Город ящеров (СИ) - Багирова Марина - Страница 16

— Послушшшай, Венилакриме, тебе выпала очень большая удача. Ты даже не представляешь…

— Удача? Ящерр, ты издеваешься?

— …и тебе нужно радоваться…

— Радоваться, серьёзно?!

— …что ты встретила меня. Подумать страшшшно, что могло произойти, попадись ты на глаза другому…

— Да я проклинаю миг, когда попалась на глаза тебе! Я вас всех ненавижу! Вы забрали наш мир! Загнали под землю! Даже детей, маленьких детей, лишили солнца и нормальной еды! Если бы ты знал, с каким наслаждением я бы выпустила тебе кишки! Здесь и сейчас!

Пауза.

Ящерр никак не реагировал на меня и мои слова. Я дала ему несколько секунд, чтобы ответить. Когда ничего не произошло, молча развернулась и пошла к выходу.

— Мы лучшшше вас, и ты это знаешшшь, — сказал ящерр мне вдогонку. Я хотела обернуться, но замерла — кости будто заржавели. — И у тебя есть выбор: стать мимолётным увлечением или чем-то большим. Не у каждого есть возможность выбирать.

Я хмыкнула.

— Да с чего ты взял, что я захочу стать чем-то большим?

— Я выберусь из этой клетки, Венилакриме, и намного быстрее, чем ты думаешшшь.

— Думаю? Зачем мне о тебе думать?

Он усмехнулся и ответил без промедления:

— Врёшшь!

Я повернулась к нему. Подошла обратно к клетке. Расстояние между мной и ящерром — не более трёх метров.

— Интересно, каково это — спать с женщинами, понимая, что они тебя не хотят?.. — я усмехнулась. Придала лицу заинтересованность. — Ты удовлетворён? Всесилен? Ощущаешь свою власть? — и резко оскалилась. — Тебе будет полезно узнать, что когда я трахалась с тобой, то думала лишь о том, как достать нож из сумки и прикончить тебя!

И ушла.

Охранник открыл мне дверь. Впереди — чёрный коридор, позади — белая комната. И ящерр, от которого я так и не дождалась ответов.

Глава четвёртая

Наступила осень. Полуобнажённые деревья протягивали к небу длинные худые ветки-руки. Опухшая листва рваными клочьями обрызгала землю.

В конце сентября станция готовилась к зимней спячке. Мы утепляли тоннели, перестилали теплицы, удобряли чернозём, а дети — полувсерьёз, полушутя — мастерили из фантиков белые маскировочные сети на зиму.

К одному из наблюдательных пунктов прибился чужак. Он утверждал, что убежал из города ящерров, чтобы жить с вольными людьми, и был немедленно расстрелян — видели мы подобных «свободолюбивых», которых засылали ящерры для получения дополнительной информации.

К пленнику я больше не ходила… и от этого стало ещё хуже. Постоянно хотелось спать и есть. Так плохо я себя не чувствовала никогда в жизни, но показывать это на «Станции 5» всё-таки боялась — у нас не очень уважали старость и немощность.

Другое дело в лесу. Я отправлялась в любимое место у обрыва, прислонялась спиной к поваленному дереву, устраивалась поудобнее и выпивала чашку крепкого травяного чая, после чего меня смаривал сон.

Я больше не задавалась вопросом: что будет с ящерром дальше. Ну, а он, что любопытно, постоянно требовал встречи со мной. Я отказывалась. Не будет есть с чужих рук — пусть сдохнет.

Удивительно, но и Глава не очень нагружал меня операциями, даже позволил взять месяц отпуска. Не знаю, что бы я делала, сложись обстоятельства иначе.

И всё же долго так продолжаться не могло.

Ко мне пришёл Шестой. Он был в ярости, размахивал руками и тряс передо мной планшетником. Руководителю пристало быть в курсе всех новостей, но в тот раз я ничего не знала. Главное — я не знала, как выкрутиться и не выдать своей неосведомлённости.

— Ящерры не отвечают на запросы! Представляешь!? Не отвечают! Как такое вообще возможно?

— Ну… может, мы чего-то не знаем…

— Глава сказал: если до конца недели не будет результата — примет меры.

Сердце бухнуло, да так, что я вышла из транса и впервые за долгое время начала осмысливать ситуацию.

— А что ящерры? Новый запрос для них?

