Красные искры света - Джейн Анна - Страница 57

– Случайно студент, – отвечал Ярослав. Глаза у него были растерянными.

– Ох, Настасья! – одобрительно сказал Борис Арнольдович и погрозил мне пальцем. – Молодо-зелено!

– Вы не о том подумали! – поспешила сообщить я.

– Все в порядке, все в полном порядке! Я ведь тоже когда-то у Бориса была студенткой, – хихикнула Диана Вячеславовна. – А теперь уже двадцать лет мы вместе.

Они неспешной походкой удалились, оставив меня в растерянности. Теперь о том, что я встречаюсь с каким-то студентом, будет знать вся кафедра. Замечательно.

– Я не думал, что такое бывает, – задумчиво сказал Зарецкий.

– Я тоже. Я вообще пришла сюда вместе с Карлом отдохнуть.

– Кстати, Карл! Я вспомнил его. Это тот мужик с Белосельского острова, – заявил Ярослав. – Ты же видела его, расчехли свою оперативку на тридцать два мегабайта.

– Видела, – сухо подтвердила я. – И что?

– И то. Он странный какой-то, твой волосатый. Чем он занимается? Он типа рокера? Прыгает с басухой по сцене, орет скримом и трясет хайром?

– Следи за тем, что говоришь, – поджала я губы.

– А что? Мне интересно.

– Он преподаватель. Умный и образованный мужчина.

– Так вот чем он тебя взял, не длинными волосами, а длинным…

– Идиот, – прошипела я.

– … умом, – закончил Яр и задумчиво повертел бокал с лимонадом. – Вы давно встречаетесь?

– Мы не встречаемся. И вообще, какая тебе разница?

– Собственно, никакой. Просто люблю наблюдать за развитием низших форм жизни.

– Тогда и…

Меня перебили в третий раз – к столику подошла невысокая девушка с длинными белыми волосами и знакомым лицом. Она встала около Зарецкого, смущаясь и неловко переминаясь с ноги на ногу. Одна ее рука была спрятана в кармане, пальцы второй теребили футболку.

Она нервничала.

– Добрый вечер, – улыбнулась девушка как по команде – скованно и неискренне.

– Привет, – недовольно взглянул на нее Ярослав. – Какими судьбами?

– Зашла попить кофе… Ой, здравствуйте, Анастасия Владимировна, – будто только сейчас заметила меня девушка. И я вспомнила, что, кажется, ее зовут Мира. И это одногруппница Зарецкого.

– Здравствуйте, – ответила я. Подозреваю, не самым ласковым тоном, потому что Мира еще больше сжалась.

– Не хотела вас беспокоить, – сказала она. – Но вот там это не вы уронили?

И она указала пальцем направо, в сторону прохода между столиками.

Мы синхронно посмотрели туда. И, естественно, ничего не увидели.

– Ты о чем? – спросил Ярослав растерянно.

– Я пошутила, – улыбнулась совершенно невеселой улыбкой Мира. Глаза ее были напуганы.

– Смотрите, Анастасия Владимировна, у вас достойный конкурент появился, – изрек Зарецкий. – Мира, шутки на высоте!

– Ярослав, помолчите. Что-то случилось, Мира? – спросила я, почему-то подумав, что она или пьяна или под чем-то. Но алкоголем от нее не пахло.

– Нет, я пошутила. Извините, мне пора! – выпалила она на одном дыхании и сбежала.

– Так сказать, пошутили и хватит, – прокомментировал Ярослав и снова взялся за свой бокал лимонада.

– Она ничего… не употребляет? – спросила я.

– Она просто странная, – отмахнулся парень. – Иногда сама с собой разговаривает. И, как выяснилось, «шутит» божественно. Впору ездить по всей стране со своими стендапами.

– Влюблена в тебя? – спросила я с интересом, помешивая шоколад ложечкой. Ну просто не Енот, а покоритель девичьих сердец!

Он приосанился.

– С чего так решила?

– По-моему, она очень нервничала, когда «шутила». И, знаешь… – Я отправила ложку горячего шоколада в рот и подавилась. Естественно, закашлялась.

– Похлопать? – предложил заботливо Зарецкий. И, прежде чем я отказалась, приподнялся и со всей дури вмазал мне по спине. Наверное, не рассчитал силу.

– Больно же! – воскликнула я, зато кашель прекратился.

– На, выпей, – протянул Яр мне свой бокал с холодным лимонадом. И я залпом выпила половину.

