Клуб 27 (ЛП) - Карр Ким - Страница 83

— О чем мне нужно позаботиться?

Он тянет меня к качелям.

— Ты понимаешь о чем, и я знаю, что ты будешь хороша в этом.

Мы оба запрыгиваем на качели и быстро двигаем ногами, взлетая в небо, словно птицы.

— Эй, Зои, сделай мне одолжение! — он перекрикивает ветер, который дует нам в лицо.

— Все, что пожелаешь.

— Скажи Нейту, что я был не прав.

— Нейту?

— Да, ты поймешь о ком я, когда вернешься домой.

— Я уже дома.

— Нет. Нет, нет. Прекрати говорить это.

— Ты пугаешь меня. Перестань кричать на меня.

— Прости. Ты знаешь, что я люблю тебя. Возьми меня за руку.

Я тянусь за ней.

— Закрой глаза. Прямо сейчас. Готова?

— Да! — кричу.

— Один, два, три прыгай! — выкрикивает он.

И я прыгаю.

Мои ноги касаются земли, и ресницы подрагивают. Небо снова темное, и я чувствую себя немного хмельной и неустойчивой.

Я не могу открыть глаза.

По мере того, пока прихожу в сознание, я ощущаю чей-то рот на своих губах. Он вдыхают воздух в мой рот и одновременно сжимают мой нос.

Эти губы, я узнаю эти губы.

Погодите, они исчезают.

Эти руки, эти пальцы — так знакомы.

— Не оставляй меня. — Слышу отдаленный голос. — Пожалуйста, не оставляй меня. Мне так жаль.

Это Нейт?

«Нейт, я здесь», — пытаюсь сказать, но у меня не получается открыть рот.

Вдали я слышу звон колоколов.

Нет, это вой сирены.

Такие знакомые губы и руки исчезают, и на их место приходит незнакомое прикосновение.

Поступает тяжелый порыв воздуха, и из моих легких пропадает тяжесть.

Меня перемещают.

Я лежу на чем-то твердом — определенно, не на траве, скорее. на резиновом покрытии. Холодный металл касается моей кожи, и кто-то слушает стук моего сердца, прослушивает грудь. Я слышу шумные звуки, мужские голоса.

— Еще чуть-чуть ограниченного дыхания, и ее сердце могло бы остановиться, — говорит незнакомый голос.

Это он обо мне?

Я пытаюсь сказать, но мне мешает надетая на мое лицо маска.

— Что это за аппарат?

Это голос Нейта.

Это Нейт.

Это точно был он.

— Ингалятор. Я прикрепляю его к ее маске. Препарат должен быстро расслабить спазм мышц в ее дыхании и таким образом облегчить его. Похоже, у нее инфекция верхних дыхательных путей.

— Она много кашляла.

Меня двигают.

Поднимают.

Заворачивают во что-то темное.

Кажется, я могу снова дышать. Чувствую, как делаю обычный вдох и выдох.

В моих ушах отдаются эхом непонятные для меня слова — «путь, который ты выберешь, определит твою судьбу».

Когда мне, наконец, удается открыть глаза, мой взгляд вперивается в самые красивые зеленые глаза Нейта.

Он весь мокрый.

Я протягиваю руку, и он берет ее.

Сжимаю его ладонь и притягиваю к себе, надеясь, что он последует за мной.

— Я могу поехать с ней? — спрашивает он мрачным низким голосом.

— Обычно мы не разрешаем пассажирам, но в такую погоду, вам, вероятно, будет безопаснее поехать с нами, чем в своей машине, поэтому я сделаю для вас исключение.

Меня снова везут. Я оглядываюсь, когда слышу хлопок дверьми.

Нейт сидит на встроенной скамейке, и, когда машина скорой помощи начинает движение, он хватается за металлический поручень. Парамедики приступают к своей работе, подключая меня к мониторам.

Проходит время. Я вновь открываю глаза, вижу, как Нейт наклоняется вперед, и передо мной появляется его красивое лицо.

— Эй, ты напугала меня.

У него такая нежная улыбка.

Я нащупываю маску, чтобы приподнять ее, но он останавливает меня.

— Подойди поближе, — у меня получается сказать, прежде чем маска снова оказывается на моем лице.

Нейт наклоняется.

— Мы поговорим позже.

Я качаю головой и снова поднимаю маску.

— Я люблю тебя.

Он берет меня за руку и целует каждый мой пальчик, а затем середину ладони.

— Я люблю тебя, — шепчет он. Затем снова наклоняется, и я ощущаю его теплое, горячее дыхание возле своего уха. — И именно так я должен был признаться тебе в первый раз.

