Плывуны. Книга первая.Кто ты, Эрна? (СИ) - Гуревич Рахиль - Страница 64

Господин положил ногу на ногу, мама клялась, что на сапогах были шпоры, инкрустированные бриллиантами. Мама в драгоценностях сечёт просто отлично. Она не отрывала взгляда от сапог незнакомца, пока он объяснял «свою проблемку», как он выразился. Он, значит, в курсе, что в Доме Творчества собираются открыть кабинет куклотерапии.

− Этого ни в коем случае делать нельзя.- категорично заявил посетитель.

Мама ответила в том смысле, что начинание хорошее, в духе времени, психологическая помощь семьям очень нужна, ибо много неполных семей, много социальнонеустроенных детей, которые слоняются неприкаянными по городу. Мама так же продолжила (пересказывая планы Эрны, естественно), что необходимо впоследствии расширить кабинет и создать детский и подростковый театр, пригласить режиссёра, и чтобы он занимался театральной студией. И неприкаянные дети могли бы там заниматься театральным искусством.

Человек холодно и спокойно заметил маме, что ничего этого не нужно, что необходимости в таких студиях и кабинетах никаких нет. Мама стала ссылаться на программы развития, трясти документами из Думы. Тогда человек ещё раз спокойно возразил, что мама должна его послушать и не открывать кабинета, а про Эрну стал говорить разные сплетни, что она с её мужем тайно встречается и собирается уже создать семью, и вот решила напоследок использовать маму. Мама не поверила этому человеку и сказала, чтобы он ушёл.

Тогда человек пригрозил, что если она не выполнит его требования, он сообщит кое-кому, что она обитает теперь вот здесь и имеет новое имя. И человек произнёс старую мамину фамилию, старое её имя, а так же заметил, что не стоило так себя распускать.

− Эко вас растащило за пятнадцать лет. Вы же женщина, вы могли бы нравиться!

Мама стояла и не знала, что делать. Она была так поражена, что забыла о всякой дипломатии и последствиях и сказала:

− Делайте, что хотите. Мне всё равно. Я своё решение менять не собираюсь. Проект постановления уже на рассмотрении региональных властей и от неё ничего не зависит.

А ещё через неделю мама получает по электронке письмо, где те, кто её искал, требуют с неё деньги. В противном случае старые угрозы остаются в силе. Чтобы мама не думала, что они постоянно будут вымогать с неё деньги, они обещали дать расписку и больше её не беспокоить, так как за это время родили ещё троих детей, а также реализовались профессионально: состоят в какой-то комиссии по утверждению озеленения и других объектов в городе, а также организовали фонд для помощи родителям, дети которых погибли от несчастных случаев. Деньги надо перечислить маме на счёт фонда.

Письмо было взвешенное, спокойное. Мама пришла в ужас. Но никому не стала рассказывать о письме, до поры-до времени. Сумма была космическая, мама не собиралась её выплачивать и не знала, что делать. И вот сегодня, точнее уже вчера (потому что стукнула полночь, когда папа дошёл до этого момента), он сам привёз этого человека в сапогах к нам в квартиру. И этот человек стал говорить уже и с мамой, и с папой. «С нами обоими», − так выразился папа, а я подумал, что у папы реал язык без костей. Такие пацаны враз убалтывают девчонок даже у нас в школе. Мда...− подумал я. - А ведь папа ловелас ещё тот, это точно.

В общем, теперь гость был в сапогах без шпор, но с шикарной меховой оторочкой, мама сказала, что это были шкурки горностая, а папа сказал, что это шкурка леопарда. Гость предложил маме деньги, без кредита, без возврата, просто предложил сумму. Он обещал, что всё сам переведёт в этот фонд, уладит с её недругами все вопросы и они никогда не будут её беспокоить и вслух её вспоминать. «Про то, что они думают про себя, я не ответственен. Но тоже постараюсь», -- сказал гость. В обмен он по-прежнему просил, просто слёзно умолял, не открывать кабинет в Доме Творчества, а также просил уволить Эрну с телевидения, а ещё поймать этого якобы психолога, который должен проводить занятия.

− Мы сидели и не знали, что делать. - рассказывал папа. - Я вообще не знал о том, что этот сапогастый уже был у мамы на приёме и даже на меня баллоны катил, что я налево от мамы с кем-то ещё.

