Книга Айви (ЛП) - Энджел Эми - Страница 6

гарантировано. Нас просят использовать наши электроприборы экономно — никакого света, пока

это совершенно не необходимо, вентиляторы работают только тогда, когда жара достигает того

момента, что уже нет выбора.

— Бутерброды? — предлагаю я.

— Согласен.

Я достаю мясо, оказывается это индейка, и сыр, и кладу их на прилавок рядом с Бишопом.

Он вручает мне нож, и я нарезаю хлеб, пока он делает то же самое с помидором. У него длинные

пальцы, и он с легкостью работает ножом.

Мы работаем в тишине, делая два бутерброда, один из которых, я знаю, останется

нетронутым.

— Тебе нравится готовить? — спрашивает Бишоп, вытаскивая из шкафа две желтые

стеклянные тарелки. — Тут нет правильного ответа, — говорит он, когда я не отвечаю. Я слышу

смех в его голосе. — Это не тест.

Но он ошибается. Это все испытание для меня. Каждая секунда общения может все для

меня погубить. Я помню, что сказал мне мой отец: быть собой как можно больше. Правда всегда

более эффективна, чем ложь.

— Я ничего не имею против, — говорю я. — А что?

Бишоп смотрит на меня своим оценивающим взглядом.

— Я просто поддерживаю разговор, Айви. Пытаюсь узнать тебя лучше.

Он произносит мое имя впервые, и я, если честно, сомневалась, что он вообще его знает.

Мы едим в тишине. Ну, он ест, а я отщипываю кусочки хлеба, скатывая из них мелкие

шарики. Я пристально смотрю на свою тарелку, но каждый раз, поднимая глаза, я ловлю его

взгляд на себе, от чего у меня сводит желудок. Я жду, что он скажет что-то, потребует что-то от

меня, но он, похоже, доволен тишиной.

Я не знаю, как долго мы сидим там, но по стенам начинают скользить тени, и он, наконец,

встает и ставит наши тарелки в раковину. Через открытое окно я слышу, как кто-то зовет ребенка

в дом, хлопок мусорного бака, и тихие звуки гитары. Все это так обыденно, что напоминает мне о

том, насколько я одинока.

— Хочешь пойти распаковать вещи? — спрашивает Бишоп.

— Окей, — говорю я, разглаживая складку на платье, мечтая о том, чтобы оно было

приклеено к моему телу. Я чувствую, насколько замерзли мои ноги. В голове я слышу голос

Келли, говорящей мне: просто переживи это.

Он заносит мой чемодан, стоящий в коридоре, в спальню. Я следую за ним, проводя

пальцами по стене, в надежде, что, может быть, я могу найти что-то, за что зацепиться, и это

спасет меня. Слева по коридору находится ванная комната, а спальня с правой стороны.

Угасающий дневной свет освещает большую кровать с двумя тумбочками и комодом у

противоположной стены.

— В шкафу есть вешалки, — говорит он мне. — И половина комода пуста.

Я киваю, стоя в дверях. Он стоит у подножия кровати, засунув руки в карманы,

внимательно наблюдая за мной. Я знаю, что сделала бы Келли. Она бы флиртовала, смеялась и

сама бы сделала первый шаг. Она схватила бы бразды правления над ситуацией, даже над которой

бы не имела никакого контроля и подчинила бы ее своей воле, и рада была бы пожертвовать собой

ради благого дела. Но я не такая. Несмотря на то, что мне говорили, я знаю, что если он

попытается прикоснуться ко мне, попытается снять мое платье, я его ударю. Даже если это будет

впустую, я буду отбиваться. Я не знаю, делает ли это меня слабой или сильной.

Однако, он не трогает меня, не подходит ближе. Он открывает один из ящиков комода,

доставая оттуда шорты и футболку и сжимая их в руке.

— Я буду на диване, — говорит он.

Я была настолько напряжена, насколько готова к битве, что поначалу его слова совершенно

не имели никакого смысла.

— Что… ты… ты не… — я даже не знаю, что конкретно я спрашиваю.

Он поднимает брови.

— А ты?

