Терновая ведьма. Изольда - Спащенко Евгения - Страница 74

— Изольда, я только вернулся из путешествия, которое порядком меня вымотало, и не готов спорить. Прошу, ступай следом, давай отложим расспросы.

Взглянув на него снизу вверх, она вдруг отметила едва заметные темные круги под глазами. Северный ветер и правда выглядел осунувшимся. Да и о коварных намерениях Фаруны он вряд ли знал. Рассудив так, принцесса кивнула.

— Чудесно. — Хёльм опустился на землю рядом с ней.

Но стоило ветру протянуть к девушке руку, она попятилась.

— Что ты делаешь?

— Поднимаю тебя. — Он сделал каменное лицо.

— Зачем?

— Чтобы вынести из подземелья…

— Но… — Принцесса подозрительно покосилась на друга. — Мы с твоей сестрой пришли вот отсюда. И дорога была вполне сносной, чтобы не обниматься так крепко.

— Что ж, теперь мы отправимся вон туда. — Ветер указал пальцем на каменный потолок пещеры, в котором зиял крошечный туннель, узкий, как печная труба. — Если не хочешь наставить синяков или свалиться по дороге, советую держаться что есть силы.

Он ухмыльнулся язвительно.

— Разумеется, можешь попробовать выбраться ползком…

Изольда побледнела и вцепилась ветру в плечи.

— Не смотри вниз, — было последним, что она услышала.

— Объясни-ка, сестрица, с каких пор ты швыряешь моих гостей в Ветроворот? — Хёльмвинд влетел в зал, обдав голые плечи ветрессы колючей стужей.

— Я решила избавить тебя от хлопот и сделать это сама. — Она нервно качнулась в воздухе.

Брат выглядел разгневанным, хотя говорил, не повышая тона.

— О чем ты толкуешь? — Он уселся на огромный каменный трон.

— Видишь ли, поначалу я удивилась, с какой стати ты притащил в Сеам Хор человека, несмотря на древний запрет. Но когда поняла, что передо мной терновая ведьма, сразу догадалась: ты собрался пленить ее.

Она тряхнула роскошной курчавой гривой и продолжила:

— Создания эти крайне опасны. Хорошо, что в подземельях Железного дома найдет темницу одна из них… Можно даже использовать ее кровь…

— Молчи! — перебил сестру Хёльм бесцеремонно. — Никто не будет брать ее кровь. Ни единой капли!

— Но такой редкий магический материал…

— Хватит! — Он медленно встал с кресла и двинулся к ней. — Впредь ты больше не посмеешь даже случайно встречаться с посетителями ветряного чертога. А меня будешь за месяц предупреждать о своем визите.

Фаруна онемела от негодования.

— Было бы неплохо заставить тебя извиниться…

— Перед терновой ведьмой? — взвизгнула ветресса дрожащим от обиды голосом.

— Именно. — Хёльмвинд навис над ней, грозно сложив руки на груди. — Но обойдемся без лишних встреч — день и так был не из приятных.

— Брат, ты сошел с ума? — Фару протянула ладонь к его лбу, но ветер перехватил ее у самого лица. — Она нам чужая, да еще ведьма!

— Вот именно, держись от нее подальше, и, может статься, твоя жизнь обойдется без неприятных сюрпризов.

Ветер сжал смуглое запястье, заставляя девушку ощутить, как холод от его кожи расползается по ее — сухой и горячей.

— Сама сказала: ведьмы опасны, если их разозлить. Не суй нос в мои дела. — Он разжат пальцы и отвернулся.

— Я этого так не оставлю! — вконец оскорбившись, прошипела Южная ветресса.

Оттого, что брат встал на защиту какой-то замухрышки, пусть даже изрисованной с ног до головы, она чувствовала себя уязвленной вдвойне.

— Сейчас же отправлюсь к Ейалэ и передам, как отвратительно ты со мной обошелся!

— Давай, — отправляясь на балкон и тем самым демонстрируя, что разговор окончен, прозвенел Хёльм.

— И о твоей терновой гостье расскажу!

— Не забудь доложить, как ты собиралась столкнуть в пропасть девушку, приглашенную мною в мой собственный дом. Заодно поведай, что она еще ребенок по человеческим меркам. Думаю, брат оценит пикантность положения и, разумеется, твое благородство.

— Грубиян! — крикнула вдогонку Фару, притопывая ногой. — Девчонка просто околдовала тебя!

