Город ящеров (СИ) - Багирова Марина - Страница 15

Я ехала по магистрали, не будучи уверенной, что успеваю блокировать следящие устройства. Рука дрожала, когда я щёлкала на пультах нужные комбинации. Всё было нипочём, лишь бы посмотреть в глаза этому…

Вернувшись, я сразу же направилась к ящерру.

— Лин, куда вы…

— Открой эту чёртову дверь. Мне нужно его увидеть! Немедленно!

Я ворвалась в белую комнату. Ящерр поднялся с постели. Он был удивлён.

— Извините, Венилакриме, — охранник зашёл за мной следом, вежливо придерживая рукой дверь-болт.

— Вон! — закричала на охранника. — И уйдите с проходной. Камеры отключить! Чтобы никакой записи! Вон! Вон! Все вон! Выполнять приказ!

Я была уверена: о моей вспышке ярости доложат Главе. Но это будет потом. Я выключила микрофоны и подошла к клетке.

— Что ты со мной сделал?! — закричала.

Мы стояли очень близко друг от друга, но он был выше, что в нормальных условиях вызвало бы у меня опасения. В нормальных, а не когда он в тюрьме.

— Что ты со мной сделал!?!

Пауза.

— О чём ты? — поинтересовался ящерр спокойно.

У пленника был охрипший голос, не такой, каким он запомнился с первой встречи. Судья смотрел на меня с некоторым… недоумением, как будто видел впервые.

Злость переполняла меня. Плевать мне на его взгляды.

— Сны! Объясни, к чему эти сны?! Учти, ящерр, от кошмаров земные люди не умирают, но если всё это будет продолжаться и дальше — я нарушу приказ и убью тебя! Или ты думаешь, что неуязвим?

На лице моего врага промелькнуло замешательство. Он наклонился ко мне ближе и спросил растерянно:

— Какие сны?

Его глаза блуждали по моему лицу, но не как раньше — унижая и насмехаясь. По-другому…

Я ему не верила. Я воспринимала удивление как часть некой игры.

— Не знаешь? — фыркнула. — Великий судья не знает, на кого растрачивает свои драгоценные силы? Сны! Те сны, от которых я не могу избавиться! В которых прихожу к тебе и часами наблюдаю, как ты спишь, как поворачиваешься, как чихаешь и как вздрагиваешь! Сколько можно?! Меня уже и от них, и от тебя тошнит!

Я чётко видела, как сужались его зрачки.

— Это была ты?! — ошарашенно спросил ящерр.

Думаю, меня остудил взгляд, сопровождающий вопрос. Недоверчивый, не побоюсь сказать, сумасшедший. Как будто я сообщила что-то противоестественное, нарушающее законы Вселенной. Таким я его не видела ни разу. Да я и подумать не могла, что у ящерров есть мышцы, отвечающие за подобное выражение лица!

Говорят, «щёлкнуло в груди». Правильно говорят — у меня действительно щёлкнуло. Я отошла от клетки, и злость сменилась растерянностью. Ящерр впился в меня взглядом, и, казалось, был готов разломить прутья решётки и наброситься... нет, не наброситься, — залезть под кожу. Разодрать меня изнутри в попытке разгадать эту головоломку.

— Это не могла быть ты, — сказал. — Ты не могла… У меня были подозрения, но я смеялся над самим собой… ведь логика говорит об обратном… Ты не могла…

Ящерр всё повторял эту фразу, продолжая смотреть на меня остекленевшим взглядом. Это длилось добрых несколько минут.

Меня пугало его поведение. Казалось, судья меня не видел и не слышал, но когда я повернулась к двери, властный голос скомандовал:

— Стой!

Это уже был другой голос — уверенный и крепкий. Голос человека, осознающего свою силу.

Я обернулась. Он сбавил обороты.

— Вернись, пожалуйста. Венилакриме… Венилакриме… Какое красивое имя. Кто тебя так назвал?

Мы оба понимали: вопрос — всего лишь повод. Я считала, в нашей ситуации мы обойдёмся и без этого.

— Хорошшшшо… Венилакриме… — он поднял руки ладонями вперёд и медленно подошёл ко мне настолько близко, насколько позволяла клетка. — Когда тебе начали сниться эти сны?

Я задавалась вопросом: стоит ли отвечать? Он пленник, я — человек, подогнавший под него эту роль. Я прямо и косвенно виновата во всех его бедах, в запёкшихся губах и кровоточащей ране на плече. Мне не пристало вести с ним беседы.

