Плывуны. Книга первая.Кто ты, Эрна? (СИ) - Гуревич Рахиль - Страница 11

Я, короче, зимой катаюсь в один из редких морозных дней, и вдруг снег повалил, тоже редкое для нашего города явление. Чтобы прям вот валил. Физрук пришёл на коробку, а до этого чай в раздевалке пил: там у нас пристройки к коробке. У нас же чемпионаты по мини-футболу проводятся и по гандболу. И вот физрук вышел с лопатой. Ну и я гоняюсь-гоняюсь. Он сказал кататься только на одной половине. А я забыл, как-то сразу вылетело из головы. И тогда физрук как пошёл орать на меня:

− Ты, Щегольков, мужик или не мужик? Тебе сказали же не кататься здесь!

Да мне плевать конечно, физрук вообще нервный: он же и в школе, и тут на коробке, секция, устаёт. А лёд ещё мамашка с косолапым ребёнком чистили, они постоянно на площадке. У этой мамашки малыш давно вырос, и реал теперь было видно, что с ногами не айс. Этот ребёнок побежал, переваливаясь, ко мне, типа, чтобы я ушёл с той половины, которую чистят. И я сразу понял, что не мамашка, так этот косолапый мелкий теперь расскажет всё тёте Марине, а та уж доложит родителям Катюши - будьте уверены.

Через неделю каток растаял, и мы с физруком счищали грязь. Я ему теперь старался помочь. Я, честно, расстраиваться стал. С этим чёртовым переломом пальцев что-то во мне надломилось, появилась какая-то неуверенность. Чуждая мне в принципе.

И значит, когда каток растаял, и я его чистил, звонит Светлана Эдуардовна:

− Тёма! - говорит. - Зайди ко мне.

− Мне в зал зайти? За формой? За костюмом? - я подумал, что у нас примерка к «Танцу фей» или к танцу каменного века. Костюмы шились, какие-то тётеньки с примеркой приезжали, булавочками на нас что-то закалывали. Но это в центре было, в фитнес-центре, а тут Светочка мне свой адрес домашний скинула.

− Нет. Просто зайти. Поболтать! Чмоки! Чмоки! - это Светочка так прощается, когда у неё настроение хорошее.

Я было испугался. Стал вспоминать: никого вроде особо не чморил. Я последний месяц вообще никого не то что не чморил, а даже как-то и мало общался. Только с Даньком. Ну и по работе, то есть по танцам. В общем, пошёл весь озадаченный, озагадоченный.

Жили Светочка с Серым на севере. Это в сторону кладбища. Жили они в новостройке, на последнем этаже, и такая квартира, я такие не видел в нашем доме. Входите, и сразу - комната. Слева кухня, тоже как бы всё в комнате. Я знал, конечно, что это свободная планировка. Мне очень это понравилось. Одна большая комната. Кровать у Светочки вся блестела, искрилась атласом. Сама Светочка была одета тепло, сказала:

− Дует у нас. Дом новый, стены немного ведёт, и щели в окнах...

− И высота.

− Высота да уж, − улыбнулась Светочка. И улыбка у неё была какая-то нездешняя.

Мне сразу перестало нравиться у Светочки в квартире. Я подошёл к окну, посмотрел вниз. Вид - супер, двор как на ладони, а дальше вниз - дороги. Машины бегут, огоньки-огоньки, и - темнота. Труб заводских почти не видно, Север - это район заводов.

Светлана куталась в плед, хотя было совсем не холодно. Даже я бы сказал, жарко, душновато. И сквозняков не наблюдалось, не дуло из окон. Мы попили чаю на смешном столике, привинченном прямо к полу. И Светочка огорошила:

− Тёма! Нас на телевидение позвали!

− Танцевать? А что? Какие номера? - я был жутко голодный, но стеснялся взять с блюда последний пятый пирожок с мясом.

− Ешь, ешь, − улыбнулась Светочка. - Ещё напеку.

Все знали, что Светлана Эдуардовна сама ест мало, но закармливает Серого, готовит для него пирожки, иногда и на репетиции пирожки приносила, обещала самым стойким. Потому что репетиция, это, скажу я вам, ад. Особенно, когда по осени много новеньких в группу приходит, деревянных идиотов. Светочка всегда упрашивала нас, стареньких, ради новеньких, ещё раз отработать, дубль, два, три, четыре, пять. Чтобы новенькие запомнили перестроения. Элементы-то на занятиях мы долбим. А перестроения, что называется «общий рисунок танца» - это всегда тяжело. Светочка говорила:

− Кто старается, тому пирожок. И подкармливала нас, улыбалась.

На репетициях пирожки у Светочки были с яблоками, а тут, дома, с мясом. И теста совсем мало. Одно мясо.

