Неприкосновенное сердце - Савицкая Анастасия - Страница 99

Последние слова Эмили прошептала с болью в голосе, и я поняла, что моя боль не принадлежала лишь мне. Ее чувствовали все, кто любил меня. И плевать, куда понесет нас ветер. Мы вместе, и нет GPS лучше. Места, в которых мы были или побываем, останутся в наших воспоминаниях, как на открытке, а разве этого мало? Я всегда буду помнить, как мы убегали из пар, чтобы прогуляться городом. И мы до сих пор тут, и до сих пор семья. Чего еще можно желать? Ведь этого и так более, чем достаточно, для одной жизни. Мы столько лет не имели ничего, но в то же время у нас было все.

Сегодня, я уснула с мыслью об Адаме и своей дочери. Периодически просматривала сообщения от Адама и наблюдала, как на моем телефоне увеличивается число пропущенные. Мы приехали домой, когда начался сильный ливень, и он медленно усыплял меня, пока я не провалилась в сон. Я думала о его голубых глазах и пустой комнате, в которой находилась сейчас. Когда утром открыла глаза, то ждала, что станет легче, но этого не произошло. Не стало ни хуже, ни легче. Я повернулась на бок, игнорируя пение птиц, и смех, доносящийся из улиц. Мне не нужна была драма, и я надеялась, что, приехав сюда, все изменится. Что меня не будет обременять тяжесть притворства в проявлении чувств. Но это фикция.

— Никогда не любила слово «всегда», — вошла Эмили в комнату с двумя чашками кофе. — А что думаешь об этом ты?

— Я думаю, что оно достаточно неплохое, — усмехнулась я, делая первый глоток. — Почему ты спрашиваешь?

— Я тебя проверяю.

— Что ты имеешь ввиду?

— До того момента ты считала это слово лицемерным. Ты хотела, чтобы лучше человек сказал правду, что-то вроде: «Будь со мной до конца этого вечера», — изобразила она кавычки. — Но не хотела лжи, где звучало бы слово «всегда».

«Покой — это когда тебя не тревожат лишние мысли. Когда ты не беспокоишься, что завтра может произойти то, чего тебе не хочется. Когда тебе не нужно идти туда, куда ты не хочешь. Когда то, что ты делаешь, — это и есть радость. Это когда ты перестаешь анализировать окружающий мир и понимаешь — он просто есть. И ты — просто часть его. И на этом все вопросы замолкают. И вот если этот покой внутри найден, то можно и другим дарить это спокойное, умиротворённое, радостное состояние своей души». Артур Дарра.

— Знаешь, что я думаю? — поднялась она с места.

— Нет, и мне не интересно.

— Завтра мы уезжаем на остов Майорка, который у городка Порто-Кристо.

— Зачем?

— На глубине 25 метров располагаются удивительные пещеры Куевас-Дель-Драк, достигающие в длину 2,5 километра. Там всего 4 пещеры и все они соединены между собой. Название комплекса переводится как «Пещеры Дракона», ведь согласно легенде, там хранились огромные богатства, которые охранял могущественный дракон.

— О Боже, — вздохнула я. — Ни за что.

Я не пытаюсь спорить с Эмили, возможно, слишком много лет, потому что сегодня, спустя несколько часов наших разговоров обо всем, я все таки согласилась, и она снова выиграла. Этот день мы провели, гуляя по городу, который исследовали пешком вдоль и поперек, а на следующий — полетели в Испанию. Пока такси везло нас в отель, мы пили шампанское и орали песни, которые звучали по радио. Когда мы остановились перед отелем, Эмили сказала, что оставит водителю хорошие чаевые, и он открыл дверь, чтобы мы лучше слышали музыку, танцуя под нее.

— Ты знала, что два самых высоких показателя IQ когда-либо зафиксированных на Земле, принадлежат женщинам? — крикнула она, виляя бедрами под звуки музыки.

