Кто его убил?

— Об этом, полагаю, тебе с радостью расскажет Ричард, — усмехнувшись, сказал Фарлей. — У него в последнее время изрядно прибавилось хлопот.

Интересно, что он хотел сказать этой фразой?

— Скоро сама все поймешь, — со слабой улыбкой заверил меня Фарлей, в последний раз потрепал меня по руке и встал. Произнес, снисходительно глядя на меня сверху вниз: — Кстати, Агата, я не забыл тот наш разговор и мое обещание вызнать все о твоем прошлом. Полагаю, в очень скором времени мы к нему вернемся.

Я мгновенно похолодела, осознав, на что он намекает.

— Да, и кстати, ты мне должна, — продолжил пугать меня Фарлей. — Помнишь наш разговор в карете, когда мы ждали Ричарда? Ну, перед поездкой в имение рода Эшрин?

— Мы тогда много о чем говорили, — осторожно заметила я, не совсем понимая, куда он клонит.

— Я тогда предложил тебе поучаствовать в забаве под названием «игра во взаимную откровенность», — напомнил Фарлей. Он все еще улыбался, но его глаза напоминали два куска голубого льда. — Я не успел задать тебе ответного вопроса. Что же, будет повод встретиться еще раз.

Я чуть было не застонала в полный голос. Ну почему он ко мне так привязался?

— Не скучай, — напоследок обронил дознаватель. — И до скорой встречи.

Я не удержалась и скорчила в ответ тоскливую физиономию, даже не попытавшись сделать вид, будто испытываю хоть некое подобие радости от его обещания.

Фарлей фыркнул, будто с трудом сдерживал затаенный смех. И вышел. Не успел закрыть за собой дверь, как в комнату ввалился очень красный и очень взъерошенный Ричард.

— Агата, ты очнулась! — восторженно взревел он. — Наконец-то! Пожалуйста, надень на нее трусы!