Захваченная Вишесом (СИ) - Лопез Лолита - Страница 43

— Наоборот, все прошло, как по нотам.

— Серьезно? — расстелив на полу полотенце, она разложила на нем все необходимые медикаменты. — Можешь считать меня ненормальной, но в твоем номере лежит завернутый в одеяло мертвец. Как мне кажется, нотами тут и не пахнет.

— Он не имел отношения к миссии.

— Я убила невинного человека? — обмерла Хэлли.

— Черт, нет! — покачал головой Террор. — Убитый тобой человек — хладнокровный убийца, Хэлли. Он — мой давний враг. Мы с ним много лет играли в кошки-мышки.

— И сегодня вечером он тебя подловил.

— Да. Подловил, — Террор мрачно поджал губы.

— И был побежден деревенской девчонкой с самой отсталой планеты в Альянсе, — пробормотала она, натягивая на руки перчатки. Ей в голову ворвалась ужасающая мысль. — А знаешь, ведь после тебя он мог бы попытаться убить и меня.

— Лично я уверен, что таков был его план, — Террор внимательно наблюдал за Хэлли. — Думаю, он хотел напасть на нас обоих. Убить меня и жену генерала? — покачал головой он. — Начался бы адский бардак.

— Да, в таком случае хорошо, что он потерпел неудачу. Иначе из-за нас погибли бы невинные люди.

— Да, — Террор кивнул в сторону медикаментов. — Ты знаешь, что делать?

— Я немного училась акушерству, поэтому умею зашивать, — кивнула Хэлли. — Один из врачей Безопасной гавани обучил нас оказывать первую помощь.

— Ты ведь была активной участницей «Красного пера».

Осматривая рану, Хэлли ее обмыла, и Террор зашипел. Порез был ровным, поэтому — она надеялась — наложить швы не составит труда.

— Ты же знаешь, что да.

— Ты была слишком молодой для подпольной деятельности.

— Я была быстрой и тихой, — она вынула из упаковки найденный в аптечке шприц. — Будет жечь.

— Ничего страшного, — но когда Хэлли воткнула иглу в располосованную плоть, Террор все равно вздрогнул. — Сначала ты занималась контрабандой, да?

— Да. Я была сильной и выносливой, поэтому доставляла небольшие пакеты с чем-нибудь вроде лекарств от одного места встречи к другому. Отрезки пути были длинными, и порой приходилось пробегать около четырех или пяти миль по темноте через лес. Позднее я переключилась на выведение из деревни женщин, детей, а иногда даже мужчин. Опаснее и медленней.

— Однако тебя это не остановило, — Террор слегка кивнул. — Все онемело. Я не чувствую ногу от бедра до колена.

— Хорошо. И да, не остановило. Каждый раз, соглашаясь помочь, я представляла себе, что вывожу нашу мать, пытающуюся дать нам лучшую жизнь. Это стоило риска, — Хэлли распаковала нить с иглой и подготовила их. — Ты уверен, что доверишь мне наложить швы?

— Уж лучше ты, чем я, — рассуждал Террор. — Ты уверена, что не брезгуешь?

— Нет, — покачала головой она. — Просто сомневаюсь, что получится ровно.

Рассмеявшись, он указал на свое лицо.

— Я уверен, ты справишься лучше, чем Ви.

— Твое лицо зашивал Вишес? — потрясенно спросила Хэлли.

— Ты не хочешь знать деталей, — кивнул Террор. — Достаточно сказать, что в той тюрьме был острый дефицит медикаментов, — он пожал плечами. — Мы сумели обойтись без них.

— Я постараюсь, чтобы выглядело не так плохо, — прежде чем воткнуть иглу в кожу, Хэлли мысленно пробежалась по всем тонкостям зашивания, какие только смогла припомнить. Пока она шила, Террор не двигался и даже не ругался. — Знаешь, если Вишес узнает, он взбесится.

— Из-за того, что ты видела меня полуголым или из-за покойника в моем гостиничном номере?

— Ты ненормальный, — впилась в него взглядом Хэлли. — Конечно же, я говорю о покойнике.

— Не знаю, — ответил Террор. — Вишес становится нервным, если дело касается тебя.

— Потому что он меня любит.

— Да, любит, — Террор не выглядел радостным.

— И почему же ты этим обеспокоен? — она сделала последнюю пару стежков. — Ты говоришь так, будто его любовь ко мне — нечто плохое.

— Она делает его слабым.

Замерев, Хэлли посмотрела на Террора. Он не шутил и на самом деле верил своим словам.

— Ты просто не понимаешь, Террор, — печально сказала она. — Возможно, никогда не поймешь.