− С луком и с яичком, − куталась Светочка в плед.− Нас пригласили на интервью. А запись будет с отчётного концерта.

− Который в мае будет? - я почему-то испугался этой «новости», заглотил, не жуя, сразу половинку пятого пирожка. Новые известия, даже радостные, стали мне подозрительны. Я ждал повсюду какого-то подвоха. Это у меня после травмы пальцев ноги мозги скособочились, и продолжали ехать в сторону подозрительности.

− Который в мае был. И который в мае будет.

− Как это? - я тупил.

− В прошлом мае, Тёма, и в этом ещё интервью, - Светлана Эдуардовна улыбнулась опять загадочно и ласково, а не так, как она обычно улыбалась, надевала дежурную улыбку. - И ты должен будешь больше всех говорить.

− Почему я? - я испугался ещё больше и закашлялся: вторая половинка пирожка попала не в то горло.

Раньше бы я просто согласился, раньше бы я и не предполагал, что кто-то кроме меня будет главным, центровым. А теперь... Я почему-то вообще не обрадовался.

− Почему ты? - Светочка сильно пару раз ударила меня по спине. − Да потому что ты звезда нашего коллектива. Афиши-то видел?

Я кивнул, умоляя жестом больше не хлопать меня по спине. Светочка с победоносным видом уселась на свой табурет.

Афиш, на самом деле, ещё не было. Я видел макет на компе. Там я в центре, крупно. Я в фокусе с Катюшей, во время исполнения номера. А вокруг буквы, в них вписаны фотки поменьше- сцены из номеров, панорамно. Главные - мы с Катюшей. В таких костюмах самых обыкновенных, штаны, рубахи, бейсболки. Типа философия хип-хопа. Афиши готовили к маю. Отчётный концерт планировали с размахом, к юбилею. Коллективу исполнялось пять лет. Столько, сколько работал фитнес-центр.

В общем, когда Светочка об афишах напомнила, я в себя пришёл и сразу перестал кашлять. Допил чай из тяжёлой массивной кружки с нарисованной парой танцоров и надписью «Rock-n-poll-2000».

− Отл, − сказал. - Мне надо по бумажке или от себя? - это я спросил, потому что мама, когда ей звонили и говорили о выступлениях, так всегда переспрашивала.

− Ну что ты, Тём. Сам. Там же вопросы задавать будут. Что сочтёшь нужным, то и скажешь. Не подведёшь же?

− Нет, что вы!

− Ну вот, − Светочка улыбнулась как-то грустно. - Вот это я тебе и хотела сообщить. Совет хочешь?

− А как же! - она ещё спрашивала, нужен ли мне совет!

− Репетируй перед зеркалом. Улыбку, наклон головы.

Бог мой, подумал я тогда, она к интервью относится как к танцевальному номеру. Но дома мама сказала, что телевизор это картинка, что Светочка Эдуардовна всё верно сказала. Единственное, она не учла, что как я не повернусь, в какой ракурс не встану, в анфас или в профиль, я буду выглядеть на телеке прекрасно.

− Немного над мимикой поработать не мешало бы, − сказала мама совершенно серьёзно.

Но я забил. У меня и без этого много дел. Что я девчонка, Катюша какая-нибудь, перед зеркалом вертеться? У меня навалом дел. В футбик мы до сих проигрывали. В какую команду не вставали с Даньком, всё, аут - команда проигрывала, это уже все знали. И даже если мы с Лёхой и с Владом в команду вставали, всё равно хоть на гол, но меньше забивали. Народ пока не догадывался. А Данёк уже это всё с той тёткой Мариной связал, которая так некстати ещё и на местном телеке работала.

Наступил май. За год мы разучили три новых танца, но «Эх, яблочко» и «Разборки» по-прежнему были мои любимые. В новом танце «Городские феи» мне нравилось, что я Катюшу на руки брал, и вообще в паре с ней, поддержки силовые. А то, что я - эльф мне вообще-то совсем не нравилось, но я терпел. И тут на генеральном прогоне Катюша сообщает, что у её папы второй мениск оперировали, второе колено, что он после операции и снимать для клипа не сможет. А будет концерт снимать тётя Марина, что она вообще профессиональный оператор и работает на местном телевидении, и что она мультики делает, и в интернете можно посмотреть её мультик, который где-то там победил, а поцак её мелкий, снимался раньше в рекламе детского молочка. Я вдруг припомнил ту рекламу, но поцака никак вспомнить не мог. Они все карапузы на одно лицо. Я не поленился, посмотрел мультик этой тётки: фуфло мутное. Я сразу Даньку позвонил. «Забей, − говорю, - поисковик, такое фуфло». А Данёк, предатель, посмотрел и говорит: «Классный мульт, страшный такой». Я трубку повесил. А на следующий день в культурном центре на репетиции Данёк меня вроде и не замечал. Да и по фиг.