Буг в огне
(Сборник) - Крупенников А. А. "Составитель" - Страница 15

20 июня из нашей роты откомандировали в другие части группу бойцов и младших командиров. Зато прибыли семь лейтенантов — выпускников военных училищ. Временно, пока оснащались новые доты, их определили в наши точки. Так появились в гарнизоне дота «Быстрый» лейтенанты Устинов и Миркин. Лишь утром 22 июня, уже во время боя, к нам подошло пополнение — это были молодые бойцы, совершенно незнакомые с техникой, слабо подготовленные в боевом отношении.

Командир роты лейтенант Г. Г. Соловьев находился в командировке в Бресте, поэтому командовали во время боев зам. командира роты младший лейтенант И. И. Шевлюков и зам. командира роты по политчасти политрук В. К. Локтев.

Ближайшая к нам воинская часть стояла в лесу у деревни Батики Средние, недалеко от штаба нашего батальона. Видно было, как ее бомбила авиация и обстреливала артиллерия.

В первый день бои велись с отдельными разведывательными группами противника, которые продвигались часто вне сектора обстрела наших точек.

Поэтому на доте мы сделали окоп из камня и земли и установили пулемет с круговым обстрелом. У дороги, за маскировочной изгородью, поставили ручной пулемет с секторами обстрела на запад и на восток. Эти пулеметы мы снимали, когда противник вел артиллерийский обстрел.

Днем по заданию политрука Локтева я ходил в доты «Безымянный», «Пчелка» и «КИМ» проверить, как они подготовились к бою. С высокого холма было хорошо видно, как справа на участке 16-го отдельного пулеметного батальона идет бой.

К вечеру противник смог вклиниться в расположение соседа.

Отражая атаки с правого фланга, доты «Холм», «Пчелка» и «КИМ» вели почти непрерывный огонь. На другой день противник несколько изменил направление атак. Основные усилия прилагались им уже не с запада, а с юго-запада, со стороны долины Буга. Доты младших лейтенантов Зайцева и Еськова, дот «Быстрый» огнем прижимали цепи противника к земле.

Младший лейтенант А. В. Еськов.

В это утро к нашему доту «Быстрый» приходил капитан А. В. Назаров вместе с начальником штаба и несколькими бойцами. Выяснив обстановку на нашем участке, они сразу же вернулись в расположение своего батальона. Мы подбили грузовую машину врага, а пулеметчик Плаксей — мотоцикл. Мотоцикл опрокинулся в кювет, но гитлеровец, что сидел в коляске, остался жив и пополз в рожь. Я выбежал из дота, пошел в обход. Убедившись, что огнем пистолета отстреливающегося из автомата фашиста не достать, я выскочил на дорогу к Плаксею. Видеть фашиста мешала высокая рожь. Тогда Плаксей положил пулемет на мою спину и, ведя огонь стоя, прикончил врага. У мотоциклиста мы изъяли документы, карту, пистолет и продукты. Пистолет я отдал лейтенанту Миркину: у него не было личного оружия.

А когда гитлеровцы вновь пошли в атаку, я подменил за пулеметом в левом каземате сержанта Саушкина.

Вскоре приметил, что в кустах немцы развертывают пушку, направляя ее в сторону дота Еськова. Однако фланговый огонь моего пулемета вывел расчет пушки из строя.

Часть атакующих проскочила в Слохи и оттуда двинулась на нас. Лейтенант Устинов, находившийся в правом каземате, вел пулеметный огонь по наступающим. Внезапно пулемет заглох. Устинов кричит, что не может выяснить причину задержки. Я передал пулемет сержанту и бросился на помощь. Возясь с пулеметом и время от времени поглядывая в оптический прицел, заметил, что цепь противника приближается. Тогда Устинов вместе с бойцом вынесли запасной «максим» наружу и открыли огонь.

Пока они отбивались, я ликвидировал неисправность. Из-за — заклинившейся гильзы лоток гильзоотвода пришлось срубить зубилом. Но теперь гильзы валились на пол и, рассыпаясь по бетонному полу, мешали. В каземате жарко, скопились пороховые газы, нечем дышать. Мы надели противогазы. Закипела вода в кожухах пулеметов. Отвернешь пробку выливного отверстия — пар и брызги обжигают руки.

