Спасибо. Вы смогли... - Михалев Алексей Михайлович - Страница 9

Почему так долго? Что удалось узнать?

Приключилось кое-что, слушай. Весь маршрут по лесу не встретил никого, абсолютно. Снег только выпал, просматривается земля хорошо — ни единого следа нет. Давай на карте покажу, — Олег кивнул, доставая расчерченный лист из потайного уголка своего стола. Радик тоже склонился над картой, водя указательным пальцем над шершавой поверхностью бумаги: — Вот этот квадрат исследовал полностью.

В этот момент в дверном проеме появилась Елена Николаевна.

Ребят, может, вам чаю сделать? — устало прошеп- тала она, прислонившись плечом к дверному косяку и глядя на них с затаенной тревогой и тоской.

М-мамуль, нет, спасибо. Извини, нам посекрет- ничать немного нужно, — едва заметно заикаясь, от- ветил ей сын. Женщина понимающе кивнула и, мягко ступая, вышла из комнаты. Радик продолжил:

Так вот, я уже обход закончил и собирался из лесу выходить, когда мне встретился очень, очень странный тип.

Паренек во всех подробностях и деталях описал неожиданную встречу и, подводя итог, добавил:

Олег, он знает и тебя, и меня, очень настаивает на немедленной встрече с тобой, утверждает, что свой,

хотя я ни словом, не жестом, ни намеком не показывал ничего. Был обычным заблудившимся мальчишкой, как договорились. Выдать себя ничем не мог. А он го- ворил так, будто совершенно точно уверен в том, кто мы и чем занимаемся на самом деле. Все это подозри- тельно и может быть опасно. Что решаешь?

Да, дела… — Кошевой нахмурился, потирая под- бородок, затем пододвинул карту поближе к Ради- ку: — Где именно он ждет?

Вот, точно здесь, — мальчик карандашом уве- ренно нарисовал на листе едва заметную точку, затем выжидающе взглянул надруга.

Обычно решения Олег принимал не торопясь, обдуманно, все хорошенько взвесив. Но война неот- вратимо вносила свои коррективы, не в первый раз уже подкидывая ему задачи со множеством неизвест- ных, совершенно не оставляя времени на раздумья. Приходилось действовать решительно и быстро.

А выбора нет. В-выяснять, кто это и что именно ему известно, нужно срочно, — наконец проговорил он, задумчиво барабаня пальцами по столу и неот- рывно глядя на серую точку-отметку. Только едва за- метное заикание выдавало взволнованность Кошевого, в остальном же внешне он оставался совершенно спо- койным. Быстро встав из-за стола, он продолжил: — Я сейчас же иду на встречу с лесным дядей. Третья- кевичу и Тюленину сообщишь обо всем максимально подробно, немедленно. Далеепоцепочке. Любойценой я постараюсь все выяснить и к утру быть дома. Если все же к рассвету я не появлюсь, делайте соответствующие выводы и действуйте незамедлительно.

Понял. Счастливо, до встречи. Я побежал опове- щать ребят, — серьезно кивнул Радик и направился в сени. Быстро обувшись, он аккуратно отворил дверь и, внимательно озираясь по сторонам, выбежал на улицу, скрываясь втемноте.

Олег тем временем уже накинул пальто и надел шапку. Новости Радик принес странные, тревожные, а потому затягивать с этим нельзя было ни в коем слу- чае — необходимо разобраться со всем немедленно…

Сынок, куда же ты опять ночью? — взволно- ванный шепот Елены Николаевны заставил его обернуться. Мать вновь стояла у двери, прижимая к сердцу ладони, и высокий лоб ее избороздили глу- бокие морщинкитревоги.

