Выбери любимый жанр

Айгу! Они не едят личинок шелкопряда! - Ерохина Анастасия - Страница 3


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

3

Айгу! Они не едят личинок шелкопряда! - _1.jpg

Владения семейства О.

В тот день мистер О отвёз нас к большим парникам, крытых прозрачным пластиком, где уже была задействована целая бригада волонтёров. Все были обуты в резиновые сапоги, а на головах у них красовались пёстрые шляпы с большими козырьками. Количественное преимущество было за молодыми девушками родом из Сингапура — их было целых шесть человек. Все как одна говорили на странном языке, который при первом знакомстве казался китайским, но при ближайшем рассмотрении всё больше и больше напоминал английский. Девушки имели сложные технические специальности, а в Корею приехали в перерыве между учёбой и выпуском из института — притом чисто из любви к корейской популярной музыке. Присутствовал и представитель мужского пола — 19-летний кореец бразильского происхождения по имени Энрике, в Корее никогда не живший и потому по-корейски знавший только «здравствуйте» и «спасибо», совсем как Паша. История Энрике была довольно печальной: приехав в Корею на пару недель отдохнуть, как и подобает порядочному туристу, он вёл разгульный образ жизни и почти моментально просадил все полученные от родителей деньги. Но вместо того, чтобы по звонку выслать очередной транш, коварные предки купили ему членство на сайте корейской организации WWOOF и отправили к мистеру О. Так что в отличие от всех остальных, пребывание Энрике на ферме носило принудительный характер, и этому он рад не был, но испытание трудом и дисциплиной переносил стойко и почти не жаловался. С трудом затолкавшись в грузовичок мистера О, отряд волонтёров, включая новоприбывших нас, отправился на обед.

На ферме всё было сделано с размахом. Если парник, то огромный, уходящий за горизонт, с ровными рядами кустиков перца. Если поле, то необъятное, сплошь засаженное ростками риса — по четыре в одну лунку. И кухня оказалась тоже под стать всей ферме: в большом зале было достаточно столов и стульев, чтобы накормить человек сто. На кухне имелись духовки, варочные поверхности, горелки, большие раковины, огромный промышленный холодильник, и всё это тускло серебрилось в полумраке. Даже питьевая вода появлялась не из банального пластмассового бака, а из исполинского автомата с космическим дизайном. Он умел не только выдавать воду любой температуры, но и производил лёд, а ещё наигрывал приятные мелодии.

Приготовления к обеду заняли буквально пять минут. Пока одни волонтёры мыли руки в многочисленных раковинах, другие достали чистые тарелки и несколько металлических ёмкостей из холодильника. В них хранились разнообразные корейские соления — кимчи, маринованная редька кактуги и ещё много другой приготовленной таким же образом зелени. Эти блюда объединяло одно — острота. В суете незаметно для нас появилась миссис О, подвижная, как капелька ртути. Она быстро перекатывалась по кухне и ловко расставляла всё по своим местам — поддоны с соленьями оказались в ряд на столе, тарелки и палочки для еды — горой рядом с рисоваркой, распахнутой её ловкими руками и уже источающей аппетитный пар. Оставалось только схватить тарелку с палочками и встать в очередь. Так проходил практически каждый приём пищи, после которого волонтёры убирали все вещи на свои места и мыли посуду.

Сам мистер О был большой шутник. Смеялся он резко и громко, и это гоготанье неизменно вызывало цепную реакцию из улыбок и смеха. Несмотря на то, что он не говорил по-английски, а мы и все остальные волонтёры — по-корейски, шутки были понятными и простыми. Например, наслушавшись наших с Пашей разговоров между собой, мистер О воодушевился и начал имитировать русскую речь, полное незнание которой компенсировал активным использованием жестов и мимики. Вот, например, скажет он: «Ай ров ю!», и две взметнувшиеся вверх руки складываются над головой в подобие сердца. Известное каждому корейцу слово «кимчи» переиначивалось на русский лад в «крымчи», как и многие другие слова, в которые мистер О добавлял раскатистый звук «р-р-р-р», считая его отличительной особенностью нашего языка. Шутили и мы. Свой утренний кофе, заваренный в суповой миске за неимением большой кружки, я называла «копи чиге» — «копи» означает по-корейски кофе, а «чиге» представляет собой густой суп, традиционно подаваемый на стол в глиняном горшке. Мистер О юмор ценил и ржал, как конь.