Это так странно и что-то такое сумасшедше-непередаваемо, когда кто-то такой же, как ты. Когда кто-то такой же сумасшедший. Когда кто-то думает и чувствует, как ты. Вы делаете одинаковые безумные вещи и говорите одинаковыми фразами. Вам хорошо и комфортно вместе, и наплевать что думают совершенно посторонние люди.

Может быть, тогда в первом классе я почувствовала ее. Я почувствовала, что Эмили тот человек, с которым я буду всегда. Человек, которому я могу довериться. Я не позволяла промахов и «черных дыр» ни в жизни, ни в людях, которые меня окружали. Доверие — это всегда паршиво. Но я благодарна за то, что Эмили в тот момент столько лет назад защитила меня, и мы развивали друг в друге слишком многое. Чутье, доверие, независимость, взгляды, и в конце концов, любовь. Я могу подпустить сейчас к себе лишь ее, и не понимаю, почему не чувствую своей крови. Все люди совершают ошибки, но почему все так должно быть так трудно?

«В воскресенье вечером все задумываются о счастье, видимо сказывается конец недели. Кто-то не переваривает субботу, другие не переваривают понедельник. Вопрос счастья по-прежнему открыт, как форточка, в которую можно увидеть звезды, а можно просто курить». Ринат Валиуллин.

Пока мы снова летели на самолете в другое место, я все время думала о том, что на самом деле чувствую. Я не счастлива, но и не могу сказать, что полностью несчастна. Я многими людьми любима, а это гораздо больше, чем имеют многие живущие на земле. Возможно, человек просто привыкает к тому, что он одинок. Или возможно то, что я помню — это одиночество, и я привыкла к этой мысли или памяти о ней. Может быть, именно поэтому мне настолько трудно смириться с мыслью о том, что сейчас есть слишком много людей, которые рядом. И когда мне говорят, что я любила их всех и была с ними рядом, для меня это как гром среди ясного неба. Потому, что кто бы что ни говорил, когда ты отвык от людей, тебе физически больно привыкать к ним заново. Но дай возможность себе привыкнуть к ним хотя бы на мгновение, как тебе покажется, что, если они исчезнут, ты исчезнешь вместе с ними, не имея при этом желания остаться.

Пещеры Порто-Кристо были темными и прохладными. Это, возможно, главная достопримечательность Майорки. Мы заказали экскурсию, и группы из нескольких сотен человек одновременно перемещались по двухкилометровому пути в сопровождении гидов, которые рассказывали нам на четырех языках, как интерпретировать причудливые сталактитовые образования – здесь кактус, там флаг, театр фей, ванна Дианы и все в этом роде. Часовая экскурсия закончилась концертом, во время которого музыканты проплывали на лодках по подсвечиваемому озеру Мартель — крупнейшему подземному водоему Европы.

— Ты знала, что это озеро названо в честь французского геолога Эдуарда Мартеля, который первым исследовал эти пещеры в конце XIX века по указанию эрцгерцога Людвига Сальвадора? — спросила меня Эмили, улыбаясь.

— Ага, — пробормотала я. — Он мне как раз об этом рассказывал.

— Ну же, Ди, — засмеялась она. — Разбуди свое воображение.

— Я думаю, что сталактиты, которые свисают с потолка, похожи на морковки. И я думаю, что эти пещеры идеальны для нового мультика Уолта Диснея.

Эмили лишь покачала головой, улыбаясь, и мы снова переключили свое внимание на рассказ экскурсовода.

— Куевас-дель-Драк образовалась под воздействием вод Средиземного моря, — рассказывал гид. — Первым исследовал и описал пещеры Эдуард Альфред Мартель, его же считают отцом основателем спелеологии. Мартель открыл огромное подземное озеро протяженностью 115 и шириной 30 метров, глубина озера колеблется от 4 до 12 метров. Озеро назвали Мартель, а вода в нём имеет солоноватый привкус. В 1935 году в пещеры дракона провели освещение и начали организовывать концерты. Во время концертов посетителей всегда усаживают на скамейки у озера, и к ним на лодках плывут музыканты, исполняющие композиции таких композиторов, как Кабальеро, Шопен, Оффенбах.