Кружится голова, и вокруг меня вращаются маленькие сердечки.

В груди разрастается сладкая боль — ощущение впадающего в нее полного блаженства.

Никого, кроме нас больше не существует. И впервые за долгое время, в своем будущем я вижу вечное счастье.

— Поцелуй меня, — бормочу я из-под маски.

Он не смеется и не игнорирует меня. Вместо этого тянется губами вниз к моему носу над пластиковым барьером, как я и просила. Там может не быть реального физического контакта, но мой пульс все еще скачет, и один из мониторов начинает издавать звуковой сигнал.

— Вы должны сидеть, сложа руки, приятель, — обращается фельдшер к Нейту.

Нейт делает, как ему говорят, но продолжает крепко держать меня за руку.

Фельдшер нажимает несколько кнопок на аппарате, и я закрываю глаза, вызывая видения совместной жизни с Нейтом. Раньше я не допустила бы этого, из-за проживающего в моем подсознании страха, но по каким-то причинам теперь этот страх исчез.

Вижу, как Нейт и я едем по шоссе в кабриолете, мои волосы обдувает ветер со всех сторон. Я вижу нас дома, и это не просто дом — это наш дом. Я также вижу детей. Это наши дети, они плавают, прыгают и веселятся в бассейне с другими такими же детьми.

Я вижу будущее, наполненное счастьем и Нейтом.

Чувствую, как, спустя несколько мгновений, вихревой ветер проникает внутрь машины скорой помощи, а затем меня качают, опускают, поднимают и снова везут. Я открываю глаза и вижу над собой надпись: «Больница Джексон Мемориал».

Все происходящее далее — словно в тумане.

Меня все еще везут.

Я в комнате с занавеской. Недалеко слышу голос Нейта, как он с кем-то беседует. По словам доктора, меня подключили к капельнице с магнием, а затем назначили лечение ингалятором.

Не имея представления о том, сколько времени прошло, я лежу в больничной палате с подключенной к моей руке капельницей, наполненной антибиотическим препаратом.

Больничный халат исчезает.

Гаснет свет.

Двери закрываются.

— Нейт! — зову я, испугавшись, что осталась совсем одна.

Одной рукой он берет мою ладонь, а другой прижимает подушку к моей голове, нависая надо мной своим длинным и худым телом.

— Я здесь.

— Прости меня.

Нейт опускается губами к моему уху.

— Тише, перестань это говорить. Просто закрой глаза и отдыхай.

Мои глаза встречают его нежный взгляд.

— Нет, я должна сказать это. Мне жаль, что я так поступила. Я не должна была отвозить Жизель домой, не сообщив для начала тебе. Мне следовало подумать о том, что ты можешь волноваться за меня.

— Зои, на все есть свои причины. Если бы ты так не поступила и не напугала меня до смерти, возможно, я бы позволил тебе вернуться в Нью-Йорк. И тогда это было бы действительно трагедией.

Мое сердце отбивает бешеный ритм в груди, и я удивлена, что монитор еще не сошел с ума.

— Знаешь, не думаю, что когда пришло бы время, я бы смогла уехать, несмотря на то, что ты вытолкнул меня за дверь.

Большим пальцем он прикасается к моей щеке.

— Мне жаль, что это оказалось настолько сложным — ты и я.

— Мне нет.

Нейт только качает головой и смеется надо мной.

— Почему это?

— Потому что это означает, что мы должны были быть вместе.

Он откидывается назад, и его охватывает абсолютная серьезность.

— Пожалуйста, больше никакой философии о судьбе. Обещай мне.

— Обещаю.

Нейт выпрямляется, как будто собирается уйти.

— Ты останешься со мной?

— Я никуда не собираюсь уходить.

26 Глава

Как Золушка

Я была без сознания семь минут — целых семь минут.

Я умерла?

Невозможно ответить.

Но тот сон, который я не могу забыть. Он был таким реальным.

Нейт сидел в машине своего отца и увидел, как я упала в обморок. Он пытался привести меня в чувства ингалятором, и когда все было безрезультатно, и не нащупывался пульс, он начал делать искусственное дыхание. Машина скорой помощи прибыла и быстро взяла управление в свои руки. Они привели меня в чувства и обеспечили доступ кислорода. Последние три дня я провела в больнице с пероральными и ингаляционными стероидами, добавленными к моему каждодневному применению антибиотического коктейля. Нейт, как и обещал, все это время находился рядом со мной, покидая только для того, чтобы съездить домой и принять душ, привезти нам еду и проверить Жизель с Матео.