Золотой Человек (СИ) - Разумов Никита - Страница 7

Коридоры вели учеников в большой зал. Здесь они уже не толпились, выходя из маленького пространства, а разбегались по свободным классам. Только и слышалось стук сотен пар сапогов по зеркально отполированной мраморной плитке, которой было уложено все помещение. В ее отражениях виднелись и стены, и купольные потолки, их разнообразные барельефы. Изображенные люди совершали какие-то действия: победа над врагом, славный пир, смерть человека, строительство дворцов и множество разных коронаций, но больше всего было барельефов, показывающих восхождение человека на гору и спуск его оттуда со светом в руках. Высокие окна, застекленные цветной мозаикой, тоже хранили в себе картины прошлого. Такие витражи были повсюду, не давая мраку сгуститься в просторном главном зале. Где-то там, под потолком, виднелись масштабные росписи. Они находились так высоко, что огромная панорама создавала впечатление существования наверху целого отдельного царства.

— Выглядишь неважно — сказал Николай Насте, когда они вместе шли по коридору в зал. Девушка действительно выглядела не как обычно, когда улыбчиво приветствовала всех подряд и спрашивала у Николая, не забыл ли он учебники. Сейчас она уныло смотрела на большую толпу студентов, весело что-то обсуждавших, хотя еще вчера она так же весело смеялась каждый раз, когда Николай падал на катке.

— Да нет… все в порядке — ответила она Николаю, когда тот уже беспокойно положил руку ей на плечо.

Нет, что-то все-таки было не так, думал про себя Николай. Девушка отворачивалась ото всех, опускала глаза. Ее явно что-то волновало.

— Наверное, тебе не хватает кислорода — подойдя к ним, Лена обняла Настю — конечно, с такого хорошего морозца и в это здание, у любого голова закружиться.

Анастасия покачала головой

— Да я просто… — начала она — все нормально, я только думаю про речь Владыки.

Тут же позади них раздался низкий голос учителя. Ребят наконец-то догнал Сергей Сергеевич, отставший в толпе.

— Не расстраивайся из-за этого, — продолжил он — когда-нибудь все закончится и это отменят, вот увидишь.

Девушка скептично улыбнулась, покачав головой и отвернувшись от него.

— Профессор, вы и в самом деле думаете, что пули заставят людей успокоиться? — тихо спросила она риторически.

Сергей Сергеевич сделал паузу, посмотрев на большой фонтан. Он находился в главном зале, прямо по центру и изображал двух детей, льющих из кувшинчика воду, рядом с которыми стоял пожилой человек, державший их за плечи одной рукой, а вторую приподнимал вверх.

— Знаете, ребят — обратился он к своим ученикам — мне всегда не нравилась в этом фонтане одна деталь. Дети с кувшинами. Они продолжают лить воду, когда наставник им что-то говорит, вместо того, чтобы внимательно смотреть на него и слушать. Они улыбаются, смотря на струйки воды, будто бы и нет позади них учителя, а тот, с поднятым наверх пальцем, в который раз что-то твердит им. Хотя… во многом я соглашусь с тобой, Насть. Казнь за эгоизм только сыграет на руку Чадаеву… Впрочем, не будем о плохом. Я доложил Владыке о поимке Мак-Баумана, и в качестве награды сегодня вечером нас всех будут ждать на балу в императорском дворце.

Ребята переглянулись между собой. Такая новость не могла не обрадовать их. Профессор тоже улыбнулся, глядя на учеников.

***

Река, носившая название Венура руслом своим разделяла Централ на две части. Она была широкой настолько, что даже самые высокие постройки с разных берегов казались маленькими игрушечными домиками. Множество мостов пересекало ее, скрепляя город в единое целое. Если зимой столицу украшали фонари, то летом это непременно делала огромная набережная, располагавшееся вдоль обоих городских берегов. Она была красивой, благоустроенной, но лишь небольшой ее участок, неподалеку от Императорского дворца привлекал всеобщее внимание. Этот кусочек берега был известен всем как рояльная набережная. Сейчас, в январе, Венура практически полностью покрылась льдом. Только лишь в центре ее русла лед не захватил воду, поэтому там еще ходили речные суда.

