Плывуны. Книга первая.Кто ты, Эрна? (СИ) - Гуревич Рахиль - Страница 66

Папа с самого начала меня предупредил, что с ним будут бороться, стараться его уничтожить. Потому что нарушен извечный порядок, нарушены законы мироздания. А как увидел, что дата на плите не та, вздохнул как летом, до обретения тела отчима:

− Начинается.

− Да что начинается? - я так переживала за папу. Я так холила и лелеяла то ощущение, когда рядом с тобой настоящий любящий отец пусть и в ином чем до смерти обличии.

− Началось!

И вот мы с папой побежали в Плывуны после того, как увидели даты. Я с ним и до этого в Плывуны захаживала. Папа меня ознакомил на всякий непредвиденный случай: мало ли что, случиться, стрястись в любой момент может всё, что угодно. Но, просто удивительно: я не очень испугалась. Я была настроена на борьбу. За лето я в этом деле поднаторела, перевоспиталась из тихой и забитой, в если не смелую и решительную, то в хладнокровную это уж точно. Конечно я изменилась! Я выглядела теперь нормально. И одежда на мне лучше сидела. И с шитьём наконец-то стало получаться. А раньше-то никак. На кукол шить всегда получалось отменно. А на себя или маму - кривое-косое всё. Надо сделать всё, чтобы папу не уничтожили. В конце концов уникальный шанс нам всем дан. Отчим пострадал, без вопросов. Но мне его почти не было жалко. Вёл бы себя нормально, как раньше, ничего бы этого не произошло. Я считаю предательство - самым большим злом. Он предал маму. И в какой-то степени меня. Это очень больно. В школе, классе так в первом -четвёртом, меня тоже предавали. Начинаю с кем-нибудь дружить. (Замечу, что первая я ни к кому не лезла, на дружбу не напрашивалась.) А потом меня бросят. Если ссора, это ещё понятно. Но бросали и просто, без ссары, и даже «привет» говорить переставали. Это очень обидно. Мы же в ответе за тех, кого приручили!

И вот я с папой во второй раз в Плывуны зашла, или очутилась, что точнее. Папа мне сказал остаться в комнате, а сам ушёл. Он пробовал в отверстие в стене проползти, но у него ничего не получилось - он же теперь человек. По старой привычке папа пытался полететь, исчезнуть, переместиться, даже меня предупредил, чтоб не пугалась - ничего у него не вышло. И он пошёл обычным пешкарусом, искать кого-то. Кого - не сказал.

Плывуны - сказочное пространство. Ну что-то по аналогии есть общее с волшебным лесом из разных фильмов-сказок. Только леса нет. Плывуны - это помещения и берега водоёма. Лес - не их стиль. Но в Плывунах есть та же черта, что у волшебных лесов. Можно и клубок волшебный встретить, и того, кто тебе нужен, и перемещаться моментально в совсем иное по виду пространство. Новичкам обыкновенно плывуны являются в стиле хай-тек. Многоэтажное здание, множество комнат, и отверстия, как дверь за очагом папы Карло, что-то наподобие.

Я осталась одна в комнате. Комната была совершенно пустая. Но я уже знала, что можно её легко поменять - папа мне рассказал этот секрет. Я представила расписные стены как в мультике «Аленький цветочек», и мебель представила в таком русском духе. В кружке рукоделия нам говорят, что это не русский дух, а псевдорусский, что такой лубок, но в куклах это допускается. И вот я представила. Тут же комната изменилась. На стенах стали проявляться рисунки. Из-под пола, как в убыстренном видео, вырос мощный приземистый стол и лавка. Скатерть тут же постелилась, возникнув откуда-то с потолка.

− Свечи тебе или обычное освещение? - услышала я голос. Вздрогнула, обернулась. Передо мной стояла та женщина, которая подарила мне перчаточных кукол (кстати, любимая горбоносая старушка пропала, как только папа стал живым). Женщина была побрита наголо, одета в прозрачные ткани. Похожа на призрак.

− Я не призрак. - я уже знала по папе, что плывуны читают мысли, но всё равно вторично вздрогнула.

Тут же женщина предстала передо мной с обычной своей короткой стрижкой, в джинсах и в удивительной связанной на крупных спицах кофте с запАхом. Удивительна была и её обувь. Лапти! Но не такие традиционные похожие на калоши, а плетёные прям по ступне, облегающие ступню, и шнуровка по лодыжке. Очень необычно!

