Дети Горного Клана (СИ) - Давыдов Григорий Андреевич - Страница 59

И вот, наступил момент, когда Существу больше не пришлось бороться. Каждый обитатель леса, имей он хоть сотни клыков, длинные когти или ещё что до кучи, прекрасно знал: вот он - Вожак! И потому каждый смиренно уступал ему дорогу, не охотился в тех местах, где любил охотиться Вожак, а порой и сами приносили ему еду - лишь бы не трогал, оставил в покое.

А затем он отыскал "пещеру", под стать его вновь приобретённому статусу: огромная, с красивыми башенками и окошками... За неё не пришлось даже бороться: обитавшие там до него твари послушно удалились, лишь только услышали его рёв. И он обрёл власть. Ту власть, о которой так долго мечтал и которую заслуживал...

И теперь он тащил вкусную добычу в свою просторную пещеру, обдумывая, как будет лучше: приготовить или сожрать так, пока она сочная?

Но все его не шибко обременённые высокими рассуждениями мысли враз оборвались, лишь только Вожак добрался до дома... И заметил, как мелькнул в одном из окон чей-то силуэт.

Вран открыл дверь без особого труда, но всё ж-таки мышцы на руках вздулись, и пришлось приложить некое усилие. Она была очень высокой и толстой, сделанной, видимо, из цельного дуба и обнесённая железной окантовкой. Наверное, будь на его месте кто-нибудь другой, не лежавший под ножом безумного мага-экспериментатора, в одиночку бы её не открыл. А, значит, подумалось горцу, там должно быть нечто ценное.

И он оказался прав.

Дверь была расположена в гроте замка. В таких местах, насколько было известно Врану, обычно хранили разного рода провизию. И этот замок не был исключением. Другое дело, он очень сомневался, что снедь, найдись за дверью такая, могла бы сохраниться за столькие то годы...

Но, придирчиво оглядев обнаруженные за дверью бутыли и ящики, горец разве что не закричал от счастья: на каждом из них он обнаружил еле светящиеся в полутьме грота магические руны. С такой утварью продукты могут храниться многие века и не портиться - а, напротив, даже и обзавестись каким-нибудь безобидным магическим свойством. Именно так получали, например, снадобье берсеркера многие воинствующие земли: просто-напросто оставляли на длительный срок определённые продукты под воздействием определённых рун - и как минимум некоторые из них становились эликсиром берсеркера - неустрашимого воина, не боящегося ни боли, ни опасностей. Не всегда и не все, но всё-таки.

Вран уже было собрался унести наверх так много, как только сможет, угрюмо представляя, сколько ему придётся ещё пройти, как вдруг потолок грота еле заметно затрясся, и с него стал осыпаться песок. Горец моментально замер. Прислушался. До его слуха донеслось эхо тяжёлых шагов. Кот? Нет... Не стал бы издавать лёгкий ловкий рангун таких звуков. Тогда... кто?

Вновь затрясся потолок, и Вран поспешил прикрыть дверь, оставив лишь узкую щёлку. Затаился. И стал ждать. Потому как, кто бы ни был причиной этого небольшого землетрясения, он явно направлялся сюда: шум тяжёлых шагов становился всё отчётливее.

И вот, шаги незваного гостя стали звучать так чётко, что казалось, будто он ступал прямо здесь, над ухом. Свет, бивший со стороны спуска в грот, заполонила широкая тень, а в следующее мгновение около двери, за которой прятался горец, появилось Это.

Если до этого горец и шевелился, хоть как-то выявляя в себе нечто живое, то, завидев что спустилось в грот, он тут же превратился в безмолвную безжизненную статую, даже не подумав отползти, чтобы тьма полностью скрыла его.

Огромное горбатое существо-альбинос, кончик горба которого касался потолка, в то время как сам Вран вряд ли бы достал его вытянутой вверх рукой, даже подпрыгнув, походило на извращённую насмешку природы, решившую скрестить огромного человека с троллем, медведем и ещё чем-либо смертельно опасным до кучи. Оно даже передвигалось не на своих маленьких, не способных таскать такую тушу ногах, а на всех четырёх конечностях, опершись на костяшки пальцев. Одна рука его была занята какой-то ношей: приглядевшись, горец с ужасом осознал, что ноша представляет из себя лишённое доброй трети туловища человеческое тело. Наверное, какой-нибудь бедняга, бежавший из каравана во время бойни. Судя по набедренной повязке, такой же бывший раб.