День 23 июня особенно памятен: в наши руки попала трофейная радиостанция. Правда, она была неисправной, но мы сумели наладить ее как раз в те минуты, когда диктор читал заявление Советского правительства. И хотя станция снова вышла из строя, мы узнали, что вся страна встала на защиту Отечества.

24 июня противнику удалось окружить доты севернее Слох. «Быстрый» выдержал несколько атак с тыла, куда у нас не выходили амбразуры. Мы выбегали и вели пулеметный и винтовочный огонь. Снова отличились рядовой Плаксей и сержант Саушкин.

Около амбразуры у входа в дот был лейтенант Миркин с бойцом из молодых. Раненный в голову, Миркин не выпускал из рук пулемета. Боец кричал через отверстие, которое соединяло наши отсеки, что лейтенант истекает кровью. Вскоре от прямого попадания фугаса оба героя погибли.

Пытаемся связаться со штабом батальона, с соседями. В разведку пошел Белоусов и Курочкин. Обратно они не вернулись. В 1964 году житель деревни Слохи А. Панасюк рассказал о судьбе солдат. Белоусова и Курочкина схватили враги. При допросе фашисты жестоко избивали их, но ничего не добившись, расстреляли.

25 июня во второй половине дня левый каземат был пробит снарядом, материальная часть вышла из строя. Люди, оставшиеся в живых, перебрались в правый каземат. Дот блокирован. Мы отбиваемся гранатами. Подорван запасной выход, враги затопили нижний этаж, стреляли в отверстия казематов, в пробоины кидали гранаты. Отверстия мы заткнули шинелями и одеялами. Вода словно кипела от взрывов, брызги долетали на верхний этаж. Мы сели, обнявшись, на пол. Думали — вот-вот обрушится пол.

Вдруг огонь прекратился. В наступившей тишине слышна немецкая речь.

— Что они хотят сделать? — спросил кто-то. Похоже было, что враги намереваются подорвать дот.

Мы попрощались друг с другом и, сцепившись руками, приготовились умирать. Минуты ожидания… Это может представить себе лишь тот, кто испытал подобное.

Слышим легкое шипение. Потянуло лекарственным запахом. Газы! Все надели противогазы. Гитлеровцы забрасывают гранатами. От взрыва одной из них, которую я не успел выбросить, меня ранило в левую руку и грудь. Сидевший рядом боец был убит. Я потерял сознание. Когда очнулся, вновь слышу взрывы. Казалось, что качается пол. И опять, теперь уже знакомое, шипение. Стало тошнить, начался кашель. В противогазе пробита трубка. Пытался соединить разрыв, но одной рукой не сумел. Тогда я снял противогазный шлем с убитого товарища и надел. В шлеме оказалась кровь, я захлебнулся. Когда зажал выдыхательный клапан, кровь вышла из шлема. Так я и пролежал до утра.

26 июня гарнизоны дотов Шевлюкова, Зайцева и Еськова отбросили противника и деблокировали наш дот. Шевлюков забрал меня к себе в «Горный». Здесь военфельдшер А. К. Малиновский оказывал помощь раненым. Боеспособные бойцы нашего дота и лейтенант Устинов ушли в другие действующие сооружения.

27 июня с утра затишье. У дота «Горный» собрался личный состав оставшихся трех дотов. Решали, как быть? Вначале хотели пробиваться к своим. Мне было предложено остаться в деревне, в надежном месте, и, подлечившись, действовать, смотря по обстоятельствам. Я отказался.

Политрук Локтев сказал:

— Не для того построены доты, чтобы мы, бойцы Красной Армии, имея в руках оружие, покинули их.

После этого гарнизоны-взводы снова заняли свои доты.

Политрук В. К. Локтев.

С дотами, которые были севернее Слох, телефонная связь была прервана еще 23 июня. Туда и в штаб батальона мы несколько раз отправляли связных, но они не возвращались. Однако со стороны северных дотов несколько суток слышался бой. Ночью 28 июня в «Горный» пришел боец из дота «КИМ». Он был ранен, сильно кашлял, его тошнило. Боец рассказал, что сражавшихся в тех дотах гитлеровцы отравили газом. При этом погибли и их командир младший лейтенант Елисеенко[17], а также командир дота «Пчелка» младший лейтенант Сазонов[18] и командир дота «Безымянный».