— Да, на этот раз последний.

— Скажи… Ты думаешь, он всерьёз обдумывает идею убить судью?

— Нет, конечно, но у наших медиков руки чешутся обследовать ящерра, так сказать, на полную катушку. И если то, что было до этого — «только слегка», тогда я без понятия, что они имеют в виду.

— Он р-ранен? — голос сорвался, но мой собеседник этого не заметил.

— Он жив, Лин, это главное. Но если вначале Глава относился к Руанну, — Шестой скривился, — с трепетом, то сейчас ситуация изменилась.

Я схватила напарника за рукав. Он всегда испытывал ко мне добрые чувства, и я надеялась, не скроет правды.

— Скажи, вы вините меня в том, что ящерр оказался на станции?

Шестой посмотрел на меня как на умалишённую. Ещё бы, он не мог ожидать такого поведения от женщины, которую привык слушаться на операциях.

— Ну что ты, Лин! Ты разве не слышишь? У медиков. Руки. Чешутся. Так что когда они учинят настоящий допрос, он нам выдаст всю требуемую информацию.

Я криво улыбнулась. Утешил.

Шестой оставил меня в растрёпанных чувствах. Я закрыла глаза и попыталась понять, что испытываю по отношению к полученной информации.

Беспокойство. Мне было нужно увидеть Руанна.

***

Шестой наблюдал за девушкой, второпях выбегающей из комнаты. Её реакция — ещё одна деталь в сложной цепочке событий, разгадать которые не удалось даже Главе.

Мужчина размышлял о том, как странно легла карта — ещё вчера Лин была верным солдатом, надёжным партнёром в операциях и хорошим товарищем. Сегодня он увидел её с другой стороны… Как ту, что сумела привлечь внимание судьи Руанна.

За Лин следили все руководители «Станции 5». Они делали прогнозы на то, чем всё это обернётся. Девушка стала монетой, которую давно разменяли, иначе его, Шестого, не послали бы сюда с приказом передать ей неправдивую информацию. Они вынуждали её пойти к нему.

Мужчина усмехнулся. Кто знает, может, всё это к лучшему… и скоро ящерр запляшет под дудку этой наивной девочки… Или разочаруется, и тогда…

Об этом Шестой предпочитал не думать.

***

К двери я подходила очень медленно. Охранник нажал на рычаг, и круглая большая дверь, похожая на шапку болта, отъехала в сторону. Я переступила высокий порог и оказалась в белой комнате.

— Оставьте нас, — бросила охране.

И замерла рядом с клеткой.

Пленник лежал на кровати, закинув руки за голову. Острый наконечник хвоста колебался, иногда доставая до пола. Раны на его теле практически затянулись — даже в клетке ящерр восстанавливался.

— Ей, ящерр… Руанн!

Он резко поднял голову. Одним проворным движением сел, забрасывая хвост себе на плечо, но не втягивая его до минимальной длины.

— Ты снова назвала меня по имени… — угол его рта резко пополз вверх.

Невольно я задавалась вопросом: осознавал ли он опасность, нависшую над ним. Обязан был осознавать, иначе какой из него судья?

— Дай мне свою руку, — внезапно сказал ящерр.

Пауза.

— Что?

— Дай. Свою. Руку, — по словам повторил Руанн.

— Я похожа на сумасшедшую?

— Нет. Я обешшщаю тебе не вредить.

— О, это всё меняет! — я подошла ближе к клетке. Крылья носа задрожали, и я невольно вдохнула чужой запах.

— Тебя уже потянуло на природу, Венилакриме? — Ящерр усмехнулся. — Дышшшшать тяжело?

— Откуда ты?..

— Дай мне руку. Если бы ты думала, что я могу тебе навредить, тебя бы здесь не было…

— Я знаю, что ты можешь мне навредить.

Он смотрел. Молчал.

— Могу — не значит, что собираюсь. Посмотри на меня… — я посмотрела. — Дай мне руку, Венилакриме.

— И что потом? Меня отсюда унесут на носилках? — хмыкнула. Но страх, он ведь всё равно никуда не делся.

— Не сегодня.

— Мне не нравится твой ответ, ящерр.

Он усмехнулся, но глаза остались серьёзными.

— Понимаю.

Я дышала тем же воздухом, что и он. Я дышала его потом. Этот запах ощущался как нечто на удивление приятное. Знакомое.