Прощай, Ариана Ваэджа! (СИ) - Странник Стелла - Страница 16

— Тебе звонил Павел! Причем, два раза!

— Павел? — переспросила Вера. — Ты ничего не перепутала, мамочка?

— Верунчик, мне до старческого маразма еще далеко, — шутливо ответила та.

— Хорошо-хорошо! Если что-то важное — сам перезвонит!

Она прошла в свою комнату и села в кресло-качалку. Рука потянулась за свежей газетой, с утра взяла ее из газетницы да так и не дочитала. «В большой глиняной урне, найденной в местечке Эберсвальд в Германии, оказалось около восьмидесяти золотых предметов — кубков, браслетов, колец, брошей... не менее шести фунтов. По заключению ученых археологов, все эти предметы попали в страну через обмен с приморскими жителями...»

По картине «Роза на кинжале» пробежали последние лучи уходящего солнца. Полотно висело как раз напротив кресла, и Вера не могла не заметить, как один из лучей задержался на кончике кинжала, а точнее, на узком кубе, имитирующем это острие. Капли крови на розе, а это была она — кровь, явственно выступили в виде трех маленьких и более выпуклых геометрических фигур. И они на глазах увеличивались в размере!

«Тринадцатого июня Хадсон Стак и Гарри Карстенс впервые покорили высочайшую вершину Северной Америки — гору Мак-Кинли на Аляске...». «Странные новости попадаются мне на глаза... Только про экспедиции...». Вера оторвала взгляд от газетной полосы и вновь перевела его на картину. А там происходило то же самое, что и в прошлый раз: кубики, словно игральные кости, выброшенные на стол, разбежались по полотну, вновь перемешались, а потом выстроились в отвесную скалу. Еще минута — и эта махина кого угодно могла бы накрыть с головой.

Она понимала, что не может сосредоточиться на газетных текстах, потому что в виски бьется совершенно другая мысль: «Что он хотел? Что он хотел?» В вечерней тишине скрипнуло кресло. И тут же что-то рухнуло: Вера вновь услышала шум низвергающихся с вершины камней. Она встала и, не оглядываясь, решительно пошла в гостиную: «Позвоню ему! Позвоню...».

Июль 1913 года.

— Рад вас приветствовать от имени Общества любителей истории, археологии и этнографии... — коренастый мужчина средних лет с «профессорской» бородкой и вьющимися темно-русыми волосами встречал гостей, входящих в аудиторию Пермской гимназии. — Давно к нам не наведывались ученые из Санкт-Петербурга!

— Не скромничайте, уважаемый Антон Федорович! — Павел Ильич Кондратьев на правах старшего группы первым подал руку. — Мне известно, что в вашей гимназии работают воспитанники Петербургской учительской семинарии и Петербургского пединститута... А сколько вы встретили из Санкт-Петербурга особо именитых гостей! Один только Александр Андреевич Спицын может заменить десять таких групп, как наша! Или член Парижского географического общества барон де Бай! Так что у вас бывали фигуры куда знаменитее чем мы...

Известный географ Антон Федорович Старожилов в ответ на столь аргументированные доводы своего коллеги только развел руками:

— Что поделаешь, последние двадцать лет интерес к нашему краю стал... безудержным! После большой археологической выставки в Перми... Тогда и наладили связи с Императорским археологическим обществом! А что до этого было? Раскопал исследователь Игнатьев два кургана, а их... разрушили, как только дорогу железную начали прокладывать...

И после небольшой паузы:

— Да что ж я не даю вам представить своих помощников? Милости просим, располагайтесь поудобнее...

Павел Ильич, воспользовавшись приглашением Старожилова, мягко дотронулся рукой до локтя смуглолицего брюнета с черными глазами, который стоял рядом:

— А это мой заместитель, Леонтий Иванович Скорожитовский... географ, активист Русского антропологического общества, сотрудник музея изящных искусств и древностей нашего университета... Впрочем, все его регалии перечислить довольно трудно... Да и нет в том нужды...

