Слепая совесть - Нэльте Нидейла - Страница 14

— То есть это уже окончательно и навсегда? — шепчу.

— Конечно, моя госпожа.

А если не смогу родить? Поглядываю на него, боюсь продолжать, а вдруг решит, будто не хочу или еще что, доложит императору. Может, не зря мне авария снилась, вещий сон? Вздрагиваю.

— Вы как завтракать будете? Со всеми или… — Теряюсь, по-моему, звучит некрасиво.

Краснею, кажется, постоянное присутствие мужчины смущает и, чего уж греха таить, раздражает безумно. Не привыкла я к этому!

— Мне без разницы, госпожа.

— Ладно, поговорю с мадам Джанс. Я в душ! — Хватаю полотенце, выскакиваю поскорее.

Идет за мной. Вчера не ходил вроде.

— У нас общий душ, вы не можете туда заходить, — предупреждаю на всякий случай.

— Могу, — отвечает. Окидывает взглядом стену — насквозь видит, что ли?! — Но не стану, угрозы для вас там нет.

— Спасибо!

Заскакиваю в душ. Действительно, одна из кабинок занята, кто-то моется. Умываюсь, чищу зубы, разглядываю себя, ну ведь всегда же считалась некрасивой! Почему меня-то?! Или как раз потому, что ни на кого не похожа, смогла отличиться? Или я все-таки ему понравилась? Конечно, хочется думать, что жених меня оценил, но слишком у него все организовано, распланировано, не поверю, будто способен на порывы ради незнакомки. Девочки временами называли меня кайфоломкой — сядут, размечтаются о несбыточном, а я их на землю возвращаю. Раздражают глупости, есть же очевидные вещи! Хотя смотря для кого очевидные, наверное.

Вода выключается, шаги. Кто-то выглядывает осторожно, поднимаю голову. Алма. Смотрит так… ждала меня, что ли?

— Привет, — улыбаюсь.

— Как ты это сделала? — спрашивает.

— Ты о чем? — не понимаю я.

— Не прикидывайся дурочкой, как ты умудрилась императора подцепить? Не верю, что он случайно в тот парк попал, что сразу, как тебя увидел, о других и думать не смог, ты что-то знала, да? Специально меня прогнала!

— Ты сама ушла! — возмущаюсь.

— Ты знала, как я этого хотела, знала! Притворялась, будто тебе дела нет, а сама втихаря подстроила! Тересия помогла? У нее связи?

— Да что ты несешь! — вскипаю. — Думаешь, мне этого хотелось?! — Показываю горящую белую метку на ладони.

С трудом сдерживаюсь, чтобы не вывалить на Алму все — и про то, что если император решит поменять невесту, мне это будет стоить, ни много ни мало, жизни. А если не смогу родить, то кто знает, чего еще. Но вспоминается жених, его пожелание вести себя «как подобает», Страж за дверью, который, по словам Тересии, может услышать хоть с другого конца дома. Осознание, что теперь придется следить за собой, нигде не оступиться, накрывает с головой. Как сделать это, если я ничего не знаю?!

— Мне ведь теперь назад дороги нет, — добавляю тихо. — Я ведь должна жить чужой жизнью, делать что положено, а не что хочется.

— Ну и сидела бы в Йоване! Раз тебе так плохо быть императрицей!

— Алма, ты хотела поехать. Поехали со мной! Я замолвлю слово, не думаю, что Иллариандр будет возражать. — На имени императора едва не спотыкаюсь, но нужно привыкать. Советы Тересии всегда были верными. Необходимо правильно поставить себя изначально. И использовать положение по максимуму.

— Уже Иллариандр, — фыркает Алма. — Кому я там нужна?

— Мне не помешает подруга. А жениха найдем, их в Айо много. Что скажешь? — Алма молчит, переваривает. — Ты подумай, я не тороплю. Взвесь решение. А я переговорю с императором, а на днях заеду или позвоню.

— Уже уезжаешь?

— Сегодня. Но ведь делегация из Айо только прибыла, не меньше месяца еще пробудут. Просто император хочет, чтобы я жила там, где положено его невесте.

— Будешь в хоромах жить, — ворчит Алма.

Смотрю на нее, нужна она мне в чужой стране? Помощи от нее ноль, разве только знакомое лицо среди чужих видеть.

— Я спрошу, может быть, он разрешит и тебе пожить, ну или хотя бы в гости прийти.

