Ужин у госпожи Шварцхаар (СИ) - Комаров Виталий - Страница 18

— И только к третьей волне жрецы сообразили, что же на самом деле происходит. И что они натворили. О, я бы всё отдала за то, что бы увидеть выражение их лиц. Они воззвали к Гетару, молили его о помощи. Но тщетно. Он был занят тем, что воевал со своими сёстрами, и какое ему дело было до жалких людишек? Третья волна поглотила всё, что попадалось ей на пути. А потом извратила, перевернула, переродила, вышвырнула обратно. Изменённым, покорёженным, чужим.

Марта смотрела только вверх, на приближающий храм. Она тянула к нему руки, словно хотела его обнять. Как мать, встретившее своё дитя после долгой и трудной дороги.

— Но храм, впитавший в себя слишком много Хаоса, не смог вернуться назад. Он застрял между гранями[4], постепенно напитываясь силой, струящейся между ними. Но самое главное, он полностью пропитан Нисхождением. Оно копилось в нём годами, разрасталось. И я чувствую, как оно клокочет в нём, хочет вырваться наружу и завершить то, что не смогло сделать тогда, семьсот лет назад. Я помогу ему!

— Нет… — только и смог вымолвить потрясённый Виктор, — нет. Марта, зачем? Нет, ты не должна…

— Что не должна?! — госпожа Шварцхаар резко обернулась к герцогу, и зло, с лютой ненавистью взглянула на него. Холодные пальцы неожиданно с силой сжали его горло, и Виктор засучил ногами в воздухе, силясь вздохнуть. Он пытался ухватить душившую его руку, но тщетно. Схватил себя за горло, силясь нащупать душившие его пальцы. Ничего!

Зрение дрожало, пропадало. Страх и невозможность вздохнуть не давали расслышать то, что истерично визжала Марта.

— … они убил их!… - иногда доносилось до него. Сознание уплывало, но всё ещё пытался нащупать несуществующие руки у своей шеи — …предали нас! Сожгли всех на кострах…

Холодные пальцы ослабили свою хватку, и Виктор жадно вдохнул сырой и стылый воздух. Взор прояснился, и он увидел, как Марта, с перекошенным от ярости лицом подходит к нему всё ближе и ближе. А за ней…

— Ты не горел в этой синей душильне, ублюдок! — продолжала кричать она, — С тебя не слазила кожа и тебя не швыряли в яму вместе с обугленными телами. Не засыпали солью вперемешку с пеплом любимых… — колдунья остановилась, не дойдя до герцога пары шагов. Глубоко вздохнув, она продолжила уже спокойным голосом, — не останется никого, ваша светлость. Я смету всех. А в первую очередь Орднунг. И даже то чудовище, что они растят у себя в подземелье, не сможет меня остановить. С этой силой никто и никогда…

— Давай! — голос Виктора сорвался на истеричный визг.

Марта обернулась.

Пошатываясь, в нескольких шагах от неё стоял Вильхе. Бледный и худой, он двумя руками сжимал штрайг Грегори фон Ляйхта.

Марта только и успела выкинуть руку вперёд, как грянул выстрел. Пуля впилась ей в правое плечо, обдав Виктора веером брызг из капель крови.

Едкий дым на секунду окутал слугу герцога, но тот, отбросив огнестрел в сторону, кинулся вперёд. И, налетев на колдунью, толкнул к её пропасти.

На мгновение, показавшееся Виктору бесконечным, Марта застыла на краю. Её правое плечо, развороченное выстрелом, представляло собой кровавое месиво из мяса и костей. Рука бессильно обвисла. Целая левая тянулась к Вильхе в бессильной попытке схватить его. Но выразительней всего были её глаза. Ошеломлённые, не верящие, не понимающие.

Она всего лишь секунду балансировала на краю, но сотрясение от соприкосновения платформы с храмом Гетра отбросило её назад.

Госпожа Марта Шварцхаар беззвучно канула во тьму сотворённой ею же бездны.

[1] Нефть

[2] Неконтролируемый выброс энергии после смерти мага. Направлен на причину смерти. Последнее проклятие, от которого нет защиты. Канзорские солдаты, прежде чем убить мага, обнуляют его либо нуль-бомбами, либо синей солью.

[3] Буян — наркотик растительного происхождения. Употребляется в виде серого порошка, приготовленного из листьев конопли, поражённой Хаосом. Запрещён к распространению в Канзоре и один из самых ходовых товаров на чёрном рынке.

