Хроники мегаполиса (сборник) - Дяченко Марина и Сергей - Страница 15
- Предыдущая
- 15/72
- Следующая
Она стояла – жалкая, бледная, будто пораженная громом.
Это не страшно, сказал Дима. Я договорюсь с хорошим педагогом, вы будете ходить к ней, это очень милая женщина...
Оксана молчала.
А пойдемте со мной на Птичий рынок, предложил Дима, как будто пытаясь искупить какую-то свою несуществующую вину. У вас есть время?
Оксана молча кивнула. Убрала в футляр свою скрипку; футляр был тот еще, наверное, Димин ровесник.
Дима чувствовал себя идиотом.
Из футляра вылетела упитанная желтенькая моль; Дима механически захлопал в ладоши, но насекомое не далось. Сгинуло где-то в недрах Вовкиной квартиры; а ему, Диме, что за забота. Пусть жрет остатки Вовкиных ковров, побитых многими поколениями прожорливых насекомых; ее детенышам не добраться до Диминого свитера – моль не летит через океан, если, конечно, не пронести ее с собой в самолет...
И почему-то именно от вида этой бледной бабочки ему стало тоскливо, прямо-таки тошно. Он был на грани того, чтобы, сказавшись на плохое самочувствие, отменить поездку на Птичий рынок...
Но было неудобно перед Оксаной.
...Клетку с мышами завернули в махровое полотенце.
Молча уселись в машину. «Жигуль» завелся с четвертого раза, Оксана даже спросила испуганно: что, не работает?
Машина тронулась; Оксана, прежде ни слова не упоминавшая о своей жизни, сама вдруг начал рассказывать.
Она работала участковым терапевтом – уже второй год после ординатуры. У нее большой участок... а когда болеют ее коллеги, то приходится работать и на два участка тоже. Полдня прием – полдня по вызовам... Очень трудно со стариками и старушками. Летом легче, чем зимой. Зимой грипп...
– А я чуть было не поступил в медицинский, – неожиданно сказал Дима.
– Да? – удивилась Оксана.
– Моя мама работала в мединституте. И она организовала мое поступление, то есть меня процентов на девяносто уже брали. Это было ясно еще до экзаменов...
Они остановились перед светофором.
– А почему... – начала Оксана.
Дима пожал плечами:
– Не захотел.
Мимо, по переходу, шли люди. Малыш лет пяти размахивал красным шариком с эмблемой «Мак-Дональдса».
– А я вот именно в медицинский хотела, – призналась Оксана. – Поступила... на третий год. Три года ходила на экзамены, как дятел...
– Не жалеете?
Светофор переключился на зеленый свет.
– Нет, – сказала Оксана после паузы. – Не знаю...
Дима в последний момент удержался, чтобы не спросить, какая у Оксаны зарплата.
Он и без того догадывался, какая.
– Оксана... если бы вам принесли не блюдечке эту самую грин-карту... вы бы поехали?
– Не знаю, – повторила она после паузы.
Возле Куреневского рынка толпились машины, он едва нашел место, где преклонить свой «Жигуль». Оксана взяла свою скрипку – не захотела оставлять в машине; Дима взял клетку с Малдером и Скалли.
И они пошли.
– ...Почем эти мыши?
– Двадцать гривен вместе с клеткой.
– Десять – но без клетки.
Дима кивнул; он удивился, что все случилось так просто и быстро. В конце концов, клетка кушать не просит, клетку можно кому-нибудь потом подарить...
Парень лет шестнадцати молча полез за деньгами. Расплатился; уверенно пересадил Малдера и Скалли из клетки в картонный ящик с дырками, канул в толпу.
– Всех мышей скупает, – сказала старушка, торгующая птичьим кормом.
– Что?
– Каждое воскресение всех мышей скупает. Питон у него...
– Питон?!
Оксана смотрела беспомощно. Дима сунул ей клетку, велел стоять и не двигаться, кинулся в толпу вслед за парнем с картонной коробкой.
Успел уже отчаяться, прежде чем в толпе обозначилась памятная куртка.
– Слушай... – схватил парня за плечо. – Ты... Вот тебе твоя десятка, мышей отдай.
– Оборзел, дядя? – непочтительно поинтересовался подросток.
– На свои бабки! Мышей отдавай обратно!
– Они уже мои! Я их уже купил!
Дима готов был задушить его голыми руками – наверное, это было заметно невооруженным глазом; парень решил не связываться. Покрутил пальцем у виска. Поднял крышку ящика; у Димы потемнело в глазах. Мышей там было штук двадцать, всем было неуютно, все толкались...
– Ты своих не узнаешь, – сказал парень насмешливо. – Бери любых, дядя.
Дима выхватил Скалли – у нее была метка на ухе. С Малдером он сперва ошибся – ухватил другого самца, но сразу же обнаружил ошибку и исправился.
Мышиные лапы щекотали ладонь. Диме захотелось выкупить всех, предназначенных питону – он даже полез в карман за деньгами, но, кроме возвращенной парню десятки, там были только три двушки. И все.
Парень уже ушел; Дима вернулся к Оксане, пустил мышей обратно в клетку. Некоторое время они стояли молча, глядя в разные стороны; старушка с птичьим кормом косилась на Диму, как на сумасшедшего.
Дима не любил Птичий рынок. Не любил в детстве – тогда можно было сколько угодно канючить щенка, мама все равно не соглашалась и правильно делала. Не любил в юности – ему безумно жаль было всех этих котят, которым бабушки продавщицы «для привлекательности» привязывали на шею нейлоновый бант...
В торговле с лотка котятами и щенками есть что-то от работорговли. Кафа, невольничий базар. Рыбы – вот идеальный товар, рыбам плевать, покупают их или продают. Или готовят на корм какой-нибудь аквариумной щуке. Рыбы – столь же разумны, как камни на дне аквариума или декоративные осколки амфор...
Хомяки немногим лучше. И мыши... Казалось бы, безмозглое существо, но продавать их на корм питону... Или, например, вот этому крикливому пацану...
Пацану было лет девять, Дима прекрасно помнил, что Женька в таком возрасте был уже вполне взрослый. Этот орал как младенец, ревел вголос, топал ногами – видимо, ему не купили щенка...
– Тарасик, идем тебе купим мышку. С мышкой нет никаких забот – с ней гулять не надо... Даже две мышки. Хочешь?
Тарасик заинтересовался. Перестал орать, но губки держал все еще в надутом положении.
– Они не кусаются? – поинтересовалась Тарасикина бабушка. – Их можно покупать ребенку?
Дима пробормотал нечто невразумительное. Тарасик ему не нравился.
– У вас есть справка от ветеринара, что животные здоровы? Что у них нет клещей, блох?
- Предыдущая
- 15/72
- Следующая