— Спасибо, — улыбается Алма с воодушевлением.

Выходим вместе, Дарсаль у двери — не мешает, но сразу же заметен. Алма кокетливо стреляет в него глазками. Почему-то злит. Я ей всех мужчин Айо предлагаю, зачем ей мой охранник? Это такое соперничество, что ли?

— А со Стражами действительно так ужасно, как говорят? — шепчет на ухо. — Ну… женщинам в смысле.

Утопаю в смущении, щеки вспыхивают, неловко до ужаса и почему-то обидно за него.

— Не знаю, не пробовала. — Жму плечами, стараясь не показывать эмоций. — И имей в виду, он все слышит.

Алма бросает на него взгляд и сконфуженно убегает. Дарсаль не шелохнется, размышляю, неужели действительно слышит? Или Тересия преувеличила и у него самый обычный слух? Ну шепчутся девушки, подумаешь.

Нужно мадам Джанс найти, про завтрак узнать да насчет записей напомнить. Для начала халатик переодеть, чтобы выговор не получить, почему в неприличном виде по дому хожу. Хотя, возможно, будущей императрице выговор делать не станут. Пожалуй, плюсы в моем положении все же можно поискать. Но проверять на мадам Джанс не хочу. Зачем прощаться на неприятной ноте.

— Подожди за дверью, переодеваться буду, — говорю, с любопытством поглядывая на реакцию.

Но разве выражение разберешь в этом слепящем огне?

Дарсаль

— Как пожелаете, моя госпожа.

Я бы на месте Ноэлии не брал с собой эту Алму. К такой спиной лучше не поворачиваться. Но моего мнения никто не спрашивает. Молчу.

Слова о том, какие слухи ходят про Стражей, неожиданно неприятны. Хотя вроде бы давно уже привык. Что поделать, одна из обратных сторон силы. Стараюсь сосредоточиться на обязанностях.

Ноэлия быстро приводит себя в порядок, выходит стремительно. Похоже, девочка возвращается в норму, даже какой-то интерес зажегся.

Медный блик, длинное синее разлетающееся платье, легкий цветочно-цитрусовый аромат. Овевает свежестью и чем-то неожиданно теплым. Странные ассоциации. Солнечные.

Находит хозяйку пансиона на кухне — что-то с кухаркой обсуждают. Выясняет: меня можно посадить со всеми за стол (вот спасибо!), а кого-то там уже послали за записями. Что она в них надеется обнаружить, интересно?

Все постепенно сходятся на завтрак, столько любопытства, недоумения, раздражения. Черно-красно-фиолетовое. С мутной зеленью. Если бы Ноэлия была способна все это видеть, наверное, не сидела бы так спокойно. Впрочем, не может не чувствовать. Столько липких взглядов, внимания, ощущаю, как с губ рвется омаа, так и вкуса не почувствую. Будто думают, что я и питаюсь как дикарь. Отворачиваются, стоит скользнуть взглядом, — значит, не верят, что не вижу. Может, нужно было в комнате поесть?

Ноэлия

Дарсаль сидит каменной скалой, жует непринужденно, хотя мне бы под таким пристальным надзором было бы не по себе. Девочки даже завтракать забывают, все на него косятся. Интересно, можно ли расспрашивать о его возможностях, о том, что и насколько видит? Или это страшные секреты? Но ведь как там… я должна знать его пределы.

Еду определенно видит, в тарелку на ощупь не тычется.

Заставляю себя проглотить несколько кусочков, совсем аппетита нет. Жаль, экран у нас только один, в холле на стене. Хотя мадам Джанс лично включила для меня, поставила запись прощальной церемонии предыдущей императрицы, а все равно сразу море любопытных, всем тоже резко понадобилось. Девочки перешептываются, что обо мне и нашем пансионе уже тоже в новостях рассказали.

Сажусь на стул, Дарсаль за спиной — не могу понять, успокаивает или раздражает. Рассматриваю мать Иллариандра — молодая, красивая, с теми же ямочками. Похоже, искренне радуется, почему она с сыном не приехала, интересно? Пытаюсь вспомнить, что знаю: отец недавно умер, а вот мать…

Повелитель на записи несколько старше невесты, уже за тридцать, выглядит тоже вполне довольным, переговариваются вежливо, на «вы». Обычный облегченный придворный этикет, безо всяких там выкрутасов и сложностей. И повсюду Слепые Стражи.