Повелитель Человечества (ЛП) - Дембски-Боуден Аарон - Страница 49

Огромные створки не были без охраны, по обеим сторонам арочного входа всё же стояли два высоких титана “Разбойник”, их пластины брони украшала агрессивная геральдика самого легио Игнатум Марса.

Океан штандартов оставался неподвижным в безветренной тишине, и всё же среди них сновала целая армия ссутулившихся жрецов, облачённых в снятую кожу своих праотцов, которые размахивали жаровнями с ладаном и распевали молитвы о душах тех, кто сражался под этими знамёнами в галактике.

Воздух над проходом был пуст за исключением круживших на антигравитационных устройствах неуклюжих и напоминавших херувимов дронов, поэтому казалось, что летали клонированные дети-ангелы. За ними тянулись прикреплённые к лодыжкам знамёна и слышались звуки звона переносных колокольчиков, игравших неизвестную мелодию.

Створки были широко открыты, но оставались непроницаемыми в эфирном эхе, а Император был показан окружённым космосом демонов и мифических зверей. Его омывал солнечный нимб, и Он торжествующе пронзал тело чего-то рогатого и змеиного.

Каждый призрачный проблеск барокко рассказывал о временах, когда Имперская Темница казалась скорее собором, чем лабораторией, временах, когда Императору поклонялись, а не почитали.

И вот, наконец, ещё один последний и непохожий на остальных призрак… Истекающий кровью Ангел стоял перед вратами в золотой броне и с мечом серебряного пламени. Большие белые крылья были широко и непокорно расправлены, лебединые перья выглядели порванными и кроваво-красными.

– Отец, – произнёс Зефон онемевшими губами, но Ангел ушёл и слова исчезли, когда он шагнул вперёд. Широкие ворота проглотили его.

Под грохот гусениц сервиторов, неспособных понять, что их окружает за пределами подпрограмм поиска/уничтожения, Зефон вошёл в тронный зал Императора.

Тьма оказалась обманом и исчезла, как только он прошёл сквозь неё. Первым, что поразило чувства Зефона, стало расплывчатое изображение на сетчатке из-за болезненного света, настолько яркого, чтобы даже оккулоб не смог защитить глаза. Он сильно прищурился и поднял руку от резкого света.

Вторым его поразила горячая машинная вонь перегруженного металла. Он сражался на мануфактурах на нескольких мирах, вдыхал угольный и резкий опалённый металлический аромат оборудования, которое медленно умирало от износа движущихся частей. Он сразу узнал этот запах, даже приправленный кислотным привкусом заряженного озона.

Третьим стал звук. Кричащие голоса. Треск молнии искрящих машин. Первобытный гул работающего оборудования. Он чувствовал его так же, как и слышал, он чувствовал его в крови и костях.

– Продолжайте идти, – раздался голос Диоклетиана.

Он продолжал идти, видя мало и ощущая всё. Впереди кто-то пронзительно вскрикнул.

– Продолжайте идти! – приказал Диоклетиан по воксу.

Осматриваясь, чтобы узнать, кто закричал, Зефон видел только нечёткие силуэты. Сумасшествие. Безумие. Его генетические модификации возникли благодаря гениальности самого Императора, космический десантник мог с почти одинаковой лёгкостью видеть почти в кромешной тьме и справляться с ослепительным светом. И всё же он почти ничего не видел.

Ещё один крик, на этот раз рядом с ним. На неопределённом расстоянии раздался лязг падающих металлических балок или возможно обрушившейся платформы. Он не видел ничего из этого.

Я ослеп?

– Я ничего не вижу, – произнёс он вслух.

– Вы и не должны, – ответил Диоклетиан. – Двигайтесь вперёд. Продолжайте идти.

Глаза всё же приспосабливались, хотя и намного медленнее, чем обычно. Зефон сумел различить бледный каменный пол под ногами и тёмную бронзу огромных гудящих машин на периферии зрения. Боль грубо пронзила глазницы, когда он поднял голову, чтобы увидеть то, что находилось впереди конвоя.