— Нет, — говорю я и сразу же раскаиваюсь в том, как быстро я ответила. Я должна была

бы больше беспокоиться о том, чтобы не оскорбить его, но сейчас явное облегчение затмевает все

то, чему меня учили.

Он кивает.

— Я так и думал.

Мы смотрим друг на друга. Я никогда не слышала о том, чтобы жених в брачную ночь спал

на диване. Может быть, это происходит все время, я просто этого не знаю. Но я сомневаюсь в

этом, вспоминая другие пары своими ненасытными губами и красными щеками на приеме

сегодня. Если он разочарован или раздражен, он не показывает этого.

Я отхожу от дверного проема, давая ему пройти мимо меня. Он останавливается и

наклоняет голову.

— Спокойной ночи, Айви, — говорит он.

— Спокойной ночи.

Выходя, он закрывает за собой дверь. Подойдя к кровати, я сажусь на край и сжимаю

пальцы между колен, чтобы остановить дрожь. Если бы у меня был стул, я бы могла подставить

его под дверную ручку, чтобы убедиться, что он не сможет вернуться. Таким образом, я бы

чувствовала себя лучше. Но в глубине души я не верю, что он вернется. Я не думаю, что он

причинит мне боль, и я не знаю, что с этим делать. Возможно, было бы проще, если бы он все же

сделал это.

Глава 3

Я никогда не спала долго. Если я просыпаюсь, то это происходит внезапно: вот я сплю, а

вот мои глаза открыты и мозг включен. И тут, в этом странном месте и на этой странной и

слишком большой кровати, происходит тоже самое. Я смотрю в белый потолок, задерживаю

дыхание и прислушиваюсь. Мне кажется, я слышу звуки из кухни, но я не уверена.

Трудно поверить, что вчера я проснулась на своей постели у себя дома, а сегодня у меня

новый дом, новая спальня. Новый муж. Он не такой, как я думала. По крайней мере, я знала, как

он выглядит, так что это не стало сюрпризом. Но после того, как я услышала все эти грубые слова

о его отце и его семье, которые он сказал нам всем, я думала Бишоп будет очень жёстким. Его

сдержанность меня удивила. Я даже не ожидала, что он будет таким.

Мне необходимо найти способ, чтобы сообщить Келли, что мы не живём в доме

президента. Хотя, зная Келли, она уже владеет всей информацией и продумывает новый план.

Мне нужно будет сходить на рынок и узнать, есть ли для меня сообщения. Конечно же, в любое

время я могу навестить её, но было решено сократить все контакты между мной и моей семьёй.

Так будет лучше и безопаснее.

— Айви? — я слышу голос Бишопа, а затем тихий стук в дверь.

— Да? — я медленно сажусь.

Он медленно открывает дверь и заглядывает в комнату.

— Я ухожу, — говорит он, внимательно оглядывая мои распущенные волосы, а затем его

взгляд остановился на моём лице. — Я просто хотел, чтобы ты знала.

— Ладно, — говорю я. Я изо всех стараюсь казаться обычной, думая, как бы повела себя

обычная жена, если бы её муж сказал, что он уезжает. Мне нужно вжиться в эту роль.

После того, как он ушёл, я подумала, что должна была спросить его, куда он уходит. Но я

слишком устала. Все казалось проще, когда мы придумывали все.

Я лежу в постели и смотрю на лучи солнца, пробивающиеся через занавеску, до тех пор,

пока мои ноги не начинают потеть. Тогда я встаю и, подняв руки над головой, тянусь, пытаясь

снять напряжение в теле.

Ванная комната маленькая, как и весь дом, и безупречно чистая. Я принимаю душ так

быстро, как только могу, и в этот раз не потому, что нет горячей воды. Я просто не хочу

оставаться голой на долгое время: я не знаю, когда вернется Бишоп.

После того, как я надела футболку и шорты и расчесала волосы, я начинаю распаковывать

вещи. Странно видеть мою небольшую коллекцию одежды, висящей рядом с одеждой Бишопа в

гардеробе; мне показалось, что это делает наш брак реальным.

Я брожу по дому, открываю ящики, ощупывая и оглядывая все. Мне нужно сделать это

место более комфортным. Он никогда не будет разговаривать со мной и доверять мне, если я буду