Ромейский Квест (СИ) - Соколов Лев Александрович - Страница 52

- Уйди Моше, не отнимай у моих детей хлеб! - Возмутился лавочник. - В такой деликатный момент, чтоб тебе малость помолчать!

- Чтоб и не помолчать? Если уважаемые господа уже поняли, что я продаю костяные гребни и разные шкатулки? Не хотите ли, уважаемые купить для своего меча деревянный ларец?

- Что ты пристал к уважаемым покупателям, Моше? Разве ты не видишь, что благородному господину нужны ножны?

- Нет, ну как тебе не стыдно? - Возвысил суровый голос Парфений. - Обманывать средь бела дня? Или ты не боишься, что я - как священник - пойду в твою церковь, и устрою тебе наказание?!

- Клянусь, - я сам стал жертвой обмана, святой отец! - Приложил руки к груди лавочник. - А церковного наказания я не боюсь, ибо вы священник ромейского обряду, а я из другой церкви.

- Вот рядом со мной и священник по обряду латинскому, - указал На Окассия Парфений.

- Я и не латинянин. Я из армян. Наших церквей в этом городе нет. И я честный торговец!

- Похоже, - Вашего гнева он не боится, святые отцы. - Качнул головой Федор, разминая шею, и поворачиваясь к лавочнику. - Придется по старинке, - намять бока.

- Наподдай ему хорошенько, - благословил, сурово сжав губы Парфений. - Он из армян, а значит - еретик-монофизит.61

- А, ты еще и подлый монофизит, что бы там это не значило... - Федор стукнул костяшками в ладонь. - Ну сейчас я тебе за все навешу.

- Ервандик, я буду за тебя скорбеть - донеслось с противоположной лавки.

- Что за беспредел?! - Взвыл лавочник, отступая за прилавком! Эй стража! Воры!

- Щас, получишь и за воров, - пообещал Федор, легко перескочив за прилавок, привычно намечая точку на пузе лавочника, куда мгновением позже прилетит его кулак.

Лавочник сжался, предчувствуя неотвратимое.

- Оставь моего папу, бандюга! - Крикнул звонкий голосок.

Федор повернулся. Из дверного проема, ведущего в дом показался мальчик, лет восьми-десяти. Черноволосый, черноглазый, он был до того хорошенький, что стиснутые в руках ножницы смотрелись почти комично. Но импровизированное оружие свое он держал крепко, и смотрел храбро. Федор подумал и опустил кулак.

- Сына благодари... - Буркнул Федор лавочнику. - Спас твою рожу, а то бы я её раскрасил в цвет. Значит так. Ножны куплю за четверть твоей цены.

- Ой, четверть! Да в них одной латуни на...

- За пятерню. - Сжимая кулак поправился Федор.

- Хорошо, за пятерню, - поглядев на костяшки Федора, согласился лавочник. - Только чтоб уважить благородного господина.

- Папа, - зови квартальную стражу! - Крикнул мальчик.

- Да-да, - зови, - ехидно улыбнулся лавочнику Окассий.

- Цыть, сынок! - Прикрикнул лавочник. - Или у тебя нет моего ума? Все нормально, мы просто спорим за цену. Это нормальный рыночный процесс. Что ты стоишь? Где инструменты? Разве ты не видишь, что благородный господин ждет, пока ты подгонишь его ножны?

- Ервандик, я радуюсь за твое здоровье! - Донеслось с улицы.

Федор вышел обратно через прилавок. Мальчик недоуменно пожал плечами, выложил инструменты, подтащил высокий стул, и уместился вместе с ножнами на прилавке.

- Совсем не в меня, - пожаловался компаньонам лавочник, - руки умелые, а к торговле не прилежает. Чуть что - в драку. Видно, пошел в покойную жену. У неё в дальней родне были воины, мне на горе... Не соблаговолите дать свой меч на примерку, господин?

Федор вытащил меч, положил на прилавок. Малец, восхищенно полыхнув глазами, взял оружие, быстро примерил. Пилой опилил деревянные плашки заготовки ножен, обернул в кожу, и начал аккуратно зашивать основу.

