Улицы разбитых артефактов. Череп в холодильнике - Малиновская Елена Михайловна - Страница 64

Я приоткрыла от изумления рот, широко распахнув глаза и уставившись на гостью. И было чему удивляться!

Оливия весила, наверное, как пять меня. Ее грудь была поистине огромной и словно сама собой плыла в воздухе перед хозяйкой. Но не менее впечатляюще выглядел зад, туго обтянутый красным шелком платья. Распущенные иссиня-черные волосы. Густо подведенные глаза. Щедро намазанные кармином пухлые губы.

— Агата, милочка моя, — пророкотал голос женщины, которой на вид было никак не меньше сорока. — Ты уже пришла в себя? Отлично!

Оливия села рядом со мной, и кровать жалобно заскрипела от ее веса.

— Я так счастлива познакомиться с тобой! — Оливия без спроса перехватила обе мои руки и сжала их с такой силой, что я едва не застонала. — Ричард мне все уши прожужжал про тебя!

Даже так? Право слово, не понимаю, то ли радоваться этому обстоятельству, то ли огорчаться.

— Кстати, сахарок мой. — Оливия посмотрела на Ричарда, и я чуть не прыснула от нервного смеха, осознав, что она так ласково называет его. — Что там за полицейский соглядатай около твоего дома ошивается? Рыжий, конопатый. Так старается сделать вид, будто просто прогуливается, что даже смешно.

Я вздрогнула от ужаса, поскольку Оливия описала внешность Орландо, помощника Фарлея. Получается, последний приставил к квартире Ричарда охрану, опасаясь, что в противном случае я все-таки сбегу, воспользовавшись удобной возможностью.

Должно быть, Ричард подумал о том же, потому что вскинул брови и внимательно посмотрел на меня.

— Ну и день сегодня суматошный! — продолжила жаловаться Оливия, не давая Ричарду ни малейшей возможности вставить хоть словечко в ее монолог. — С трудом вырвалась к тебе, мой сладенький. Представляешь, вчера вечером к нам какой-то хлыщ заявился. Деньгами сорил направо и налево. Заставил всех девочек в шеренгу выставить и выбирал часа два. А еще — нет, вы представляете?! — просил называть его Артурчиком. Фу!

И Оливия выразительно передернула плечами, от чего ее впечатляющий бюст затрясся так, что едва не вывалился из платья.

Артурчик?!

Мы с Ричардом переглянулись. Очень знакомое имя. Уж не секретарь ли Аверила Мартениуса решил шикануть на украденные у своего хозяина деньги?

— Он еще у вас? — отрывисто спросил Ричард.

— А как же. — Оливия с готовностью кивнула. — Всю ночь кувыркался с девочками. Спит еще, поди, горемыка.

— Побудь пока с Агатой и присмотри за Ривией, — приказал Ричард. После чего ринулся прочь.

Спустя мгновение до нас донесся звук захлопнувшейся входной двери.

— Ишь, как помчался, голубчик! — восхитилась Оливия. Затем посмотрела на меня и совершенно ровным тоном предупредила: — Учти, милочка, узнаю, что ты шуры-муры за его спиной задумала с кем-нибудь крутить — все космы повыдираю и зубы пересчитаю.

Я чуть не подавилась от этой угрозы. Недоверчиво уставилась на Оливию, сперва решив, будто ослышалась.

— И не глазей на меня с таким недоумением. — Оливия недовольно цокнула языком. — Ричард мне как сын. Знаешь, поди, как ему с родителями не повезло. Да и вообще жизнь сурово с ним обошлась. Одна история с его невестой чего стоит. Ух, попалась бы мне эта Магдалла!

И Оливия мечтательно прищурилась и весьма недвусмысленно стукнула кулаком в раскрытую ладонь другой руки.

— Ты себе не представляешь, чего мне стоило его из депрессии вытащить, — продолжила она через пару секунд. — Мне да его черепушке. Кстати, а где этот вредный Йорк? Давно с ним не беседовала. Соскучилась даже.

— Здесь я, — неожиданно раздалось из-под кровати.

— Ага! — Оливия с потрясающей для ее комплекции шустростью нырнула под кровать. Мгновение — и череп с горящими в глубине зелеными огоньками был водружен на постель.

— Йорк! — взвизгнула Ривия, которая как раз зашла в спальню.