Арка. Дверь. Портал. Конструкция из светлого мрамора, извергавшая в зал золотой туман. Он не мог разобрать ни точную форму – Круг? Овал? – ни точные границы, где заканчивался чуждый туман, и начинались стороны структуры.

– Не оглядывайтесь, – снова раздался голос Диоклетиана.

Шеренга за шеренгой боевых сервиторов грохотала в золотой туман, их разум был мёртв для всего кроме приказов. Танк “Криос” исчез секунду спустя, никак не потревожив туман.

Один из рыцарей Джаи вошёл вместе с другим отрядом сервиторов, окутанный испарениями портала. Другой неподвижно стоял на краю портала, пойманный щупальцами золотого тумана, и наполовину повернувшись, чтобы оглянуться на остальную часть походной колонны. Зефон слышал, как баронесса кричала на придворного, требуя продолжать движение.

В ответ раздался запинавшийся и хриплый голос пилота:

– Император. Мой Император. Омниссия.

– Не оглядывайтесь, – резко произнёс Диоклетиан. – Баронесса, немедленно уводите своих придворных.

Высокий силуэт Джаи покачивался от тяжёлой поступи, сотрясая пол, когда она с лязгом зашагала вперёд. Остальные рыцари последовали за ней неровным строем, перемещаясь среди орды сервиторов и перешагивая через них.

Когда Зефон подошёл к порогу портала, извивавшиеся щупальца тумана коснулись пластин его брони. Они не принесли ни аромата, ни вкуса, ничего о том, что ждало его на той стороне. Над ним покачивался остановившийся силуэт охваченного благоговением рыцаря. По обе стороны от него киборги “Таллаксы” входили в золотую мглу. Туман отражался на их заполненных кровью лицевых куполах.

Зефон начал поворачиваться и застыл. Что он увидит, оглянувшись назад? Яркий свет, подобный вспышке солнца, звенящую конструкцию, поднятую над землёй? Ядро черноты в самом центре мерцающего грозового света? Трон с короной энергии и фигурой на нём, эта фигура…

– Не оглядывайтесь! – Диоклетиан был рядом, толкая Кровавого Ангела рукоятью копья.

Но Император… Сам Трон Терры…

– Шевелись, Вестник скорби. Шевелись немедленно.

Зефон сглотнул, коснулся золотого тумана и сделал первый шаг в паутину.

Глоссарий

Eternity Gate – врата Вечности

Hibran Arch – арка Хибран

Kath Mandau – Кат Манду

Sagarmatha – Сагарматха

Третья часть

Смерть мечты

Пятнадцать

Пути Механикум

Истинная паутина

Вечная война

Конвой следовал по туннелям из тёмного металла и светящихся схем. Учитывая его профессию Аркхану Лэнду было не привыкать к мраку подземных комплексов, но всё же он находил окружение странно угнетающим. Дело было не в темноте, потому что стены излучали слабый электрический свет от линий схем. И не в тумане, который, видимо, появлялся просто сам по себе из ниоткуда, но когда техноархеолог понял, что он не являлся ядовитым, то легко забыл о нём.

Нет, источником угнетающего чувства являлось знание о том, что находилось за этими металлическими стенами. Конечно, он верил. Он верил настолько истово, насколько вообще мог верить человек, что психическая непоколебимость Омниссии сохранит эти проходы защищёнными.

Но всё же.

Лэнд никогда не считал себя слишком впечатлительным. Во время экспедиций в древние катакомбы инфотемниц опасность главным образом исходила от неизменных многочисленных автоматизированных защитных систем, и он не волновался о том, какие мифические чудовища могут скрываться в тенях за пламенем факела. Теперь же он не мог отвести взгляд от покрытых схемами стен, и вздрагивал от малейшего звука проезжавшего мимо танка или грохота генератора. Он думал о варпе – самом варпе – который разбивался в вопящем чудовищном величии о внешние стены туннелей совсем рядом с ними. Он не слышал его, он не видел его, но он знал, что варп был там. Осада, невидимая для чувств.