Legion Z (СИ) - Миваки Ингмар - Страница 10

4. Дешифровщик и его стационарный шалаш для неконтролируемых полетов

— Пит, проснись! — раздался голос из динамика. Хайме — молодой, темноволосый красавец в черном пуховике и белой шапке-ушанке, стоял под дверью многоквартирного дома и смотрел на видеофон. В зону MV, где жил Питер Уотерман, он прибыл из зоны F на электричке. Это была их первая встреча с Питом вне золотого рукава.

Пит стянул с глаз черную повязку. Укутанный в белый плед, с серебряным обручем на голове, поэтично названным Джаешом диадемой, он полулежал в своем большом вертящемся кресле, прислонившись щекой к спинке. По лицу юного гения разлился румянец. Золотой рукав был подобен черной дыре — месту, где не стареют.

— Элис… — беззвучно произнес он одними губами. Он призывал ее каждый раз, когда возвращался на Талатон. Она была девушкой из прошлого, и он не знал, жива ли она. С тех пор, как он потерял ее во время учебы в Университете, она так и не проявилась ни в одной базе данных. Не сталкивался он с ней и в золотом рукаве.

Прищурившись, Пит смотрел на возникшего возле стола Бао^[25] — молчаливого духа репризы. Вытянутая по вертикали, худая, сутулая фигура с непропорционально длинной шеей и темными глазами навыкате. Одет Бао был в выглядящий куцым, розовый костюм: брюки семь восьмых и пиджак с узкими рукавами по локоть.

— Я вижу, что ты думаешь, — всматриваясь в лицо Бао, обратился к нему Пит.

— Господь живет под водой, — беззвучно, одними губами проговорил Бао. Он смотрел на Пита немигающим взглядом вытаращенных глаз, склоняя голову поочередно то к одному, то к другому плечу, и Пит повторял его движения.

— Дитя Земли, — прочел он по губам Бао.

— Разлепи свои веки, диггер^[26], я стою под твоей дверью и мерзну, — вырвал его из гипнотического состояния голос Хайме.

Пит перевел взгляд на монитор, улыбнулся весело махавшему ему из верхнего левого угла Хайме, и отпер дверь с панели управления.

Обстановка в одной из двух жилых комнат, занимаемых Питером Уотерманом в трехэтажном доме зоны МV, была минималистично опрятной: стол с аппаратурой, два фиолетовых округлых кресла на колесиках и пластиковое ведро для мусора под столом. На стене мышиного цвета висела большая, яркая карта с созвездием Водолея, похожая скорее на художественное полотно. В ногу льющего из сосуда будущее, был вбит золотой крюк, на котором висела куртка Пита. Вторым украшением комнаты был пурпурный, конусообразный навес над рабочим столом с аппаратурой. Прикрепленная к золотому крюку на потолке, ткань свободно ниспадала, образуя своего рода шатер вокруг стола.

— Привет, путешественник, — весело поздоровался с вышедшим к нему навстречу хозяином, Хайме. Первооткрыватель золотого рукава был одет в мятую черную футболку и черные джинсы. На плечах — белый плед. Хайме снял куртку и повесил на крюк с изображением скульптора. На госте был толстый серый свитер с высоким, до подбородка воротом, и плотные брюки из непромокаемой ткани.

Легионеры обменялись рукопожатием. Гость поднял взгляд на карту. Отпечатанная золотом по синему, она выглядела настоящим произведением искусства. Под проливающим свет разума юношей мерцала надпись «Aquarius». Струи изображены в виде двух, зеркально перевернутых, золотых букв Z. Вокруг Водолея не было ни одного созвездия. Вместо них тут и там торчали крючки для одежды, сантиметров десять в высоту, с изображением: рыб, крылатого коня, дельфина, орла, кита и скульптора с курткой Хайме в ногах. На вешалке — жирафе висела смотанная кругами, толстая веревка.

— Струи льются из Надзеркалья, с таинственной и совершенной Земли, которую мы не можем видеть иначе, как внутренним взором, через зеркала в собственных зоговских головах, — пафосно прокомментировал Пит. — Земля ушла в тень, зог, здесь — на карте — ее нет.

— На месте Земли Талатон, но его тоже не видно, — заметил Хайме.

Пит обнял гостя и расцеловал три раза в щеки.