Я напряглась, ожидая, что девочка сейчас зальется горючими слезами, испугавшись вида черепа. Но Ривия, которая все-таки натянула на себя легкое платьице, взвизгнула еще раз, да так, что у меня в ушах препротивно зазвенело. И кинулась к черепу. Подхватила его на руки и закружила по комнате в танце.

— Ой, прекрати! — Йорк самым натуральным образом захныкал. — Немедленно прекрати, вредная девчонка! Меня сейчас тошнить начнет!

Я не выдержала и захихикала. Череп, которого укачало… Одно радует: содержимое желудка у него не может попроситься наружу за неимением оного.

Впрочем, почти сразу я перестала улыбаться, захваченная новой мыслью.

— А что ты делал под моей кроватью? — сурово вопросила я.

— Уж не подумай, что сам пришел, — огрызнулся Йорк. — Ног-то у меня нету. Меня Ричард сюда положил.

Ривия между тем остановилась и принялась наглаживать череп. Судя по всему, ему это понравилось, потому что зеленые огоньки в глубине глазниц приобрели насыщенный изумрудный оттенок, и Йорк чуть ли не замурлыкал от удовольствия.

— Затылок еще почеши, — хрипло попросил он.

Ривия исполнила его просьбу, и череп глухо заурчал, словно объевшийся сметаной голодный дворовый кот.

— Зачем? — не отставала я. — Зачем Ричард засунул тебя под мою кровать?

— Хотел узнать, о чем с тобой дознаватель беседовать будет, — честно признался череп, явно не видя в этом ничего предосудительного.

Я онемела от возмущения. Ричард вздумал шпионить за мной?

— Так, — сурово сказала Оливия.

Подошла к Ривии и отняла у нее череп. Девочка немедленно скуксилась, собираясь разреветься, но Оливия с ловкостью фокусника выудила из своего декольте леденец, и Ривия тут же жадно вцепилась в него, забыв о Йорке.

— Вот именно об этом я и говорю, — продолжила Оливия. Подошла к кровати и положила череп рядом с моей перебинтованной рукой. — Милочка, не вздумай морочить голову Ричарду! И плевать мне на то, что ты якобы боевой маг. Поверь, я сумею как следует накостылять тебе.

— Ничего не понимаю! — возмущенно заявила я. — О чем вы вообще говорите? Ричард — мой компаньон. Мы с ним друзья. И вообще, с его стороны очень некрасиво подслушивать мои разговоры…

— Она ничего не понимает, — перебил меня Йорк, обращаясь к Оливии. — Дуб дубом во всем, что касается отношений. До смешного доходит. Да, кстати, и она влюблена в Ричарда по уши.

— Правда? — удивилась та. — А почему тогда ему голову морочила все эти годы?

— Так, прекратите оба! — На мои глаза навернулись злые слезы досады, поскольку череп только что выдал мой самый главный секрет. — Ни в кого я не влюблена! И вообще, Ричард — мой друг!

— Полагаю, теперь тебе с ним дружить будет еще приятнее, — с какой-то странной обвиняющей интонацией произнесла Оливия. — Ведь теперь Ричард — более чем обеспеченный человек. Небось спишь и видишь, как бы к нему в постель прыгнуть. А сама дознавателю глазки при этом строишь. Я-то видела, как он около твоей постели хлопотал, пока ты бока отлеживала. Знай: если ты Ричарду сердце разобьешь, то я в ответ разобью тебе морду лица!

— Да в чем вы меня подозреваете? — Я устала лежать и выслушивать потоки необоснованных обвинений. Поэтому решительно откинула прочь одеяло, благо лежала не нагишом, а в одной из рубашек Ричарда, которую тот, по всей видимости, в очередной раз одолжил мне, пока я была без сознания.

Интересно, а кто меня переодевал? Ричард или Фарлей? И от этой мысли я невольно покраснела.

— Да не боись, это я тебя ворочала, пока ты в отключке была, — успокоила меня Оливия, без особых проблем угадав причину моего внезапного смущения. Усмехнулась, добавив: — Белобрысый ищейка, правда, все рвался мне помочь. Ух, как они поцапались с Ричардом. Я всерьез думала, что до мордобития дело дойдет. — И тут же без всякого предупреждения резко изменила тему: — Потому и говорю: не смей глазки этому блондинчику строить! Особенно при Ричарде!

— Даже не думала, — обиженно фыркнула я и осторожно поднялась на ноги.

Повертела головой из стороны в сторону, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Так, вроде бы в обморок я падать не собираюсь. И это уже радует. Небольшая слабость ощущается, правда, но это и неудивительно после двух суток сна.