Невеста Перуна (СИ) - Ладица Наталья - Страница 25

-Не огорчайся, юноша, что девка не обращает на тебя внимание. Зато ты мчишь на колеснице самого Перуна, а этим мало кто может похвастать.

Тем временем колесница мчалась быстрее ветра и выше туч. Но вот Ольга направила её вниз, в лунном свете блеснула река, по обеим берегам которой чернел лес. Вот впереди показался город, и туча-колесница, вильнув в сторону, плавно опустилась на землю прямо перед небольшим домиком и растаяла. Дверь дома медленно распахнулась, и на крыльцо вышла маленькая сухонькая старушка. Высоко подняв руку со свечой, она вгляделась в лица гостей и ласково улыбнулась.

-Да это никак и впрямь сыночек мой припожаловал, да ещё и гостей с собой привёл. Что ж, проходите, гости дорогие, ни к чему под порогом топтаться.

Меж тем в Ладоге этой ночью тоже не всё было ладно. Рюрик со своей дружиной успел попасть в город незадолго до заката. Однако, как он и думал, здесь их никто не ждал. Олег был обрадован приездом друга, но крайне обескуражен. Князь не стал подробно рассказывать о том, что привело их нынче в Ладогу, лишь немного поведал о кознях Вадима и злоключениях прошедшей ночи.

-А теперь мне и моим людям нужно хорошенько попариться, чтобы смыть с себя всю скверну, что могла прицепиться в лесу, - закончил он. - Прикажи затопить бани.

Молодой урманин заметно посуровел.

-Значит, Вадим оказался предателем, и моя сестра сейчас в его руках. Твоя дочка, кстати, тоже. Что делать-то будем?

-Твоя сестра, между прочим, ещё и моя жена. В остальном ты прав. Однако для начала нам нужно пережить нынешнюю ночь. Защитим город от нападения навий на сегодня, а дальше - как боги укажут. Ворота все нужно крепко-накрепко закрыть и заговорить. Людям скажи, чтобы не поленились и замолили нынче все запоры. Воинам запрети открывать ворота кому бы то ни было, даже если увидят за стеной мать родную. О том, как вызволить из Нового града Ефанду с Любавой, после поразмыслим. Ежели в живых останемся.

Вскоре бани были протоплены, и вся Рюрикова дружина отправилась париться. Их порты[2] сметливые бабы разобрали для стирки, дабы ни кусочка скверны не задержалось в них. Оружие и доспехи, прокалённые священным огнём, как известно, в очищении не нуждаются. Другое дело тканая одёжа, в которой, будто людские судьбы, переплетаются нити, и где, будто в сетях, может запутаться что угодно: и благословение, и проклятие, и живительный дух, и мертвящее зловонье. Воинам же в закромах сыскали новые порты - обрядиться после баньки.

Управились со всем ваккурат до полуночи. Вновь пришедших разместили в дружинной избе, князь же отправился в палаты. Утомленный ночным бдением и дневной скачкой, а пуще всего разморенный банным жаром, Рюрик уснул в одно мгновение. Меж тем караульным, стоявшим в эту ночь на ладожских стенах, пришлось отнюдь несладко. Когда темнота со всей неотвратимостью навалилась на город, около городских стен стали появляться странные существа. Напуганные люди хватались за обереги, однако нежить не могла прорваться в прочно запечатанный город. Нынче в караул Олег определил самых крепких и рассудительных гридней, но даже им, пуганым, казалось, всеми уже страхами, пришлось тяжело. Жутко было смотреть на нежить, злобно скалящую зубы в ожидании богатой добычи, трудно противостоять мороку, навевающему страшные картины. Несколько раз под стенами видели саму Морену, богиню смерти, но даже она не смогла противостоять обережным заклинаниям и прочным запорам, коими были запечатаны все городские ворота. Лишь незадолго до рассвета вся нечисть и их жуткая предводительница куда-то подевались. Однако даже в урочный час ворота открывать было страшно, а потому город зажил обычной жизнью гораздо позже обычного.

Первой в раскрывшиеся, наконец, городские врата просочилась женщина в тёмном плаще из сермяги[3], с надвинутым на глаза капюшоном. Один из караульных попытался было остановить странную гостью, но женщина, казалось, ненадолго пропала с глаз. Когда же воин очнулся, закутанная в плащ фигура мелькнула далеко впереди. Женщина быстро шла по направлению к покоям, в которых с некоторых пор обитал Олег, а нынче ночью - ещё и князь Рюрик. У ворот путь её преградил молодой гридень.