− Вот... Решила, что в эстетике комнаты вполне уместно, − она улыбалась. Она была совершенно живая, телесная, и на передних зубах у неё темнели точка кариеса...

− Присаживайся, − женщина протянула руку, тут же возникла мощная табуретка. Я поблагодарила, села. Женщина продолжала стоять, она прохаживалась по полу. Плывуны обычно скользят по полу, я их уже видела в свой первый ознакомительный визит. А женщина просто ходила. Она была жива, это абсолютно точно.

− Ну как ты поживаешь? Полегче стало?

− Угу, − ответила я.

− Угощение не предлагаю. Знаешь, наверное, в Плывунах никто не ест.

− Угу, − повторила я, хотя не знала об этом.

− И время. В земном мире ты не теряешь время. Задержка максимум две секунды. С момента захода и до выхода.

− Угу, − в третий раз угукнула я. Это я знала.

− Папа твой на приёме. Сейчас ему предложат на выбор возможные формулы и схемы поведения. А пока я тебе объясню, что к чему. Готова?

− Конечно. Я всё забываю вас поблагодарить за те куклы. Они у меня самые любимые.

− Ну что ты, мой голубчик.

«Голубчик»... Так называла меня бабушка, мамина мама.

− Это тебе спасибо. Если бы не ты, папа твой так и оставался бы с нами.

− Спасибо, − повторила я. А что ещё я могу сказать людям, то есть нелюдям, которые вернули мне папу и убрали отчима.

− На здоровье. - улыбнулась женщина. Улыбка её была такая открытая, такая искренняя. А не такая, как в журналах про звёзд - оскал, а не улыбка. Эта женщина была такая душевная... Я вспомнила, как она стояла среди старушек у рынка, на газете (бесплатной, для рыболовов) разложены игрушки...

− Забыла представиться. Эрна. Но можешь звать меня Мариной. Как тебе больше нравиться.

− А...ааа... А отчество? - ну как я без отчества буду звать такую супер-тётеньку?

− Отчество у нас не принято, мой ангел.

«Мой ангел» − так обращалась ко мне бабушка, когда нужно было меня уговорить. Однажды я ходила босиком на даче и занозила ступню, истерила, боялась иголки и бабушкиных ковыряний в моей коже. Бабушка всё меня уговаривала...

− Аааа. Тогда Эрна буду к вам обращаться.

− И замечательно, Лора. Плывуны возлагают на тебя большие надежды.

«В смысле?» − подумалось мне. Если честно, я не торопилась в Плывуны. Мне хотелось оставаться живой.

− В смысле, что нам нужны куклы. - рассмеялась Эрна.

− Какие куклы? Мои?

− Только твои! Работы будет много.

− Да пожалуйста, − говорю. - Вам какие из моих? Мягкие, каркасные, с головами и руками из полимера? Ваши тоже вернуть?

И тут я осеклась. Я же не могла дома отыскать свою любимую бабушку с горбатым носом. Она мне так помогала летом, а я её не уберегла...

− Нет, нет, голубчик. Не переживай. Эта кукла, как ты говоришь, бабушка, мы её забрали у тебя сами. Она -- стражник.

− Как?

− Понимаешь, Лорочка, это не куклы, то есть не совсем куклы. Ну что-то, если хочешь, вроде шпионов. Но не ищеек. Эта кукла должна была оберегать твоего папу от злых. И сейчас она в вашем конечном мире, тоже на работе. Охраняет кое-кого от кладбищенских.

− Где на кладбище? Что на гладбище?

Эрна не отвечала на мои вопросы, она продолжала свою мысль:

− Она как человек, живая. Она сейчас не кукла. Это достаточно сложно было провернуть.

«Провернуть» − отметила я какое-то не очень честное слово.

− Ну или организовать - раз тебе «провернуть» не нравится.

Ой! Всё читает! Все мысли! Как бы вообще не думать?!

− Думать надо обязательно. Без мыслей голова пуста. Но это отступление. Так вот: сущностью в виде куклы был и твой папа. И бабуля наша подпитывалась, лёжа в вашей квартире, набралась сил. И стала стражником. Она теперь как человек.

− А душа в неё может вселиться?

− Нет. У кукол свои функции. Они наше изобретение. Впрочем, это не важно. А важно то, что ты здесь в Плывунах должна нам мастерить кукол.

− Стражников?