Убийца по имени Ной - Горбачева Наталья Борисовна - Страница 47

— Разоблачил секту!

— Скажите пожалуйста! — восхищенно сказал Кротов. — Какой вы молодец! Я всегда — слышите, всегда — верил в вас!

— Сдается мне, что вы из той же самой секты! — презрительно сказал Виктор.

— А мне кажется, что у вас, Виктор, все же нелады с головой! По счастливой случайности я оказался рядом с вами в столь опасный для вас период жизни… Я могу помочь вам. Я просто знаю, что такое попасть в руки так называемого правосудия. Это как минимум сломанная судьба, а как максимум… О! Тут тоже множество возможностей! Я краем уха слышал, что вас вот-вот должны перевести в московскую Бутырку, а там вами займутся специалисты. Вам инкриминируют убийства, посягательство на права и свободу граждан и кое-что еще. Я рискую своей карьерой, разговаривая с вами. Но я уверен, что ничего такого вы не совершали! — патетически-взволнованно закончил Кротов и, понизив голос, добавил: — Я могу помочь вам бежать.

— И что же вы потребуете взамен? — ухватился, пока еще не крепко, Виктор за новую возможность. Тут конечно же есть обман, но нет времени раздумывать, чтобы совсем не потерять эту возможность. — Вы так рискуете…

— Вы помните, Виктор, — ваш коэффициент интеллекта достаточно высок, чтобы правильно оценить всякую ситуацию. Я преклоняюсь перед такими людьми, потому что сыт по горло человеческой тупостью и глупостью. Такие люди, как вы, встречаются чрезвычайно редко — это достояние нации. Милиционеры этого никогда не поймут. Это могу понять только я.

— Вы знали, что я здесь?

— Нет. Это удивительная случайность; я потерял вас из виду и очень, очень рад встрече! Мы тогда не поняли друг друга, но теперь, надеюсь, поймем. Я сделаю для этого все! Я искренне, искренне рад встрече! — Кротов, кажется, даже пустил слезу. — Мы объяснимся, все недоразумения исчезнут. Но только на свободе. В Бутырке я ничего не смогу для вас сделать!

Виктор и верил, и не верил ему: опять та же история! Что же это за человек? Тем временем в комнату вошел еще какой-то врач, стал раскладывать на столе свои инструменты.

Кротов сказал:

— Завтра придется назначить новое обследование.

А глазами показал на окно: мол, согласен бежать?

— Пожалуйста, — развязно ответил Виктор.

Когда Виктора возвращали в камеру, он вдруг заорал и стал упираться:

— Не имеете права! Отпустите! Буду жаловаться! Приведите ко мне адвоката! Отпустите меня — я ни в чем не виноват!

— Пошел! — толкнули его конвоиры.

Виктор заметался внутри, как тигр в клетке. Когда первая волна гнева утихла, Виктор обессиленно сел на нары.

«Господи, на все Твоя воля», — смиренно подумал он и лег. И решил ни о чем не думать: ни о своем положении, ни о Кротове, ни о его удивительном появлении — все равно всего не учтешь и до истины не докопаешься.

— Господи, пусть будет завтра так: если мне надо бежать с Кротовым — пусть удастся этот побег. Если же нужно оставаться под следствием — пусть сразу же ничего не получится с этим побегом! — с детской верой тихо сказал он вслух, чтобы Бог действительно услышал. Потом закрыл глаза и сразу же заснул.

— На выход!

Утром железная дверь открылась.

— Свобода? — игриво спросил Виктор у конвоира.

— Угу, фабрика такая есть, — усмехнулся тот. — Молчать!

Виктора вновь привели в больницу, где его опять ждал полковник. Тот чем-то был сильно озабочен и, введя его в знакомый кабинет главврача, велел дожидаться.

«Если б ты только знал, чего заставляешь дожидаться, — усмехнулся Виктор, — не был бы так самодоволен и уверен в себе. О звездочке новой уже думаешь? Не будет тебе звездочки!»

По-деловому в кабинет вошел Кротов, поздоровался с главврачом, кивнул Виктору, зашел в соседнюю комнату и крикнул:

— Гамаюнов, зайдите!

— Иди — и без глупостей! — строго сказал ему главврач.

Виктор пристально посмотрел на него, как бы прощаясь и давая шанс понять, что он сейчас убежит и ему, главврачу, придется отвечать… Но главврач бы уверен, что никуда Виктор не денется. Значит, он освободил себя от всякой моральной ответственности за побег. Уплыла золотая рыбка — только хвостом вильнула!