Бал закончился только глубокой ночью. Николай провожал Настю домой, как раз проходя по набережной. Провожал он ее все так же по-прежнему, только отдаляясь от дома. Они шли не спеша вдоль балюстрады, по расчищенной от снега плитке, на которой были разные геометрические узоры. По другую сторону дорожки располагался длинный сквер. Он служил барьером между набережной и городом, поэтому его даже и сквериком то нельзя было назвать — настоящий еловый лес. Яркий свет сменяющих друг друга черных фонарей, что стояли у дубовых скамеек каждые несколько метров, хорошо освещал всю дорогу.

Анастасия и Николай подошли к одному из музыкальных скверов. Они вдвоем смотрели на большую веранду с плетеной крышей, на рябину, что росла рядом.

— Вот и он — тихо сказал Николай — помнишь мелодию, которая играла в тот день?

Девушка посмотрела на веранду, покрытую сугробом.

— Когда мы впервые встретились… — Настя положила голову ему на плечо и закрыла глаза — конечно помню

Снежинки большими хлопьями плавно ложились на землю при свете фонаря.

Николай стал напевать мелодию. Медленная и красивая, словно колыбельная ребенку, она заставляла кружиться снег под свои ноты. Анастасия улыбнулась и подхватила ее. Вокруг не было ни единой души, ночная тишь. Они взялись за руки и стали медленно танцевать, и когда мелодия закончилась, они посмотрели друг другу в глаза, а затем их губы соединились в поцелуе.

Глава II

Май 1905 года второй эры.

Еще утром солнце по-майски согревало каждый уголок, каждую полянку и приусадебный дворик, все огороды и яблоневые сады. Оно освещало красные черепичные крыши больших и маленьких домов, попадая в окна, своими лучами пробуждая всех ото сна. Всюду чуялся запах мокрой скошенной травы, которую люди косили на диких полях для животных. По грунтовой тропинке, мимо одного из таких шел пастушек, совсем маленький мальчик, со своей собачкой и прутиком в руке, он следил, как на пастбищах паслись овцы. Мимо него проехала телега с металлическими бидонами под молоко, скрипом колес она нарушала остатки утренней тишины.

Был выходной день, поэтому колокол гимназии сегодня не будил детей по всей округе, и те с удовольствием наслаждались сном. Некоторые из них, правда, уже давно не спали и маленькими компаниями шли по своим делам, кто на рыбалку, кто в лес, кто еще куда.

Ближе к обеду, солнце вдруг скрылось за облаками. Туч не кто не ждал, но они в мгновение ока заполонили все небо над городом и сельскими пригородами, что располагались на крутых холмах. Люди то и дело мрачно поглядывали на серые небеса. Сразу стало прохладно. Ночная гроза, ненадолго отступив, решила вернуться.

Грязные грунтовые и земляные дороги, практически все были размыты вчерашним дождем. Лужи так же еще не до конца высохли и на замощенной площади городка Ужиц, где собралось большое количество людей. Не каждый день такое столпотворение было здесь, не смотря на то, что рядом с площадью находился городской базар.

Люди сбегались сюда из своих небольших домов, которые все были с тонкими белыми стенами и темно-рыжими крышами, но не один из них не был выше двух трех этажей. Окна и крохотные балкончики, на которых даже одному человеку будет тесно, были заставлены цветочными клумбами. В городе все они стояли впритык друг к другу.

Дождь начинал тихонько накрапывать, но, пока что, он практически не ощущался. Тем временем на площади уже выстроилась большая очередь. Люди не мешали друг другу. Все они молчали, потихоньку передвигаясь вперед. В многолюдном месте царила тишина, и это выглядело необычно. Они стремились взглянуть на большой деревянный стенд, на который что-то недавно повесили.

Война. Общее горе, сплотившее эту маленькую страну уже несколько лет как, ноющей язвой отдавалось на каждом человеке.