И, не дождавшись ответа, выскочила в коридор, хлопнув дверью. От удара кусок кристаллического железа со стены откололся и со скрежетом рухнул на пол.

— О, надоедливые родственники… — Северный ветер с печальным видом облокотился о парапет.

С родней он был не в лучших отношениях. Фаруна наведывалась к нему время от времени, надоедая своим неуемным любопытством. Она шаталась по ветряному чертогу, рылась в сундуках, выведывала тайны его обитателей, пока от ее присутствия у Хёльма не начинало сводить зубы.

И тогда ветров обязательно ждала ссора, в результате которой сестра обижалась до глубины души, исчезала на пару месяцев. Потом она оттаивала, сваливая вину за скандал на тяжелый характер брата.

Признаться, младшая ветресса любила его больше всех. Вот только Хёльмвинд не разделял ее симпатии. Ему вообще не было дела до девушки.

С Ейалэ все казалось проще и одновременно сложнее. Он редко встречался с семьей. Почти никогда. Лишь если требовалось решить важные для четырех ветров вопросы, они собирались в Железном доме. На такие встречи Восточный всегда прибывал последним, скорбно сдвинув брови, задумчиво глядя сквозь стены.

Ничем хорошим советы не оканчивались. Хёльмвинда бесила витиеватая манера старшего брата говорить загадками. От него невозможно было добиться внятного ответа. Потому Северного вполне устраивало, что Ейалэ не зовет родню в гости.

Пожалуй, из всех родственников он питал чувства лишь к младшему брату, который не оправдал его ожиданий, связавшись с кудесницей.

— И потребовалось же Фару явиться в то самое время, когда по дому шатается терновая ведьма, — пробормотал ветер.

Честно говоря, над Сеам Хор действительно властвовало негласное правило, запрещавшее людям появляться в Семигорье. Но соблюдалось оно по большей части потому, что ветра ни с кем не водили дружбы, а если встречались исключения, не было нужды тащить людей в долину. Попасть же сюда самостоятельно человеческие существа вряд ли сумели бы — уж больно неприступным был Сеам Хор.

«Почему я обязан отчитываться о своих гостях? — негодовал мысленно Хёльмвинд. — Железный дом принадлежит мне, я решаю, перед кем открывать его двери!»

Тут ему вспомнилось брошенное в гневе заявление сестры о чарах. Слова неприятно резанули по ушам. Ведь в последнее время Хёльм и правда вел себя странно, день и ночь думая о тощей девчонке с колючками на лице. Даже по ночам он не мог отделаться от ее образа. Может…

— Чушь! — громко возразил самому себе ветер. — Полнейшая нелепица.

— Э-э, повелитель… — пробормотал Либ смущенно, явившись из комнаты. — Госпожа Фаруна… просила передать кое-что. Но я не уверен, захотите ли вы слушать…

— Не захочу! — отчеканил Северный ветер.

— Так я и думал, — замялся юноша. — Она также оставила сообщение для вашей гостьи…

— Что?! — сверкнул ледяными глазами Хёльмвинд. — Что она сказала?

— В моем доме, как и в чертоге Ейалэ, тоже есть тюрьма…

— Дурочка! — Верховный покачал головой. — Даже не пытайся передать это Изольде.

— Уже позабыл слова, — с готовностью кивнул слуга.

— Хорошо… Напомни Лэлле отнести гостье ужин.

— Я сам это сделаю, — слишком поспешно возразил Ветер ущелий и тут же покраснел. — То есть если вы не против, лучше мне заняться едой.

— Почему? — Хёльм вскинул бровь.

— Лэлле вечно корчит суровые мины, будто на войну собралась. Как-то она повстречалась с Изольдой в коридоре и отчитала ее за то, что та ступила на зеркальный пол Лабиринта отражений. С тех пор девушки не ладят.

Выслушав, верховный рассеянно махнул рукой, предоставляя помощнику свободу действий.

— Разве вы не навестите нашу гостью вечером? — Юноша едва набрался храбрости для вопроса.

— Нет.

«Кажется, девчонка дурно влияет на слуг», — подумал Хёльмвинд, но виду не подал.

— Она вас ждала…

Ветер пристально посмотрел на подопечного, взглядом давая понять, что тема исчерпана.

— Ясно. — Либ поклонился, пятясь с балкона. — Ей что-нибудь передать?