Он оглянулся и, встретив удивленный взгляд Арбенина, ничуть не смутился и продолжил:

— Еще один наш географ... специалист по физической географии и ландшафтному планированию Николай Петрович Арбенин... А это Иван Викторович Сибирцев, преподаватель геоморфологии. Проходите... садитесь рядом с Арбениным...

— Вижу, география у вас в почете! — улыбнулся Антон Федорович.

— Ну почему же? Не только... Вот Тихон Павлович Борисов — биолог.

Высокий суховатый мужчина средних лет, успевший сесть, привстал и резко кивнул головой, отчего его очки сдвинулись с переносицы и едва не упали.

— А это наш практикант Богдан Сиротин. Работал в лаборатории и вот напросился в экспедицию... Молод еще, но ведь надо когда-то начинать...

Худощавый паренек лет двадцати с копной густых светло-русых волос искренне улыбался. Он на самом деле был просто счастлив впервые в жизни отправиться в такую дальнюю дорогу.

— Ну что ж, спасибо профессору Иностранцеву за то, что направил к нам такую солидную делегацию... — перешел к главному вопросу Антон Федорович Старожилов. — Отрадно слышать о том, что не падает интерес к нашему краю и всегда рады помочь. Вот и сейчас, вижу, задача стоит перед вами не из простых... Приехали не на раскопки, верно? Скажите, чем, и мы поможем...

В эту минуту приоткрылась дверь, и заглянул коренастый коротковолосый незнакомец. Его высокий открытый лоб поблескивал под лучами утреннего солнца, бьющего в незашторенные окна, а ясные карие глаза светились радостью:

— Простите за опоздание! Отбивал телеграмму в Чердынь...

— Ничего-ничего, проходите, Федор Алексеевич... Да, познакомьтесь, коллеги, наш уважаемый господин Потапенко. Активист Общества любителей истории, археологии, этнографии... Публицист. Так что если какую статью для газеты нужно будет подготовить — вот вам и помощник. Отлично знает губернию, может провести по музеям, показать достопримечательности... Кстати, сам он родом из Чердынского уезда, а там нынче собирается богатейший... эпохальный материал...

Старожилов сделал небольшую паузу, видимо, почувствовал, что опять уклонился от темы, и обратился с вопросом к Кондратьеву:

— Так в чем же заключается ваша главная задача, Павел Ильич? И чем мы сможем помочь?

— Наша группа будет заниматься исследованием местного ландшафта. Причем, с точки зрения его происхождения и истории развития... Упор сделаем на сочетание рельефа, климата, почв, растительного и животного мира... Так что будем брать пробы грунта и воды...

— И для чего же? — осторожно спросил Старожилов.

— Чтобы определить возраст... ландшафта. Опять спросите, для чего? Чтобы найти очень древние земли... Пожалуй, самые древние, если не сказать — колыбель человечества!

— Ух ты! — публицист Потапенко не сдержался и проявил свои эмоции. — Вот ведь как! Эту тему я так мечтаю осветить!

— И что же мешает? — спросил географ Скорожитовский. — Или кто?

— Никто мне не мешает! Скорее, материала маловато. Вот у нас, например, в Чердыни, раскопали городище аж периода родановской культуры. Нашли обломки глиняной посуды, различные бронзовые подвески где-то двенадцатого или тринадцатого века... Но я уверен — есть еще более ранние... Просто их пока не обнаружили... А сколько здесь несметных богатств?!

— Каких именно? — проявил живой интерес Павел Ильич.

— Я о закамском серебре... О тех тонкой работы серебряных изделиях... из Сасанидской Персии, Византии и Волжской Булгарии... Их ведь столько сюда привезли в обмен на меха! И, думаю, не вывезли... Вот бы отыскать...

— Вообше-то, раскопки проводить — не наша задача, — задумчиво заметил Кондратьев, но если вдруг зацепится за сапог серебряная подвеска, а то и — золотой слиток, придется нагнуться и подобрать его... Так ведь, Николай Петрович? — и руководитель экспедиции повернулся почему-то именно к нему, Арбенину, как будто тот только и думает о поисках клада.

— Так... именно так! — Арбенину ничего не оставалось, как только согласиться со столь странными доводами. — Видимо, вы, Павел Ильич, много ценностей видели в Германии...