— А что тут понимать? Любовь к женщине делает мужчину слабым. Посмотри на Вишеса. Он размяк.

— Вишес? Размяк? — рассмеялась ему в лицо Хэлли и взялась за обеззараживающий гель. — Похоже, ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

— Разве? — ухмыльнулся в ответ Террор. — На прошлой неделе я слышал, как он давал советы одному из солдат. Прежний Вишес просто отвесил бы парню пинка и отправил набираться опыта на линии фронта. Нет ведь, теперь он хочет держать всех за ручку, и в этом твоя вина.

— И? Что плохого в проявлении доброты и терпения?

— Хэлли, Вишес командует бойцами, а не детским садом! И проблема не только в том, как он командует своими подчиненными, — продолжил Террор. — Проблема в том, как он взаимодействует с офицерами. Ты хоть представляешь, сколько приглашений на частные вечеринки Вишес отклонил за последние недели?

— Не представляю, но его решения тебя не касаются.

— Скорее всего, не касаются, — согласился Террор, — однако я знаю своего друга. И знаю, как он любил вечеринки. Он ничем не наслаждался больше, чем ночью разврата с оплаченной покорной женщиной.

От одной мысли о Вишесе с другой женщиной Хэлли почувствовала ревность настолько болезненную, что не смогла сдержать содрогание.

— Теперь у него есть жена. Все изменилось.

— Ясно, — глумился Террор. — Прежний Ви, человек, которого я называл своим лучшим другом, никогда не позволил бы никому командовать своим членом так, как позволяет тебе.

Хэлли подурнело. Неужели он прав? Неужели Вишес настолько изменился ради нее? Стал ли он несчастным, отрицая темную сторону себя? Хэлли стиснула зубы от нахлынувшей боли. С чего бы Террору вообще говорить нечто подобное? Хэлли считала его хорошим, но на деле он мог оказаться просто несчастным озлобленным ублюдком.

— Думаю, дальше ты справишься сам, — рыкнула она, поднимаясь на ноги.

— Хэлли, постой.

— Да пошел ты нахрен, Террор, — было очень приятно произнести грубые слова, слышанные ею от солдат на борту «Вэлианта». Неудивительно, что военные говорили грязно. Порой «пошел нахрен» — единственная действенная фраза.

Взгляд Хэлли задержался на лежащем у стены свертке с покойником. Ко всем остальным эмоциям присовокупился ужас. О, Боже. Она убила человека. Может, он и был маньяком-убийцей, но факты оставались фактами. Хэлли совершила убийство.

Она бросилась прочь из номера Террора. Хлопнув дверью, Хэлли прислонилась к стене. У нее начали подкашиваться ноги, и она сползла на пол. Сцепив руки на коленях, она едва сдержала рвущиеся из горла мучительные рыдания. Чувство вины буквально скручивало ее.

Террор постучал в дверь, а затем просто распахнул ее. Все еще в одних боксерах, но уже с чистой повязкой на бедре, он шагнул в номер и нашел взглядом Хэлли. Террор долгое время безмолвно смотрел на нее, прежде чем шумно выдохнул. Опустившись рядом, он выпрямил раненую ногу и уставился на противоположную стену.

— Я сожалею, — сказал, наконец, Террор.

— Я тебе не верю, — скрипнула зубами Хэлли.

— Я и не думал, что поверишь.

— Я хочу к Вишесу, — желание увидеть мужа угрожало сломить ее. — Он мне нужен.

— Знаю, что нужен, — Террор взял ее за руку и сжал пальцы. — Но его здесь нет. Тебе придется обойтись мной.

— Ты недостаточно хорош для меня, — съехидничала Хэлли, надеясь причинить боль такую же, какую он причинил ей своими словами.

Он рассмеялся, хрипло и мучительно. Очевидно, она достигла цели.

— Я более чем в курсе.

Сидя рядом с ним, Хэлли тихо плакала. Горячие слезы, стекая по щекам, капали на рубашку Вишеса. Чувство вины никогда не уйдет. Ей предстоит до самой смерти нести на своих плечах груз убийства. Как теперь смотреть Вишесу в глаза и врать ему день за днем?

Хэлли быстро осмотрела кровавое пятно на его рубашке.

— И что нам теперь делать?

— До рассвета я избавлюсь от тела и испачканной одежды, — вздохнул Террор. — Пока меня не будет, ты вычистишь номер. В моем чемодане лежат специальные средства, стирающие любые доказательства вроде пятен крови. Закончив, ты помоешься и ляжешь спать. Утром мы проснемся и сделаем вид, что ничего не случилось.