Дочь Обратной Стороны (СИ) - Шторм Максим - Страница 63

- В деревне встают рано и ложатся пораньше, - пояснил надувшейся девчонке Корин. – У крестьянина слишком много повседневной работы, чтобы позволять себе шляться до полуночи.

- Ой-ой-ой, тоже мне, колхозник выискался! Ещё даже солнце не село…

- Как ты меня обозвала? – удивлённо вылупился на неё юноша.

Я жестом велел им заткнуться. Мы поравнялись с большим приземистым зданием из тёмного камня с большими, зашторенными окнами. Рядом с открытым двориком расположился колодезный сруб, накрытый снежной шапкой. На деревянных ступеньках, у дверей каменного дома, стоял представительного вида пожилой человек. Он внимательно смотрел на нас. Отороченная мехом шуба покрывала его плечи. Наконец мои юные спутники вняли моим жестам и поспешили скромно ретироваться мне за спину, недвусмысленно предлагая вести все переговоры самому лично.

- Мир вам, путники, - сказал человек. Мне понравился его голос – глубокий, сочный и размеренный. – Добро пожаловать в Подлесье. Я Кромвель, староста нашей деревни…

Он замолчал, с нескрываемым любопытством ощупывая нас пытливым взглядом. Он давал мне возможность окончить начатую им фразу.

- А я Эрик Карр, мастеровой из Хиллстоуна, - я доброжелательно улыбнулся. – А эти очаровательные детишки - мои родные племянники: Густав и Петра. Держим путь в Город Погибших Королей.

- Интересной дорогой вы идёте, мастер Карр, - выразительно изогнул мохнатую бровь староста. Вот же ушлый прохвост, сразу заметил нестыковочку в моей побасенке.

- Да вот маленько заплутали мы…. Сбились вчера с пути; так вьюжило, что носа было собственного не разглядеть! Пришлось срезать, чтобы сэкономить время. А Спящий лес не так страшен, как о нём говорят…

Главное, скормить ему часть правды, чтобы история выглядела достоверной.

- …племянники отродясь не видели Больших Городов. Хочу показать им тамошние чудеса, староста Кромвель.

- Дороги нынче опасны для заблудившихся путников, - посуровел лицом Кромвель. И чего ему неймётся? Я специально назвал городишко, расположенный в двух днях пешего пути отсюда, чтоб он не задался вопросом, почему мы не наняли для путешествия дилижанс. Дотошный старикан, однако. Его знаменитый тёзка мог бы гордиться им. Внезапно мне показалось, что за его напускным гранитным спокойствием скрывается тщательно маскируемая паника. Я насторожился. Проснувшийся инстинкт Ходящего шепнул мне, что что-то здесь нечисто.

- Мы вполне обычные люди, - я продолжал лыбиться, как выигравший в лотерею счастливчик. – Нам некого опасаться, мы никому ничего не сделали плохого.

- Смотрю, вы продрогли совсем… Проходите в дом, чего стоять на улице…

Корин испустил радостный вздох облегчения. Подозреваю, что тяжёлая ноша давно отдавила ему натруженные плечи. Вита обезоруживающе улыбнулась. Мастер Кромвель махнул рукой, приглашая следовать за ним. Его обветренное широкоскулое лицо отражало неподдельную доброту. Похоже на то, что он купился с потрохами. Хороший старикан.

Я рассыпался в словах искренней благодарности. Мои губы растягивались в улыбке, а глаза мрачно сверлили спину отворяющего двери старосты. Похоже, что мы опять вступаем на скользкую тропинку. Или это у нас дар такой открылся – притягивать, словно магнитом, неприятности всех видов? Этот Кромвель явно чего-то от нас хочет, и к гадалке не ходи. Что-то не верилось мне, что староста деревни, не зная о нас практически ничего, вдруг решился на такой широкий жест. В лучшем случае посоветовал бы, как пройти к постоялому двору, да ещё пожелал бы напоследок не особо баловать, а то, мол, народ у нас простой, чуть что не так и сразу в морду…

Я подтолкнул вперёд мальцов и настороженно покосился по сторонам. Я был готов поклясться, что на нас устремлены десятки глаз. Моё воображение мигом нарисовало прячущихся за углами угрюмых деревенских мужиков, вооружённых дрекольем, цепами, вилами и прочим инвентарем.

Я невзначай провёл рукой по поясу, поправляя спрятанную под плащом перевязь. В принципе, можно было и отказаться от гостеприимства Кромвеля. Но в подобных случаях лучше иметь вероятного врага под боком, чем на расстоянии.