Существо-альбинос стало озираться, ощерив полную острых клыков пасть и всматриваясь в полутьму своими глазами-бусинками. Шмыгнуло носом, втягивая в ноздри воздух. Вынюхивает? Окаменевшая рука Врана вновь ожила, и пальцы несильно стиснули рукоять меча. Пусть только попробует сунуться - он просто так не сдастся.

Огромная тварь ещё несколько раз сморщила нос и остановила взгляд на двери. Что её привлекло в ней? То, что она до этого самого момента никогда не открывалась, а теперь тут откуда ни возьмись появилась щель, пускай и крохотная? Или то, что это место в гроте было единственным, где можно было спрятаться - а ведь запах неизвестного привёл монстра именно сюда...

Существо зарычало и... развернулось, покидая грот. Его тяжёлые шаги стали затухать в отдалении. Вран выдохнул, ловя ртом воздух, лишь теперь осознав, что всё это время задерживал дыхание. Вполне может быть, что эта тварь просто не любит магию, а отсюда ею воняло, пожалуй, сильно: столько-то запечатанной рунами утвари! Или, может, просто была туповата - с таким покатым лбом, под которым может храниться мозг размером, разве что, с яблоко, это и не мудрено. Другое дело, что теперь становилось ясным, кому этот замок принадлежит. Они пришли в чужой дом без стука и приглашения, и теперь им всем - и ему самому, и Коту, и Агнесс - может грозить опасность. Какая там еда?! Нужно немедленно убираться отсюда!

- О, Предки... - вдруг осенило Врана.

Кот, Агнесс!

Они же наверху!

Забыв про всякую осторожность, горец рванул наверх, крепко сжимая в обеих руках меч, готовый в любую секунду обрушить его на хозяина замка, где бы тот ни был. И, как ни странно, взлетел вверх он намного быстрее, нежели спускался. И насмерть перепугал Кота, ворвавшись к нему с бешеным видом готового убивать человека.

- Где?! Кого?! Р-р-р... - тяжело дыша от бешеного бега, зарычал Вран, выискивая врага.

Но здесь никого не оказалось. Вместо страшного белокожего монстра он наткнулся взглядом на сидящую у стены, обмотанную алой, пропитавшейся кровью тканью, спящую, а, значит, живую Агнесс.

- Тс-с-с! - шикнул на него пришедший в себя Кот и на всякий случай аккуратно забрал у друга меч. Вран не препятствовал. - Разбудишь. Я рискнуть немного обследовать здешние комнаты. И нашёл много интересного. Например, целебный отвары. Очень древние и хорошие. Представь себе, они до сих пор действуют! С Агнесс теперь быть всё в порядке, хоть отходит она и тяжело. - Он с сомнением оглядел Врана. - Позволь узнать, друг мой, чем вызван твой... смятение? Ты ожидал увидеть здесь кого-то другого?

Горец, словно только сейчас вынырнувший из омута собственных мыслей, оторвал взгляд от мерно посапывающей женщины, совсем недавно ненавидимой им, а теперь - поди ж ты... Неужели он за неё боится? Ведь не только потому, что долг обязывает более слабых защищать, он так неумолимо стремится оградить её от опасности? Так почему же ещё? Нет, да не может такого быть... Нет-нет-нет!

Вран замотал головой, стряхивая с себя ненужные мысли, отчего-то лезущие изо всех щелей, и повлёк рангуна за собой:

- Давай-ка не будем ей мешать. Мне нужно кое-что рассказать тебе, друг.

Он поведал ему всё, стараясь не только не утаить какие-либо детали, но и доложить эти самые детали в максимальных подробностях. Тщательно описал внешность виденного им монстра, рассказал про запасы провизии в гроте, про то, что видел у неизвестного ему существа труп раба, скорее всего - из их каравана, ибо откуда ещё в Чародейском Лесу взяться беглому рабу?

Кот слушал внимательно, периодически хмурясь, но не перебивая. Лишь когда Вран закончил, он задумчиво почесал подбородок и вздохнул:

- Если всё так, как ты говорить, и это существо имеет неплохой, по-видимому, нюх, и отогнать его только сильная чистая магия, почему же он всё ещё пребывать не здесь?