Малиновый лимонад был странным – горчил, будто в него добавили полынь или анис. Или немного ментола. А еще явственно ощущался привкус сладковатого дыма – словно я курила кальян.

По телу прошлась волна непонятной слабости.

Я откинулась на спинку кресла. Голова слегка закружилась и потяжелела. Хотелось закрыть глаза – и уснуть.

Что-то странное произошло со мной, и я не могла понять – что.

Браслет нагрелся, и от него пошло тепло – по всему телу перекатывались приятные сонные волны – одна за другой. В солнечном сплетении что-то жгло.

Казалось, где-то вдали шумят высокие полевые травы, которые приглаживает ветер и ласкает золотыми лучами солнце. И мне захотелось – туда, под солнце, к ветру, на травы – раскинуть руки и лежать, глядя вверх на высокое древнее небо, и молчать, и не думать, не вспоминать и не сожалеть. Лишь смотреть и плыть вместе с редкими облаками.

– Эй, что с тобой? – взволнованный голос Ярослава заставил вернуться меня в реальность.

– Кажется, упало давление, – тихо сказала я, не понимая, что происходит.

– Лекарства есть какие-нибудь? – деловито спросил Яр. – Валидол там?

– Какой валидол? – вновь закашлялась я, но уже не так сильно. – Я тебе что, бабушка? И вообще, это от боли в сердце.

В горле до сих пор немного саднило от терпкого горячего шоколада, которым я умудрилась подавиться, а на губах стоял этот странный привкус горьковатой малины.

– Сейчас пройдет… – сказала я, пытаясь глубоко дышать. – Немного посижу, и все будет хорошо.

– Точно? – сверлил меня взглядом Зарецкий. Он почему-то занервничал.

– Точно, – сказала я, пытаясь стиснуть на колене руку в кулак, но сил на это не было. И куда только пропали?

– А откуда ты знаешь? – не отставал парень.

– У меня так раньше бывало, – осторожно отозвалась я. Иногда давление у меня и правда резко падало. – Просто надо выпить крепкий кофе.

– Давай организуем, – обрадовался Ярослав. Он и в самом деле заказал двойной эспрессо.

Напиток взбодрил. Я почувствовала себя гораздо лучше, однако ощущение легкого опьянения не проходило. Тело казалось невесомым, как и разум.

Цвета стали ярче, запахи – насыщеннее, музыка – проникновеннее. А мир – чудеснее.

Еще немного, и я бы поверила в волшебство.

Мой взгляд отчего-то остановился на руках Ярослава – одна из них лежала на столе, сжимая мобильный телефон. Второй он подпирал подбородок.

Кисти рук у него были красивые – узкие, с длинными пальцами, почти изящные, как подобает творческим людям, с рельефно прорисованными суставами. А еще – ухоженными. И мне почему-то это безумно нравилось.

В какой-то момент в моей тяжелой голове мелькнула мысль, что Яр, должно быть, нежен с девушками. И тут же захотелось, чтобы его пальцы коснулись моих.

– Чего это ты так смотришь? – его подозрительный голос вырвал меня из раздумий.

– Куда? – спросила я, с трудом поднимая взгляд на его лицо.

– На мои руки.

– Думаю, сколько бы твои пальцы смогли обхватить октав на фортепиано, – сказала я, сама себя не понимая. Перед глазами мелькнула картинка, как Яр играет – что-то из раннего Бетховена.

– И сколько? – полюбопытствовал Зарецкий со смешком.

– Больше, чем мои. Легко бы взял дециму.

– Что это?

– Музыкальный интервал. Может быть, пойдем? – спросила я, отчего-то решив, что нужно уйти – прямо сейчас.

Оставаться здесь не хотелось. Хотелось воздуха и свободы.

Мы расплатились и вышли из кафе на ярко освещенную улицу.

– Вызови такси, – сказал Зарецкий.

– Нет, я не поеду домой, – покачала я головой. Слишком было хорошо здесь и с ним, несмотря на то, что чувствовала я себя все так же странно.

– А что ты собираешься делать? – удивленно спросил парень. – Сбегаешь в магазин за бутылкой для поднятия тонуса? Ну чего ты так смотришь? Ладно-ладно, признаю, шутка за двести пятьдесят, но другие ты не понимаешь.

– Хочу гулять, – глядя в небо, сказала я и медленно пошла по набережной ближе к воде, качающей блики. Мой мир тоже качался, и в какой-то момент я, споткнувшись, едва не упала. Однако Зарецкий, увязавшийся следом, вовремя подхватил меня.