Я поднялся на скрипучие ступеньки крыльца, постучал каблуком о каблук, оббивая налипший снег. Нет, я не думал, что пожилой староста нам враг. Но почему-то мне казалось, что он раскусил меня. Кромвель не поверил в поведанную мною сказку про белого бычка. Я потёр тыльной стороной ладони лоб. Мне хотелось проверить, нет ли там надписи – Ходящий.

___________________________________________________

Я сидел в густой, пахнущей пылью и запустением полутьме и предавался горьким размышлениям о превратностях судьбы. Нахохлившись, я поднял воротник плаща и полез в карманы за перчатками. В деревянной мельнице было немногим теплее, чем на улице. А снаружи, торжественно пожаловав в Подлесье вместе с ночью, вовсю трещал мороз. Градусов двадцать, не меньше. И это только ноябрь. Поздняя осень Обратной Стороны. Наимерзейшее здесь время года. Не удивлюсь, если завтра внезапно наступит оттепель и хлынет дождь.

Меня окружал сумрак и тишина. Иногда мимо с писком проносились мыши, шурша по тщательно утрамбованному полу крошечными лапками. Кое-где, сквозь неплотно подогнанные доски проникал тусклый рассеянный свет серебристой луны. Я привалился спиной к штабелю мешков с мукой, сидя на одном из них, и протяжно зевнул. Час был поздний, однако, и даже такому выносливому молодцу, как я, хотелось спать. Мой меч лежал у меня под рукой, и я был уверен, что проснусь от любого подозрительного шороха с оружием наготове.

Что я делаю ночью в пыльной, заваленной мешками с мукой и зерном мельнице, спросите вы, вместо того, чтобы нежится в постели у гостеприимного старосты? Дурака валяю, отвечу я. Большого и круглого. Как я и подозревал, староста, этот милейший человек, расколол меня с первого же взгляда. Мастер Кромвель на моё несчастье оказался Видящим. Видящие - люди с редким и довольно специфическим даром - способны видеть истинную суть любого существа. Больше их дар ни на что не способен, но и того, что он предлагал своему владельцу, было более чем достаточно. Ни один оборотень или обманник не мог обвести вокруг пальца Видящего. Немудрено, что Кромвель сразу увидел мою ауру Ходящего, старый сукин сын.

И как водится в подобных случаях, тут же предложил мне работёнку, не отходя от кухонного стола, за которым мы все, включая старосту с домочадцами, угощались обильным ужином. Не скажу, что его просьба прибавила мне аппетита. А вот мои юные спутники, кажется, даже обрадовались. Корин, во всяком случае, смотрел на меня, как на давно ожидаемого мессию. Впоследствии мне едва удалось уговорить его не идти со мной. Настырный мальчишка рвался в бой и успокоился, только когда я пригрозил надавать ему в присутствии маленькой баронессы по шее.

Мои предчувствия в очередной раз не подвели меня. В Подлесье действительно была проблема. Проблемища. А староста совсем не зря показался мне находящимся на грани паники. Кромвель был хорошим человеком и принимал все беды односельчан как свои собственные. Он нёс ответственность за все, что происходило в Подлесье и за населяющих деревушку людей тоже. В Подлесье пришла беда. И это под самым носом Союза Четырёх! В каких-то жалких ста милях от Города Погибших Королей! В очередной раз подтверждался древний как мир тезис, что высоким людям нет никакого дела до низшего сословия. Лишь бы налоги платили, да не бунтовали. А дальше сами пусть разбираются в своих неприятностях.

Кромвель сетовал на нерасторопность городских чинуш и на крепчающую год от года бюрократию. Он ещё два месяца назад написал в Городскую управу письмо, где подробно изъяснил суть проблемы и попросил о помощи. Помощь была обещана, но не раньше, чем к весне. На носу выборы в Союз Четырёх и у чиновников есть более важные дела, чем отвлекаться на какое-то там Подлесье! Кромвель громогласно призывал все кары небесные на головы заплесневелых баронов и призывал голосовать за молодых и предприимчивых. Взять хотя бы того же Джулиуса Стормвуда. Или его стремительно набирающего обороты конкурента Рихарда Вернера…. Я поспешно увёл нить разговора в другое русло, увидав, как возбуждённо загорелись глазёнки Виты. Девочка не скрывала радостной улыбки, словно её папаша уже решил все мировые проблемы. Не хватало ещё, чтобы Кромвель ляпнул что-нибудь на счёт семейного положения Стормвуда…