− Не с кем-то, а с Эрной.

− Нет, неважно с кем, важно, что это была клевета, но мама стреляный воробей, она раскусила его интриги.

− Папа! Дальше! Не отвлекайся, − так я направлял папу постоянно по ходу рассказа, папа так и норовил свернуть вправо и влево от генеральной линии рассказа.

«− Ну так вот. Мама смотрит на меня ждёт, что я скажу. Я прикинул и сказал, что мы расплатимся с мамиными недоброжелателями, и что деньги нам его не нужны.

Тогда этот стал говорить тихим голосом, с угрозой:

− Если вы всё-таки откроете этот кабинет, то вы поплатитесь.

− Не мы, а администрация, государство открывает кабинет, − поправила мама. - Заявка отправлена в регион.

− Я знаю, что дадут положительный вердикт, − сказал гость, − выделят деньги, эти скудные гроши. Но учтите. Если это произойдёт, то ваш сын погибнет.

− Как сын? Причём сын? − и наша мама, Артём, стала трясти незнакомца за плечи.

А он рассмеялся, зубы белые, голливудская улыбка и чёрные глаза сверкнули азартом:

− Вы думаете, кто просил вас открыть кабинет? Люди? Нет! Это не люди. Это плывуны! Они собираются подчинить город себе. А вашего сына давно наметили в жертвы.

− За что? - спросила мама.

− За всё хорошее, − спокойно сказал гость и закончил: − Кроме смерти сына я вам обещаю полное разоблачение ваших квартирных афёр с новым домом. Вы там нажились, дай боже. Ничего. Не обеднеете, выплатите компенсацию за моральный ущерб. А с работы вас погонят. Мда. Будет скандал не на весь город, а на всю страну. А тебе, − обратился незнакомец ко мне. - Не ездить больше на своём рефрижераторе «вольво». Ты его разобьёшь. В общем, землю у меня будете жрать и сына оплакивать. Ну! Последний раз прошу: не открывайте кабинет.

И тут наша мама взбунтовалась. Она вдруг пришла в себя, справилась со слезами и сказала:

− Ты, чёрт рогатый! Ты всю жизнь мне покалечил и продолжаешь просить о своём. Если бы ты не выдал меня, я бы, может, ещё и подумала о том, чтобы отозвать предложение об открытии кабинета...

− Так я же тебе предлагал.

− Разговор окончен, − сухо сказала мама. - Делай, что хочешь, а я буду делать, что сочту нужным.

− Да куда ты денешься, − усмехнулся презрительно гость. - Всё как миленькая сделаешь и будешь землю жрать, а после смерти гореть в аду.

− Вон! - заорал я.

Он топнул в прихожей ногой и пропал. Я не шучу, Тёмыч! Был и пропал. Из двери он не выходил! Я глянул в окно. Из подъезда никто не выходил, а в воздухе летали две необыкновенные птицы, и чёрная большая птица на них нападала. Но эти птицы в пятнушку уворачивались. Я принялся успокаивать маму. Вот такие дела , Артём, невесёлые»...

О своих злоключениях я рассказал папе за час. Папа смотрел на меня, вытаращив глаз, а потом выдавил себя:

− Во дела! Что в мире-то делается, Тёма? Как жить дальше?

Ненависть портит человека

Сжигает его изнутри

Когда мы мстим и злимся

Желаем другому: «Гори!»,

То сами сгораем в невидимом пламени

Гордыни серости и тщеславия

Ведь людям с чёрной душой

Никогда не быть самим собой.

Никогда таким людям не придумать

Они могут рождать плагиат,

Им некогда творить, думать,

Отправляют конкурентов в ад.

Зарабатывают, топят талант

Копят деньги на новый наряд,

Добывают работу на заказ,

Уничтожат заодно способности и в вас...

Как бороться? Никак.

Эти люди грубы и опасны,

Но жизнь их не сахар

Нет солнца. Вечное ненастье:

Надо сторожить авторитет,

Разносить сплетни и небылицы

Топить корабли мыслей и лиц,

Их цель и мечта −

Из золотого колодца напиться.

Но если был у них дар,

Способность творить

Злостью и ненавистью

Пришлось талант убить,

Они наказали не только себя

Но и мир всех людей,