Мам, очень прогуляться нужно. Я постараюсь по- быстрее. Ты не волнуйся, хорошо? — Кошевой, бодро улыбнувшись, подошел к ней и покрепче обнял мать. Сейчас почему-то женщина казалась удивительно хрупкой и ранимой — он вдруг увидел это очень ясно. Елена Николаевна отвернулась, чтобы Олег не увидел вновь навернувшихся на глаза слез. Она все прекрасно понимала. Мать как никто другой знает и чувствует своего ребенка. Она растила его, видела, как война меняла его, заставив мальчика повзрослеть куда быстрее, чем ей бы того хотелось. Женщина хо- рошо знала и характер Олега. Что по-другому он все равно не сможет, тоже было ясно с самого начала. А отговаривать — и вовсе бесполезно. Поэтому и пла- кала она ночами — тихонечко, в подушку, чтобы никто не слышал. Но сердце ведь живое, не каменное: разве могла мать не волноваться за своего единственного

сына? Нет. Это было выше ее сил, что и так были до предела истощены войной. Немыслимо и совершенно невозможно…

Олежек, прошу тебя, пожалуйста, аккуратнее! — все же взяв себя в руки, дрожащим голосом прошеп- тала Елена Николаевна и прижалась губами к родной пухловатой щеке.

Хорошо, мам, не бойся. Я скоро, обещаю, — от- ветил сын и, внимательно осматриваясь, быстрым шагом вышел из дома, направляясь в сторону леса. Он уже не видел, как мать украдкой перекрестила его вслед, провожая взглядом одинокую фигурку.

ГЛАВА 9

Я уже окончательно замерз и подумывал о возвра- щении в машину на ночлег, когда вдалеке послыша- лись торопливые шаги, сопровождаемые монотонным поскрипыванием снега. Кто-то шел по направлению ко мне, довольно быстро приближаясь. Мне вновь пришлось внимательно вглядываться в ночную те- мень, затаившись в тени высокого дуба. Постепенно звук становился громче. Вскоре из-за деревьев пока- зался размытый силуэт, а еще спустя минуту можно было различить четкие очертания довольно высокой мальчишеской фигуры. Я терпеливо ждал, когда он подойдет поближе, на всякий случай прислушиваясь, не скрипнет ли где-то в отдалении снег под подошва- ми сапог. Впрочем, в лесу стояла тишина. Парень пришел совершенно один. Окончательно убедившись в этом и дождавшись, когда он оказался совсем рядом, я вышел из-за дерева, сделав шаг к нему. Сомнений быть не могло: это был Олег Кошевой. Парень оста- новился напротив, внимательно разглядывая меня, и я осторожно началразговор:

Здравствуй, Олег. Я просил Радика организовать нам встречу. Это очень важно. Меня зовут Валерий.

Здравствуйте. А меня вы уже знаете, видимо, — коротко ответил он крепким рукопожатием на друже- любно протянутую мною ладонь.

Передо мной стоял широкоплечий парень лет шестнадцати, выше среднего роста, в стареньком коричневом пальто и шапке-ушанке, сдвинутой на затылок. Густая прядь светло-каштановых волос, выбившаяся из-под шапки, падала на левую сто- рону его широкого лба. Простое и открытое лицо излучало дружелюбие, и его черты еще не утрати- ли детской мягкости. Несмотря на это, твердость характера ясно читалась во взгляде, в наклоне головы, даже в линии прямых, четко очерченных бровей. Выразительные скулы, большие карие глаза с продолговатым разрезом и пухлые улыбающиеся губы подчеркивали его внешне абсолютное спо- койствие. Железной выдержке Олега можно было позавидовать.

Все же кто вы? Откуда вам известно обо мне? — продолжил он диалог, чуть сдвинув брови к перено- сице и вопросительно глядя на меня.

В это непросто будет поверить, но я из будуще- го. Сразу постараюсь тебе это доказать. Ты родился

8 июня 1926 года в Прилуках, на Черниговщине, — я рассказывал внимательно слушающему Кошевому его же биографию, яркие моменты жизни и все, что в моем времени знал каждый школьник. А в 1942-м такие познания не могли не удивлять. Более того, это должно было шокировать. С каждым моим словом Олег изумлялся все больше — в его глазах читалось ошеломление. Я понимал, что сразу войти в доверие

вряд ли получится, а времени было в обрез, поэтому продолжал выкладывать все, что знал:

Еще до войны ты подружился с Ваней Земну- ховым, с которым впоследствии вы и стали активны- ми участниками и руководителями штаба «Молодой гвардии».

В этот момент веки Олега дрогнули, и тень вол- нения промелькнула на внешне спокойном лице. Но, стараясь не подавать виду, он продолжал вни- мательно и спокойно слушать.