— Эта карта была сделана по моему чертежу, — пояснил он. — Я очень рад встрече с тобой в мире гравитации, — улыбнулся он, и пригласил Хайме в комнату.

Рабочий стол Пита был скрыт за пурпуром шатра. Пит приподнял ткань и закрепил ее на уровне головы, в месте, откуда хорошо просматривалась входная дверь, и они с Хайме расположились в соседних креслах с противоположной стороны.

— Как добрался? — поинтересовался Пит.

— Без приключений, — ответил Хайме.

— Вокруг Земли колеблется и танцует апас^[27] — чистый эфир без помех и вредных примесей, — сообщил Пит, жестикулируя длинными пальцами. — Легионер же подобен солнцу, что встает и уходит в него, чтобы вернуться снова. Пит замолчал, опустил руки и посмотрел за плечо Хайме.

— Красиво сказано, — одобрил речь Хайме.

— Наконец-то маска боли будет смыта с лиц доноров, — продолжал Пит, пребывая в той же созерцательной задумчивости. Сообразительный гость понял, что хозяин устал от работы, и должен разрядиться после очередного путешествия, а потому решил не форсировать события. К Питу он приехал за разъяснением того, что тот не успел объяснить во время их встречи в золотом рукаве. Хайме попал в рукав без кристалла. Это был первый случай в практике полетов. Удержаться долго на этой волне Хайме не смог. Пит заинтересовался им и пригласил к себе, нарушив табу на посещение его дома вообще кем бы то ни было. Для Хайме он впервые сделал исключение.

— Для входа в неконтролируемую зону потребовалось семеро зогов. В настоящий момент нас так много, что можно стабильно удерживать связь, — сказал он и посмотрел через плечо гостя, на шар с танцующей девушкой в синем лпатье. Хайме все понял, но промолчал. Это была его, а не Пита, сопровождающая. Сам он ее проигнорировал. Девушка перестала танцевать и загрустила, обиженно надув губы. Пит усмехнулся и снова переключился на Хайме.

— Здесь, типа, шатер собрания, — объяснил Пит. — Мое рабочее место, короче говоря.

Хайме снова целомудренно промолчал, да и комментировать столь странное сооружение было бы глупо. Царский пурпур хорошо держал тепло. К тому же было довольно красиво. Они с Питом очутились внутри приятного розового света.

— Детоксикацию проводишь? — переключился Хайме, кивнув на пакет молока на столе. Пит потряс им и бросил в ведро под столом.

— Снаружи лютый мороз, — сообщил Хайме, потирая изящные, длинные пальцы.

— И это не предел, — заметил Пит.

Гость достал из рюкзака пакет и стал выкладывать на стол еду из закусочной.

Пит принес початую бутылку вина и один пластиковый стакан. Налил и передал стакан гостю.

— Мне скоро на работу, — сразу объяснил он.

Хайме выпил и закусил лепешкой с сыром.

— Остыли, — с сожалением вздохнул он.

— Сойдет, — махнул рукой Пит. — Ближе к делу. В золотом рукаве мы легки, как перышко, но ощущаем себя больше и сильнее, чем здесь, — начал он свой рассказ. — Наше рукопожатие не имеет плотности, но ощущается, как волна блаженства. Мы чувствуем себя, как вечно торчащие наркоманы. Однако, в отличие от наркоманов мы ни от кого и ни от чего не зависим. Свет — вот наше новое состояние. Мы возвращаемся назад уплетать лепешки с сыром. Там, на стыке двух миров, время течет иначе, и лепешки нам не нужны.

— Что происходит, Пит? Я приехал за объяснением, поскольку у меня нет возможности стабильно удерживаться внутри рукава. Хайме отложил еду и поставил стаканчик на стол.

— Конечно. Пит внимательно посмотрел на новичка. — Я обязан быстро ввести тебя в курс дела. Итак, активатор, запущенный с Земли, не просто выявил держателей своего светового кода. Он также утрировал свойства души каждого обитателя планеты Талатон. Зло стало еще более выраженным, граничащим с сумасшествием, количество агрессии переполнило чашу, а добро проявилось и соединилось. Отличить зло от добра в наши дни стало проще, чем вбить гвоздь в середину ступни Водолея. Пит покрутил в руках обруч и положил его на стол. — Я и я любим быть вместе, — добавил он.