Иногда миссис О вносила разнообразие в наш скудный рацион — варила суп с кимчи или жарила колбасу с яйцами. Паша, неспособный есть острые корейские соления, каждый раз промывал зелень под струёй горячей воды, чтобы смыть перец. Его непереносимость привычной корейцам пищи вызывала живое сочувствие миссис О. Нажарив маленьких зелёных перчиков, она с материнской заботой потчевала ими Пашу, уверяя, что они совсем маленькие и вовсе не острые! Но даже недоразвитый перец, не набравший ещё полную силу, был для него слишком резким, и позже миссис О переключилась на другие продукты, предлагая то хрустящую морскую капусту в соли и сахаре, то белоснежный соевый творог тофу. «Айгу!» — вздыхала жена фермера, качая головой. Языковой барьер не допускал между нами полноценной коммуникации, но наверняка она говорила что-то вроде: «Ну и ну! Как же можно не есть острое! Ведь это так вкусно!». Не меньшее удивление у неё вызывал и факт, что мы не едим личинок шелкопряда, нежно любимых корейцами. «Айгу! Ну и дела!» — качала головой добрая миссис О. Эти личинки, а скорее куколки, мы однажды купили в стаканчике у торговки на пляже Хэундэ в городе Пусан, но вынуждены были признать, что ничего более противного не пробовали. Корейцы же их едят, как семечки, невзирая на неприятный запах и тот факт, что гадкие куколки прыскают во рту солёной жидкостью.

Мистер О, в отличие от нас, перец очень любил и ел его, макая в перцовую пасту, хотя при этом явно испытывал мучения. Однажды ему попался маленький, но очень злой зелёный перчик, и мистер О, попробовав кусочек, долго смотрел на оставшийся в руке огрызок, будто не веря, что этот малютка такой острый. Он откусил ещё, прожевал, переменился в лице и накрыл голову полотенцем, и долго тёр им лицо. А потом вылез, весь красный и всклокоченный, потянул руками себя за волосы вверх и шумно вздохнул. Остатки перца мистер О бережно завернул в салфетку и отложил до следующего раза.

Кухня, полностью игнорируемая патриархально настроенным мистером О, была вотчиной его жены, но та в силу своей огромной подвижности и вечной занятости, пренебрегала вознёй с продуктами и готовкой, как могла. В итоге в холодильнике скопилась просроченная еда, духовки чернели пустым нутром, и все поверхности покрылись толстым слоем пыли и грязи. Однажды, закончив свою работу раньше, чем другие, мы решили вымыть кухню и в итоге провозились несколько часов. В процессе было выкинуто много испорченных продуктов, прятавшихся в шкафах, сменена не одна тряпка, а также найден ящик вкуснейших помидоров, которые обязательно пропали бы, если бы мы их вскоре не съели. Семейство О не придавало большого значения экономии продуктов. Их страстью была работа на ферме, а еда служила лишь топливом. Блюда, которые второпях варила миссис О, стояли на столе, пока не портились и не оказывались в ящике с прочими объедками. По воскресеньям мистер О жёг их вместе с мусором на заднем дворе.

Кстати, помидоры в Корее, да и много где ещё в Азии, считаются не овощами, а фруктами, и поедать их принято после основного приёма пищи, как бы на десерт. На ночных рынках иногда попадаются засахаренные томаты на шпажках по соседству с клубникой. Как-то раз во время полёта на Тайвань рейсом Аэрофлота стюардессы выдали нам, единственным русским на рейсе, полный пакет томатного сока, который остался у китайцев невостребованным. Всё дело в том, что в России томатный сок принято пить слегка подсоленным, а для них это несусветная гадость, всё равно что для нас солёные персики или черешня.

Напротив кухни и столовой через просторный двор располагалось четыре домика для волонтёров. Один из них, крайний справа, занимал Энрике, два других делили шестеро уже упомянутых инженеров женского пола из Сингапура, а последний захватили мы. В домике были все удобства: стиральная машина, кухня, холодильник, кондиционер, отдельный санузел с душем и пол с подогревом. Спать полагалось на тонких матрасах прямо на полу, как принято в Корее. После насыщенного фермерского труда проблем со сном не было: стоило голове коснуться подушки, тут же наваливалась дремота.

3
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело