Одержимость - Робертс Нора - Страница 13

Она в ужасе схватила Мейсона за руку.

– Ты ничего мне об этом не говорил.

– Подобные вещи редко пересказывают сестре. Во всяком случае, когда тебе восемь. Я боялся его до ужаса. Да и ты тоже. Самое интересное, что тогда это казалось нам совершенно естественным.

– Верно, – выдохнула она. – В каком расположении духа он будет? В хорошем или плохом? Все крутилось вокруг него, вокруг его настроений. Я смогла уяснить это на сеансах у психотерапевта. Но я не знала, что и ты чувствовал нечто подобное.

– Общий дом, общий отец.

– Я думала… мне казалось, с тобой все по-другому, ведь он так хотел сына. Именно сына, а не дочь.

– Он хотел уменьшенную копию себя, а я ею не был.

– Прости, – пробормотала Наоми.

– За что?

– Я завидовала тебе. Считала, что он любит меня гораздо меньше. Ужасно думать сейчас об этом, ведь он, как ни крути…

– Психопат, сексуальный садист, серийный убийца.

От каждого слова Наоми морщилась как от удара.

– Это так, Наоми. И в то же время он наш отец. Так что забудь о прошлом. Думаю, я тоже слегка завидовал, поскольку тебе он, в отличие от меня, позволял быть самой собой. Ты была в ведении мамы, а мной он занимался лично. Как бы то ни было, но мама пообщалась и с представителями киностудии. Это он ее вынудил. Упрашивал, говорил, что так будет лучше для нас с тобой.

Они сидели, наклонившись друг к другу через столик, крепко держась за руки.

– Зачем это ему?

– Как зачем? Слава, внимание. Его ставят в один ряд с Банди, Дамером, Рамирезом. Серийные убийцы, Наоми. На таких всегда обращено внимание.

– Да кому оно нужно, это внимание? Зачем они сняли фильм о нем? И почему людям хочется на это смотреть?

– Это фильм не столько о нем, сколько о тебе, – Мейсон еще крепче сжал ее руку. – Взгляни хотя бы на название. Много ли ты знаешь одиннадцатилетних девочек, которым удалось остановить серийного убийцу?

– Но я не хочу…

– В самом деле? Он бы убил Эшли, если бы ты не помогла ей сбежать.

Наоми прикоснулась к кулону, который Эшли подарила ей на вершине мира. Задумчиво кивнула.

– Ты прав. Покончив с ней, он бы отправился на охоту за другой. И неизвестно еще, скольких бы он убил.

– Я слегка похож на него внешне.

– Вовсе нет! Глаза такого же цвета, вот и все.

– Не только. Есть и другие сходства.

– Ты не такой, как он.

– Нет, я не такой. – Решимость, с какой он произнес эти слова, отразилась в его ясных глазах. – И никогда не буду. И ты не будь как мама. Не позволяй ему управлять собой. Он все время пытался манипулировать нами. Метод кнута и пряника. Тебя натаскивают, заставляют поступать так, как это хочется им, а не тебе.

Наоми понимала, о чем он. И все же…

– Он никогда не бил нас.

– Зато отбирал. Пообещает что-нибудь, а потом, если мы хоть в чем-то провинимся, наложит запрет – на вещь или на развлечение. Потом вдруг объявится с подарками. Помнишь? Мне привезет набор для баскетбола, а тебе – дорогущую куклу. Мне – новую игру, а тебе медальон. Все в этом духе. Но если окажется, что мы хоть в чем-то не соответствуем его требованиям, заберет подарки обратно. Или запретит что-нибудь – поход в кино, вечеринку у друзей.

– Помню, он как-то сказал, что мы пойдем в парк аттракционов. Мы были в таком восторге. Потом ему не понравилось, как я прибралась у себя в комнате, и он заявил, что мы никуда не идем, раз я не умею ценить свою собственность. Ты тогда ужасно на меня злился.

– Мне было семь, и я не понимал, что дело-то вовсе не в тебе. Он не хотел, чтобы я это понял. Может, мы и дерзили порой маме, если его не было рядом, – знали, что она не расскажет. Но ему мы никогда не решались возражать. Мы полностью зависели от его настроения, и его такое положение дел вполне устраивало.

После того случая, вспомнила Наоми, в комнате у нее всегда царил порядок. Да, именно так ее и тренировали.

– Что ты такого читаешь, чтобы разбираться в подобных вещах? – спросила она у Мейсона.

– Массу книжек по психиатрии и психологии. Это в библиотеке. В Интернете тоже полно материалов. Я намерен учиться на психиатра.

Наоми слегка усмехнулась – как-никак она была старше на целых два года.

– Я-то думала, ты собираешься стать профессиональным баскетболистом.

– Это то, что хотят слышать от меня Сет, Гарри и мама. Мне нравится баскетбол. Я готов швырять мяч день и ночь, лишь бы это помогло мне поступить в Гарвард.

– Гарвард? Ты серьезно?

– Стипендий у них нет, но есть что-то вроде программ поощрения. Я намерен поступить в Гарвард, чтобы изучать там медицину. Не исключено, что с их дипломом мне удастся устроиться в ФБР. Я мог бы заняться там поведенческим анализом.

– Господи, Мейсон, тебе всего четырнадцать.

– Тебе было одиннадцать, когда ты спасла чужую жизнь. – Он взглянул на нее своими ясными карими глазами. – Я никогда не буду таким, как он. Я хочу стать тем, кто будет ловить тех, как он. Ты сумела остановить его, Наоми, но он далеко не единственный.

– Это значит, ты никогда не оставишь прошлое позади.

– Если оставить что-то позади, оно всегда будет смотреть тебе в спину. Пусть уж лучше находится перед глазами – так оно никогда не застанет меня врасплох.

Ей стало не по себе от слов Мейсона, не по себе от его безупречной логики. В конце концов, речь шла о ее младшем братишке, порой невыносимом, неизменно добродушном и страстном любителе всевозможных комиксов.

Оказывается, он умел не только мечтать, но и ставить цели – причем весьма честолюбивые.

Он шпионил за их матерью. Признаться, Наоми тоже наблюдала за ней исподтишка. Жить под одной крышей со Сьюзан значило вести себя так, будто ты постоянно носишь что-то хрупкое – один неловкий шаг, и вот оно уже упало, разбилось вдребезги.

Теперь уже она могла признаться – и себе, и Мейсону, – что глубоко разочарована их матерью. Тратить столько сил на то, чтобы создать жизнь, пропитанную хитростями и обманом! И все из-за мужчины, который, не стесняясь, губил чужие жизни.

Неужели ею двигало чувство любви?

Если так, Наоми прекрасно без него обойдется.

Она не собиралась отказываться от секса, ведь что бы там ни говорилось в фильмах и книжках, отношения двух взрослых людей не заканчивались прогулкой под ручку. Оставалось лишь решить, как лучше все устроить. Поговорить о противозачаточных с матерью? Немыслимо. Сет и Гарри тоже отпадали. Как бы тепло ни относилась к ним Наоми, подобные темы были для нее табу.

Что ж, она расспросит своего доктора. Так что сексом она займется уже подготовленной.

Может, Мейсон и прав: попытаешься оставить прошлое позади, и оно в любой момент может устремиться по следу. Как это было сегодня в кинотеатре.

Тогда она решила отложить все в сторонку. Мысль о том, чтобы держать случившееся прямо перед собой, тоже не привлекала – слишком уж велик риск споткнуться о него. Так что решение отложить в сторону было своего рода компромиссом.

Пока же ее мать каждое утро выбиралась из постели, одевалась и шла на работу. Наоми была поглощена уроками и газетой, а также мыслями о том, с кем из парней стоит заняться сексом, когда она созреет для такого шага.

И все же она не забыла поговорить с дядей об этом ужасном фильме.

– Через несколько недель он выйдет в прокат.

– Я знаю, детка. Мы с Гарри планировали рассказать обо всем тебе и Мейсону.

– А с мамой ты не хочешь поговорить?

– Конечно, поговорю, хоть и без особого желания: как бы она снова не сорвалась. С другой стороны, вы давно живете в Нью-Йорке. Та часть вашей жизни осталась в прошлом.

– Только не для нее. Тебе стоит поговорить с Мейсоном.

– Зачем?

– Это уж он сам тебе объяснит.

Наоми не знала, что именно ее дядя сказал Сьюзан, но через пару дней та вынырнула из темноты.

Она даже отправилась с Наоми покупать той платье для школьного бала. И – редкая вещь – настояла на том, чтобы они вместе провели этот день.