Звоночек 4 (СИ) - Маришин Михаил Егорович - Страница 100

— Показывай! Я сам здесь впервой! Тут, пока до дома доберешься, язык на всяких митингах, линейках пионерских, да у начальников в кабинетах сотрешь! — возмутился я.

— Проходите, — на правах хозяйки пригласила Вика, вытащив пока мы были отвлечены, ключи из какого-то укромного места. — Я пока гусей загоню.

С этими словами она схватила хворостину и бесстрашно побежала на пруд. Мы с Бойко сунулись было внутрь, но в этот момент на улицу въехала еще одна машина. Прискакал директор МССЗ Белобородов. Сразу же за ним целая кавалькада с ЗИЛа, директор Рожков, конструкторы во главе со своими «буграми» Важинским, Кошкиным, Гинзбургом и Траяновым. Даже Евдокимов, начальник опытного цеха, и тот прискакал. Набросились все сразу, кто с поздравлениями, кто в надежде узнать из первых рук, как их детища проявили себя на поле боя. Как сказал Балу, удивляюсь, как это они не разорвали меня на тысячу маленьких медвежат! Спасла Полина, примчавшаяся с работы на ГАЗике. Тут уж понятно, нашей встрече никто мешать не стал. Дали и обнять, и расцеловать.

— Товарищи, спокойно! Дайте Семен Петровичу хоть коня расседлать, а потом уж с расспросами набрасывайтесь! — осадила Поля визитеров, — Подождите десять минут.

Вяхр на вызвавшихся мигом добровольных помощников отреагировал нервно. Он и так сегодня уж натерпелся, и вот снова набежали. Пришлось мне одному идти на двор и обихаживать своего четвероного товарища. Надеюсь, здесь ему понравится. В просторной бревенчатой пристройке с задней стороны дома, выше которой, вторым этажом, сеновал, пока пусто, если не считать гогочущих в выгородке гусей. Убедившись, что Вяхр взялся за овес, который еще оставался у меня в торбе, я поставил ему ведро колодезной воды и вернулся к гостям.

Народу, между тем, прибыло еще больше. Вернулись с работы инженеры Острова во главе с Перегудовым, приехали начальник ГЭУ НКВД Косов и уже капитан ГБ Панкратов, пришли пешком живущие в Нагатино и Коломенском женщины, ждущие своих мужей с фронта, узнать из первых рук, как им там воюется-живется. Стало ясно, что дома мы просто не поместимся. Гулять, так гулять! Решили мои друзья и стали вытаскивать столы прямо на улицу, сдвигая вместе и выставляя на них, кто чем богат. Освещение на улице электрическое — хоть всю ночь сиди. Лишь бы комары не сожрали. Получилось вроде свадьбы, совсем как в фильме «Трактористы», только под открытым небом. В центре, на плотине у Москвы реки мой головной стол, а по обеим набережным пруда — хвосты. Много ели, благо год выдался урожайным, да и голода в СССР уже давно, по привычным здешним меркам, не было. Много пили, благо люди собрались совсем не бедные. Больше всего говорили. К сожалению, не о том, что мне было интересно. Хотел попытать чекистов, что за муть у них началась в наркомате. Появилось у меня подозрение, что и мое увольнение из рядов НКВД весной не спроста приключилось. Но если я прав и проснулись, с обострением обстановки в мире, «спящие», причем настолько глубоко, что их до сих пор не раскрыли, да еще и в ГУГБ, то что уж об остальных говорить? Думать об этом не хотелось.

— Скажи, Семен Петрович, как есть. Спор у нас с товарищем Траяновым зашел, — подошел со своим соперником Гинзбург. — АБТУ считает, что десант в Т-126 в четыре человека недостаточен, чтоб выбить противника с позиций. А там где достаточен, где артиллерия хорошо отработала, там вовсе не нужен, потому как простая пехота своими ногами до траншей врага добежать может. Спустили нам заказ на бронированные транспортеры. Товарищ Траянов вот, считает, что надо шасси СУ-5 брать, оно дешевле. А я говорю — Т-126!

— Лучше, конечно, и тех и других и как можно больше! — улыбнулся я в ответ. — Но всю пехоту шести танковых корпусов вам все равно под броню не спрятать, казна не резиновая. Значит, надо на качество упирать, на ту машину, у которой броня толще. Чтоб, пусть не полки и дивизии, но хоть танкодесантные батальоны бригад имели защиту не хуже, чем у линейных машин. И вообще! Разговоры вести — язык уже стер. Давайте лучше споем!

Петь песни выпимши — это моя слабость. Тем более, что Бойко уже начал, заведя под гармонь свою любимую «По полю танки грохтали». Слова знали все, поэтому подпевали дружно. «Броня крепка» тоже прошла на ура, но после нее захотелось чего-нибудь душевного и без трагедий, поэтому я завел новую для этого мира «Давай закурим», подправив слегка слова.

— Наши же в Белоруссии воевали и в танкистах? — спросил директор ЗИЛа Рожков.

— А ты сам давай, попробуй с «Белоруссией» песню сложи, тогда и придирайся! — отшил я его, самым натуральным образом закуривая трубку. — И вообще, либо подпевай давай, либо помалкивай.

Концерт пошел дальше пока без меня. Песен на Руси хороших много, все и за неделю не перепеть. Вклинился я потом только один раз, изобразив «Давно мы дома не были», благо там в словах почти ничего менять не пришлось. А закончилось все чаем и «Будьте здоровы, живите богато», ибо понедельник и всем завтра либо на службу, либо на работу.

Было бы удивительно, если бы новые, для меня, конечно, старые, песни не пошли в народ. Уже через месяц я услышал их по радио, в передаче по заявкам слушателей. Но главный эффект выплыл только 7-го ноября, когда по Красной площади действительно, впервые, прошли сводные полки Белорусского и Украинского фронтов.