Виктор зашел в комнату к Кротову. Тот четко и негромко изложил план побега: сейчас он его осмотрит, потом его выведут на крыльцо больницы. У него будет не более трех минут, чтобы впрыгнуть в стоящий серый «жигуль» 24–42: задняя левая дверца будет открыта.

Именно так и было разыграно действие — как по нотам. «Жигуль» рванул с места и сразу же завернул за угол больницы, прямо на глазах конвоиров исчезнув из виду. Следующий маневр «жигуля» был гениален. Он не стал уходить от погони, а, миновав перекресток, на следующей же улице въехал в раскрытые ворота. Ворота закрылись, машина въехала в гараж.

Только спустя несколько минут мимо промчалась милицейская машина с сиреной. Но уж теперь она понеслась искать ветра в поле…

— Слава Тебе, Господи! — выдохнул Виктор, собираясь поблагодарить и водителя.

— Моисей помог тебе, запомни! — безразлично ответил водитель. — Теперь иди в дом. Моя миссия закончена…

Виктор осторожно выбрался наружу — через дверь в воротах гаража. На пороге дома стояла Вероника.

— Сюда, сюда, быстрее, — звала она его.

Виктор кинулся ей навстречу и заключил в объятья.

— Вероника, чудо мое… Чудо! Откуда ты?

— Идем в дом, все в доме, — не отрывалась она от него.

Так, обнявшись, они и вошли внутрь. Внутри — ничего особенного: обычный провинциальный интерьер. Стол посредине, телевизор, огромный старый шкаф и диван… Вот к нему-то и повел Виктор Веронику.

— Хочу тебя, чудо! Какая ты красивая… — целовал он ее.

— Погоди, не надо! У нас мало времени…

— Это ты спасла меня, милая? Люблю тебя… — не выпускал ее из своих объятий Виктор и уже повалил на диван.

Ей трудно было бороться с ним, потому что хотелось того же, что и ему. Виктор чувствовал это и был настойчив.

— Мы не одни, нельзя! — все-таки смогла оттолкнуть его Вероника. — Потом… Сначала давай о деле.

Виктор отсел от нее на другой конец дивана. Она оправила платье, подобрала волосы у зеркала — специально медленно, чтобы дать возможность ему остыть.

— Ну вот, все. — Вероника села напротив него на стул. — Мы должны серьезно поговорить… Мы в ловушке.

— Выберемся! Главное, ты опять со мной, — ответил он, все еще не глядя на нее.

— Ты не понимаешь! Нужно окончательно решать: или ты с ними, или тебе конец! — с надрывом сказала она.

— Ни то ни другое. Мы сейчас встанем и выйдем из этого дома, и никто не посмеет нам помешать. Я люблю тебя, — заявил он.

— Нет, ты ничего не понимаешь… — заплакала Вероника. — От них никуда невозможно скрыться. Они спасают тебя, чтобы потом еще больше погубить.

— Кто — они?! — закричал Виктор. — Ты что — тоже в этой шайке?!

— Не кричи, прошу тебя, — плакала она. — Я должна уговорить тебя, или… или мы больше никогда не увидимся.

— А если уговоришь? — исподлобья спросил Виктор.

— Тогда у нас будут безопасность, деньги, работа.

— Работа на погибель невинных душ… — произнес Виктор. — Я знаю их работу. Нет. Ни за что. Никогда.

— Ты слишком много знаешь — они уничтожат тебя. Если согласишься, у тебя будет все. Ты им нравишься. Они говорят, что у тебя хорошие мозги и уникальная способность выходить из любой ситуации. Они говорят, что ты умный, по-настоящему умный человек… И ты никогда не займешь достойного своему уму положения. Только они могут тебе в этом помочь, — с жаром говорила Вероника.

— Да, я умный, я все понял про них… — усмехнулся Виктор. — А ты? Что тебя с ними связывает? Ты уже согласилась?

— Это ты меня втравил во все это! — крикнула она.

— Я?

— Ты! Ты все прекрасно знал… А теперь я влипла!

— Что я знал? Куда я тебя втравил?

— Я беременна! — сообщила она с вызовом.

— От кого? — схватил ее за руку Виктор и привлек к себе на диван. — От кого ты беременна?

— От тебя!

— Это же здорово! Надеюсь, у тебя хватит ума не делать аборт, а?