— Почти сразу, как только ты появился… Ящерр, я думала, ты для этого вынудил меня приносить тебе еду, чтобы как-то усиливать действие влечения. Я думала, ты таким образом … мстишь.

Он лишь покачал головой. Попытался улыбнуться, но получилось донельзя плохо. Оскал, а не улыбка.

— Ты прекрасно знаешшшшшь — эта клетка блокирует мои силы. Я даже физически здесь слабее… — и указал на раненное плечо.

Кривой надлом брови и уставший голос дали мне понять, что Руанн тоже измотался от заточения. Всё это время я почему-то думала, что пребывание в плену он воспринимает как небольшое досадное происшествие, которое скоро разрешится. Видимо, я была неправа: его тоже тяготила вся эта ситуация, намного больше, чем могло показаться на первый взгляд.

— Если не влечение, тогда… объясни…

В эту фразу я вложила намного больше, чем хотела.

Следовало потребовать ответов: «Объясни мне, потому что эти сны сводят меня с ума! Объясни, так как сюжеты нарастают как снежный ком, и я не знаю, что будет, если в одном из снов ты откроешь глаза, а я не успею проснуться. Объясни, почему в кошмарах я боюсь тебя и твоего пробуждения больше, чем в реальной жизни? Объясни!»

Вместо этого я спросила:

— Почему ты так отреагировал на признание о снах?

Судья бросил на меня колючий взгляд.

— Ты даже не представляешшшшшшшь, как сложно в это поверить… в первую очередь мне. Сложно. В это. Поверить.

— Ближе к делу, Руанн. Ты говорил, у тебя были подозрения, но не верил. Что именно ты подозревал?

Я впервые назвала его по имени. Для меня это был определённый рубеж, который я наконец решилась пересечь.

Руанн оскалился. Захотелось сделать то же самое.

— Я отвечу на твой вопрос, но сначала ты ответь на мой. Кто твои родители, Венилакриме?

— Ты на мой вопрос не ответил, почему я…

— Потому что иначе я говорить не буду! — перебил. — Кто твои родители?

— Я могу выбить из тебя признание, и тогда…

— Не можешшшшь, — он захохотал. — Глава следит за каждым твоим движением, и даже этот внезапный порыв злости стал возможен только потому, что его сейчас нет на «Станции 5», — ящерр заломил бровь, как бы говоря «да, я всё знаю». — Будь он здесь, ты бы действовала осторожнее.

Инстинктивно я посмотрела на дверь. Переместила взгляд немного влево. В прозрачном окне видны были физиономии охранников, благо они нас не слышали.

— Откуда ты узнал…

— О том, что это именно пятая станция, или о том, что вашшш руководитель отсутствует? — усмехнулся. — Кстати, зря ты его не уважаешшь, именно благодаря Главе «Станция 5» до недавних пор оставалась одной из самых зашщищённых.

Каждое слово — удар под дых. Ящерр раскрывался во всей мощи, во всей наблюдательности. А сколько ещё он успел узнать? Как много информации почерпнул из обрывков болтовни охранников или медперсонала?

«Мы не можем его вернуть, не можем обменять на пленных, — пришло чёткое осознание. — Он слишком много знает».

Я сохраняла эти мысли при себе, представляя, какой сложный разговор с Главой мне придётся выдержать.

Думая о приземлённом, я на заметила самого важного.

— Так как, Венилакриме, кто твои родители? — его голос ворвался в мои мысли.

— Почему ты заставил меня приносить тебе еду? — спросила, лишь бы не молчать. — Не поверю, что из мелочного удовольствия.

— Я обешшшщаю ответить на твой вопрос, но ответь сначала на мой — таков был уговор. Итак…

— Моего отца убил ящерр несколько лет назад, — пробормотала на одном выдохе. — Мать живёт на станции. Доволен?! Братьев и сестёр…

— Врёшшшшшь! — он рассердился. — Ты мне нагло врёшшшшшшь!

Хвост дёрнулся, напоминая, кто передо мной.

— Ты можешшшшь говорить, что хочешь… Я знаю — это не так. Кем бы ты ни была, но ты не землянка! Ты физически не можешшшь быть… — и умолк.

— Что?!

Пауза.

— Меня не могла привлечь земная женщина! — зарычал Руанн.

Признание, которое он так долго держал в себе.

Показалось, что когда он проговорил свою мысль вслух, ему как будто полегчало. Ящерр посмотрел на меня.