- Значит, душа к торговле у тебя не лежит, малец? - Спросил Федор, усевшись на прилавок.

- Нет господин, - споро работая иглой, кивнул маленький работник.

- Может быть, хочешь стать воином? - Спросил Федор.

- Хочу! - Полыхнул глазами мальчонка.

- Молодец, парень! - Хлопнул кулаком по прилавку Федор. - Правда! Бросай это подлое торгашье дело. Мужчину должен кормить настоящий труд; - плуг или меч. Как подрастешь, - отправляйся в Романию. У василевса в войске служит много смелых армян. Чем черт не шутит, может ты даже сам станешь императором.

Владелец лавки хотел что-то протестующе гукнуть, но глянув на раздурившегося Федора почел за лучшее проглотить слова, и только скорбно засопел.

- Разве может простой человек стать императором?! - Малец даже на секунду перестал класть стежки на кожу.

- Может, парень. - Кивнул Федор. - В Римской Империи - может. Это ведь не край убогих дикарей, вроде Британии или Франкии. В Романии тебя судят по твоим достоинствам, а не по крови и древности замшелого рода. Бывали в Риме императоры и из простых солдат, и из крестьян. А знаменитый ромейский император Иоанн Цхимисхий, как и ты - по крови был армянином.

- Он был похож на меня?! - Удивленно и радостно спросил малец.

- Ну... - Федор замялся: в романских песнях пелось, что император Иоанн был голубоглазым и рыжебородым; он происходил из древнего армянского рода, и видно уберегся от того, что пришлые темные тюрки начали покорять и вливать в армян свою кровь. Сбивать мальцу настрой, однако, не хотелось. - Как две капли воды! - Решительно кивнул Федор.

- Здорово! - Обрадовался малец. Увидишь, господин, я приду в Рим, и стану императором!

- Добро, - кивнул Федор. - Может быть, мне еще придется отдавать тебе честь, малец.

Мальчонка тем временем дошил кожу, насадил на ножны части прибора и молоточком аккуратно забил заклепки из мягкого металла.

- Готово, папа! - Обернулся мальчик к лавочнику.

- Готово, господин, - эхом отозвался к Федору торгаш.

- Экая ладная работа, взяв ножны полюбовался Федор. - Черт знает за что Бог послал тебе такого замечательного сына... Мне еще нужна обертка на рукоять меча. Кожа ската есть?

- Есть, господин! Есть! Самого лучшего ската!

- Чья она на самом деле?

***

Через полчаса троица компаньонов ведомая матросом пробиралась по узким улицам, вдоль лепившихся друг к другу желтых и белых домов. Федор шел довольный, придерживая рукой рукоять меча в новых ножнах. Путешествовать со святыми отцами по многолюдному городу оказалось одно удовольствие. Народ почтительно расступался перед священниками, благодаря чему идущий за ними Федор двигался безо всякой толкотни.

- Вот господа, - махнул рукой матрос, выведя троицу на небольшую площадь, - Церковь Марты и Марии.

- Спасибо сын мой, - Кивнул Окассий. - Теперь ты можешь идти. Благословляю тебе за помощь.

Окассий важно протянул руку, и моряк согнувшись подставил под ней свой лоб.

- Спасибо патре.

- Да не оставит тебя бог, сын мой...

Матрос удалился, и слился с толпой. А Федор тем временем осмотрел искомую церковь. Несмотря на тесноту улиц, церковь стояла от домов на почтенном расстоянии. Будто бы остальные дома отшатнулись от неё, теснее прижавшись друг к другу. Церковь была вполне ромейской архитектуры, может быть, чуть тяжеловесней тех храмов, что Федор привык видеть на защищенных улицах и площадях Константинополя. Такие храмы Федор видел в имперских фемах. Несколько полукуполов пристроенных к прямоугольному основному зданию с круглым окном, двускатная крыша. Высокие арочные окна первого этажа были узки, а деревянные рамы в них были такими толстыми, что выбить их было непросто. В случае нужды храм божий какое-то время вполне мог послужить и укреплением. Окассий двинулся вперед, подошел к церковным воротам, подергал их, и взявшись за дверное кольцо застучал им по двери.