[4] Границы между двенадцатью измерениями откуда через истоки в мир поступает магия. Подробнее см. магия Инрана.

…Спустя три дня после допроса…

— Виктор был здесь, — Вильхе указал на обугленную стену напротив лестницы в подвал.

— Ты уверен? — герцог фон Клюге озабоченно рассматривал закопчённую кладку, словно прикидывая как много времени займёт её разбор.

— Да, ваша светлость, — Вильхе осмотрелся, и его взгляд задержался на каменном столе, заваленным горелым мусором вперемешку с черепками и закопчёнными стекляшками. Это было всё, что осталось от памятного ему алхимического скарба Марты.

— Я пришёл в себя от того, что услышал её голос. Она визжала как свинья на случке. Кричала что-то о том, что их предали, сожгли и прочее.

— Кого их? — герцог оторвался от созерцания стены и переключил всё своё внимание на Шнидке.

— Не знаю, ваша светлость. Возможно её родственников, семью, ковен или что у них там бывает, — Вильхе не отрывал взгляд от стола.

— И что ты сделал? — фон Клюге посмотрел туда же, а потом кивком послал Ганса проверить, что же так заинтересовало слугу его кузена.

— Рядом, вот здесь, лежал штрайг графа. Я поднял его и огляделся. Его сиятельство был почти передо мной. Она стояла рядом и что-то говорила. Не спрашивайте, я не помню что, — Вильхе пристально смотрел, как Ганс осторожно вытаскивает из-под стола что-то длинное, перемазанное грязью и пеплом. Бросив быстрый взгляд на Шнидке, слуга фон Клюге завернул свою находку в свой плащ и принялся искать дальше.

— Его светлость висел над пропастью. Кажется, его держала какая-то призрачная тварь, похожая на человека, но я… я не уверен.

Ганс осторожно, потянул ещё что-то из-под стола. Раздался скрежет и слуга герцога, не удержав равновесия, упал, сев прямо на пол. Вильхе резко отвёл взгляд, запнувшись. В левой руке у Ганса была зажата обгоревшая, но всё ещё узнаваемая кисть руки.

— Продолжай, — голос герцога, такой же резкий, как и у Виктора фон Берге, привёл Шнидке в чувство. Переведя взгляд на стену, он продолжил.

— Я понял, что она сейчас убьёт его. Из штрайга меня учили стрелять, так что колебаться смысла не было. Но я промазал. Целил в сердце, а угодил в плечо.

Вильхе показал, как он кинулся к Марте, и что произошло дальше.

— Я пытался хоть как-то помочь его светлости, но то существо его не отпускало. Я дёргал, тянул — всё было бесполезно. Тогда Виктор крикнул, что бы я бежал. Взял с собой графа и убегал. Но я продолжал тянуть его, пытаясь вырвать из лап этой призрачной твари. Видимо понимая, что без него я не уйду, он ударил меня сапогом. И приказал убираться прочь вместе с фон Ляйхтом.

— Ты не видел, что творилось вокруг?

— Нет, ваша светлость, не присматривался. Я бросился к графу, схватил его, поволок к лестнице. Сил было мало, и я едва тащил его. А он плакал, и просил, что бы я его оставил. Но у меня был приказ… А потом снизу тряхнуло. Один раз, другой. И, знаете, стал нарастать такой гул, как… не знаю с чем сравнить. Будто сотни коней несутся на тебя по полю и вот-вот стопчут, — Вильхе замолчал. Отвернувшись от каменной кладки, он пошёл к лестнице и медленно поднялся по ней. Остановившись возле обугленных стен особняка, он осмотрелся. Сквозь выгоревшие прорехи были видны соседние дома. Редкая цепь из служителей Орднуга не пускала к особняку многочисленных зевак, слонявшихся по улице. Пахло гарью и чем-то резким, алхимическим. Герцог фон Клюге поднялся следом за ним. Ганс продолжал копошиться в грязи и копоти, осторожно вытягивая и заворачивая что-то в свой плащ.

— Я был уже на лестнице, — продолжил свой рассказ Вильхе, — когда из бездны, куда упала Марта, вырвался огонь. Виктор сгорел мгновенно. Без звука.

Иахим кивнул и посмотрел обратно в черноту подвала.