-Куда идёшь, убогая. Князь не принимает нынче никого.

-Какой ещё князь? - строго спросила незваная гостья.

-Рюрик, какой же ещё?

Женщина откинула с лица капюшон, и перед парнем предстала Ольга.

-Отнеси своему князю добрую весть, воин. Скажи, что жена, дочь и пасынок его целы и невредимы. Они ждут в доме ворожеи Жданы, матери воеводы Дубыни.

Рюрик мчал во весь опор, временами нетерпеливо понукая жеребца, по направлению к главным воротам. Вот он миновал их и устремился туда, где меж деревьев скрывалась избушка ворожеи.  Наконец гостеприимный дом зовуще подстелил под ноги князя первые ступени всхода. Варяг спрыгнул с коня, взбежал наверх, рывком распахнул дверь и застыл на пороге. Прямо напротив двери на лавке сидела Ефанда и частым гребнем расчесывала волосы дочери.

-Тятька, тятенька приехал! - радостно завопила Любава, враз спрыгнула с лавки и подбежала к отцу. Рюрик подхватил девочку на руки, зарылся лицом в мягкие, сладко пахнущие волосы и почувствовал, как глаза слегка заволокло пеленой. Княгиня робко подошла к мужу и дочери. Не выпуская дочку из рук, варяг нежно обнял жену за плечи.

-Что ж вы сразу в город не пришли? - глухо спросил князь.

-Боялась я, вдруг Ладога тоже на измену пошла. Вадим ведь сказал, что ты мёртв уже. Да и нельзя нам было сразу. Сам поди знаешь, что ночью под крепостной стеной нежить бродила.

-Как же вы уцелели ночью?

-Бабушка Ждана помогла. Травки, какие надо сожгла, заговор прочитала, огонь в печи запалила, вот нежить нас и не заметила, мимо прошла.

-Аскольд где?

-Да здесь он. Они с Дубыней в лес за дровами пошли.

Вдруг совсем рядом скрипнула половица. Рюрик обернулся и увидел идущую к ним Доброгневу. Девушка остановилась и бесстрашно глянула в глаза князю.

-Ты? - не веря своим глазам, проговорил Рюрик. - Что ты здесь делаешь?

-Жену и дочь твоих стерегу, как ты заповедовал, - с вызовом ответила боярышня.

-А братец не заругает? - уже мягче, с усмешкой продолжал допрос князь.

-Ничего, как-нибудь отобьюсь, - спокойно, без тени улыбки ответила Доброгнева.

-Да ладно вам лаяться! - перебила их Ефарда. - А тебе, муж, и вовсе стыдно должно быть. Гневушка ради нас брата родного бросила, а ты слова доброго для неё найти не можешь.

Рюрик меж тем задумчиво смотрел на девушку. Если бы кто другой вместо неё здесь оказался, он мигом заподозрил бы видока. Но Доброгнева всегда, сколь князь знал её, поступала по совести. Нет, обвинять её в предательстве было немыслимо. Рюрик улыбнулся:

-Что ж, боярышня, за спасение моей семьи благодарю тебя. И за верность тоже. Впрочем, я другого от тебя и не ждал. Вот только понимаешь ли, что нам с Вадимом воевать придётся? Пойдёшь ли за меня супротив брата своего?

-А ты думаешь, я в бирюльки здесь играть собираюсь? - гордо вскинув голову, ответила боярышня. - Не скрою, я надеюсь, что Вадим одумается, но в случае надобности да по твоему приказу возьму в руки меч.

Когда Рюрик со своим семейством вновь вышел на высокое крыльцо, первое, что он услышал - конский топот со стороны Ладоги. Олег лихо, на всём скаку, осадил коня у самого всхода, ловко спешился и помог спуститься Ольге. Незнамо откуда появившаяся бабушка Ждана ласково улыбнулась гостям:

-Что ж, люди добрые, проходите в дом. Кваску попьём, пирогов поедим да заодно и дело попытаем. Дубыня-то где?

-Да вот же он, - Ольга махнула рукой в сторону леса. Из-за деревьев и впрямь вышли воевода и Аскольд. Дубыня нёс целую охапку дров.

-Ты бы, мать, хоть на стол накрыла, что ли, - проворчал воевода, подходя к дому. - Не каждый день, чай, столь высоких гостей принимаешь.

-Да мне что князь, что смерд - всё едино. Гость дорог не званием, всякого принять нужно, кого боги под кров привели. Проходите же в дом, люди добрые, ни к чему у порога толочься.