Неприкосновенное сердце - Савицкая Анастасия - Страница 34

Я смотрела в окно, останавливая взгляд на фонарях и проезжающих мимо машинах. Я все-таки счастливый человек. Взяв листок и ручку, я написала Адаму письмо. Он говорил о другом пути раньше. Возможно, выкладывать свои мысли на бумагу и отправлять письма проще, особенно когда не в состоянии сказать об этом вслух.

«Привет. Иногда гораздо проще написать, нежели сказать. Ты был прав. Алекс — человек, с которым я была долгое время, и он приехал в Нью-Йорк за мной. Я сбежала из дома давно. Такое чувство, что целую вечность назад. Я уверена, что ты знаешь об этом из всей кучи бумаг, которые тебе предоставили, но хочешь услышать что-то от меня. Я не боялась его сегодня. Я знала, что ты сделаешь все, чтобы защитить меня. Ты как новогодняя елка. Ты светишься. Знаю, это звучит, наверное, немного смешно, ведь такое обычно говорят женщинам, но, если бы не этот свет, я не была бы счастлива. Иногда ты делаешь меня счастливой и заставляешь смеяться. С первой нашей минуты ты не давал мне шанса быть одной. И меня порой это злит, но я люблю то, что ты рядом. Я больше всего ценю в мужчине мужчину. И ты именно тот, кто наполняет мою жизнь безумием. Безумием, из-за которого я хочу жить. Безумием, благодаря которому каждый наш с тобой день — воскресенье».

— Адам, — сказала я, набрав его номер. — Мне нужно встретиться с тобой.

— Где?

— В парке. Через десять минут.

— Я буду.

Сейчас ночь, и я звоню мужчине, потому что на меня накатило вдохновение. И чувства: одиночество, грусти и любви. Говорят, ночью человек совершенно другой. Я думаю, ночью он просто человек, в этом и есть секрет нашей искренности, которую мы так отчаянно прячем днем. Ночью хочется не только заниматься любовью, но и говорить о ней. Это ведь так много, когда просто говоришь с человеком, показывая свой несносный характер, не всегда удачные шутки из-за только тебе понятного чувства юмора.

Приехав в парк, я вышла из машины и сразу увидела Адама. Я направилась к нему, останавливаясь напротив. Подняла глаза и улыбнулась. Он был в замешательстве, возможно, впервые. Я никогда не умела извиняться и надеялась, что Адам и так понимает, что мне жаль.

— Я переживаю по пустякам, ясно? — покачала головой. — Могу плакать из-за фильма и переживать из-за затянувших чулок. И я не люблю пауков.

— Донна, ты сказала мне выйти в час ночи, чтобы сказать об этом?

— Да.

Он засмеялся и притянул меня к себе. Он излучал столько теплоты, и каждая клеточка моего тела, каждый нерв жаждал почувствовать его еще ближе. Я представила себе свои ощущения, которые всегда дарил мне Адам. Как он двигался, когда я извивалась под ним от желания.

— Ты такая сумасшедшая, Ди, — слышала я улыбку. — Поехали, покажу тебе кое-что.

— Я не хожу никуда с незнакомцами, — улыбнулась я.

— Я тоже.

— Я на своей машине.

— Я бы удивился, если бы было по-другому.

Мы приехали на Юнион-сквер. Адам говорил с кем-то по телефону и, когда я подошла к нему, он сбил звонок, беря меня за руку.

— Скоро будет пицца.

— Зачем мы сюда приехали?

— Я покупаю квартиру. Хочешь жить со мной?

— Я поддержку тебя в начинаниях, Адам, — исчезла улыбка с моего лица. — Хочешь научиться с нуля играть на пианино или тромбоне? Ладно. Хочешь вышивать крестиком и коллекционировать садовых гномов? Я тоже согласна. Но я ни за что не поддержу переезд моего тела куда бы то ни было.

Возможно, я была слишком резка, но Адам понимающе кивнул, снова принимая мой ответ. Он поцеловал меня, а потом так же молча без слов заполнил каждую клеточку моего тела.

— Я дам тебе время привыкнуть к этой мысли, — открыл он дверь, жестом приглашая внутрь.

— А потом?

— Потом помогу привыкнуть и к самой квартире.

Помещение было совсем пустое. Ободраны стены, и не было ни одного предмета мебели, но все же тут было до изумления уютно. Войдя в гостиную, я увидела камин и домашний кинотеатр.

— Черт, тут нет ни одного стула, но камин и телевизор присутствуют, — сказала я, повернувшись к нему с улыбкой на лице.

— Я знаю, что важно, — обнял он меня за талию.

«Ограниченность удовольствия только увеличивает его ценность». Зигмунд Фрейд.

Ночью, когда Адам был со мной, я таяла. Наша кожа была мокрой от пота, и он обнимал меня, не отпуская. Этот мужчина вызывал во мне страсть, похоть, желание и что-то близкое к любви. Адам помог мне почувствовать себя по-настоящему живой. Он спал на боку лицом ко мне. Его волосы легко спадали ему на лоб, и я снова утопала в нем. Редко мужчина по-настоящему ухаживает за женщиной, но Адам был именно тот редкий экземпляр. Женщина меняется с мужчиной, и с ним я делала это каждый день. Осталось только одно сомнение — я сама. У каждого человека есть шрамы прошлого, и, наверное, странно, когда один полностью уверен в другом. Но ты рассматриваешь его, понимая, что только он один смог сделать тебя счастливой. Я скучаю по Адаму, когда его нет рядом, и по всему, что с ним связано.

— Милая, я слышу, как ты думаешь, — притянул он меня к себе.

— Кем ты хотел стать в детстве?

— Художником. Я очень любил рисовать. Мама называла меня «маленьким художником» и говорила, что я смотрю на мир по-другому. Знаешь, я и правда всегда видел что-то особенное в обыкновенных вещах и был странным ребенком.

Он улыбался, а я положила руку ему на щеку, проведя костяшками пальцев по лицу. Бывает такое чувство, когда ты смотришь на человека, и тебе стыдно перед собой. Ты не говоришь с ним, проявляя при этом физическую близость. Хотя, на самом деле, что такое физическая близость без любви? Определенный сценарий действий, который, как мы думаем, поможет лучше себя чувствовать? Танго в постели. Бред. Нет ничего лучше, когда этот процесс вызван именно любовью и ничем другим. Ничем другим, как чувствами, которые поглощают тебя без остатка.

— Ты был просто другим. В этом нет ничего плохого.

— Или же ненормальным.

— Отлично. Упакуйте. Как раз в моем вкусе.

— Знаешь, — легко прикоснулся он своими губами к моим. — Впервые посмотрев в твои глаза, я был ошеломлен. Ты была в тот момент самой сильной женщиной, которую я когда-либо видел. И потом что-то произошло, и ты обратила на меня внимание. Я влюблялся в тебя, хоть и думал, что играю роль. А после ты показала себя и свой характер. Свою стойкость, бойкость, преданность, и даже когда я пытался ломать тебя, ты выстояла. И сейчас ты лежишь расслаблена, в спальне, в которой находится лишь кровать. И это совершенно. Ты мое совершенство, Донна Картер.

Мы ужинали вместе, временами завтракали, разговаривали, смеялись, но как только я возвращалась в реальность, то снова отгораживала свое сердце невидимой стеной. Но все же этот день смел все прежнее, что было между нами, и, возможно, я смогу ему поверить хотя бы чуть-чуть, ведь, судя по всему, другого человека судьба мне на данный момент не уготовила.