Прощай, Ариана Ваэджа! (СИ) - Странник Стелла - Страница 24

— Ну, как вам наши места? Чувствуете, какой пьянящий воздух? — публицист Потапенко готов был потирать ладони от удовольствия. — Вот, это и есть наш Полюдов камень! Его вершина, если разглядеть вблизи, тоже заросла лесом... словно затянута в зеленый меховой чехол... И лишь острые скальные выходы... остаются «лысыми».

На краю небольшой возвышенности, откуда хорошо просматривались и улицы Чердыни, и, правда, частично, окрестности города, стояли все участники экспедиции без исключения, в том числе — и Арбенин.

— Федор Алексеевич, вы так поэтически рассказываете... — не сдержался Богдан Сиротин. — А почему называете гору камнем?

— Поэтически, потому что с любовью... Я ведь очень много публикаций уже сделал по родному краю. А что камень... Исстари так повелось... И никто не нарушает традиций! Кстати, насчет «исстари»... Места эти славятся не только девственной красотой, но и легендарным прошлым. Знаете, сколько легенд ходит об этом древнем кряже?

— Что-то вроде читали... — вставил свое слово биолог Борисов.

— Так вот... — словно не заметил его реплики Потапенко, — жил когда-то на заставе богатырь по имени Полюд... Был он не только силен, но и смел... А прославился навечно, положив свою голову за родную землю. Увидел он однажды, что подбирается рать несметная с востока... и идет прямо на Чердынь. Без промедления успел добежать до заставы и предупредить о нападении, а сам... вернулся назад и начал неравную борьбу. Долго бился с вогуло-татарскими захватчиками из... Сибирского ханства князя Кихека, пока не положил свою жизнь на этом поле брани... А в это время его земляки успели укрепить свои позиции и подготовиться к осаде...

— Красивая легенда... — полушепотом произнес Богдан, словно боясь разбудить крепкий сон великана.

— И знаете, ведь даже след великана остался!

— Как? — удивился Богдан.

— А вот так! До сих пор сохранилось углубление в камне, очень напоминающее отпечаток гигантской стопы! И называют его «след великана». Это одна из достопримечательностей этих мест. Хотите посмотреть?

— Конечно! — практикант Сиротин не отходил от местного публициста.

— Так что — легенда это или быль...... — глубоко вздохнул публицист. — И таких сказов — много! Есть о том, как два друга, богатыри Полюд и Ветлан, полюбили красавицу Вишеру и решили сразиться за нее. Пять дней и ночей бросали друг в друга... камни, пока сами не окаменели... И превратились они в горы, которым дали такие же имена, а красавица Вишера... стала рекой.

Потапенко замолчал и посмотрел вниз. Исследователи стояли на берегу, а прямо под ногами текла спокойная водная гладь, заполонившая подаренное матушкой-природой широкое русло с излучинами и песчаными отмелями.

— Это наша родимая красавица Колва! Вон там есть небольшая дельта... здесь впадает в нее Чердынка, наша мдадшенькая... — уже более жизнерадостным тоном произнес он. — Пойдемте дальше, очень хочу показать вам два холма... Вообще-то их... семь, как и положено городу с мировым именем — Риму, Москве, но эти два как раз по нашей теме...

— Да, Чердынь стоит... на семи холмах! Так что... заслужила звание... исторической столицы Перми Великой! — воскликнул геоморфолог Сибирцев.

— Вы бывали в этих местах? — спросил Потапенко.

— Совсем давно... — смутился тот, словно не хотел о чем-то вспоминать.

Оказывается, Чердынь начиналась на Троицком холме, где и ныне видны остатки городища, которое наверняка стояло здесь в двенадцатом и тринадцатом веках, судя по находкам археологов. А они здесь раскопали осколки посуды и бронзовые шумящие подвески родановской культуры. Позже на месте городища появилась Чердынь с деревянной крепостью, обнесенная земляным валом. Этот вал даже сейчас отлично видно — настолько крепким и высоким его соорудили, а ведь... вручную.

— На этом холме нашли, кстати, и фигурки звериного стиля, — сказал Потапенко. — Так что имейте в виду... Да, и думаю, что пробы грунта нужно взять не только здесь... Забыл сказать, что у Полюдова камня очень интересный ландшафт... Есть там фрагменты и горной тундры, и... криволесий... Произрастают редкие аркто-альпийские виды растений, и даже... лиственный лес с примесью реликтовых деревьев... А какое пышное разнотравье! Одним словом, сочетание рельефов очень необычное...

— Федор Алексеевич, вы бы поподробнее рассказали о зверином стиле... — дождался паузы геоморфолог Сибирцев, его больше интересовала эта тема.

— Подождите, я еще вам такую икону покажу! — воскликнул тот. — А пока... Всему свой черед. Да, вон там, чуть южнее, стоит Вятский холм. Здесь было Вятское городище. И знаете, что нашли археологи рядом с кладом из предметов звериного стиля? — он многозначительно оглядел участников экспедиции. — Остатки металлургического завода!

— Да что вы говорите? — на сей раз проявил живой интерес Кондратьев. — Значит, здесь развивалось производство... Любопытно, даже очень... И какие же металлы там плавили? А если это след древней цивилизации?

Потапенко молчал, раздумывая. Действительно, вопросов много. И отвечать на них нужно не в полевых условиях, а за столом какой-нибудь конференции. И он решил сменить тему:

— Полюбуйтесь, сколько здесь церквей! И все в основном на возвышенностях, видны издалека. Самое высокое здание — Воскресенский собор. Пятиглавый собор на подклете — это и есть типичные черты уральского зодчества. Смотрите, какие голубые главы! В тон небесной лазури! А рядом — красная колокольня со шпилем... Высоченная! А вон там — белая церковь Иоанна Богослова, более проста, даже... лаконична... На западный манер.

Местный краевед и публицист всматривался в даль, прежде чем продолжить:

— А вон там — Всехсвятская церковь, и стоит она вот уж лет сто на окраине города... перед выездом в Покчу. Кстати, очень отличается от других, ведь строили ее как кладбищенскую. С одной стороны — проста, а с другой — изящна...

Потапенко еще минут десять-пятнадцать рассказывал о достопримечательностях Чердыни. И слушать его было одно наслаждение. Вот что значит — родные места. Наконец, закончил свой обзор:

— А впрочем, соловья баснями не кормят... Заговорился и не заметил, что давно пора обедать! Вы закончили с пробами грунта? Везде взяли? Тогда покажу одно интересное местечко, где можно отведать и самые современные блюда, и довольно старинные, еще прошлого века. Есть даже царские... Приезжим нравятся... Идемте, совсем недалеко отсюда...

***

Утомленные пешими прогулками, а может быть, и долгими рассказами «чичероне», участники экспедиции с удовольствием откликнулись на такое предложение. И не пожалели. «Каменный Пояс» — такое название это заведение имело, скорее всего, не только потому, что очень уж в этих местах любили камни, а потому, что хозяин взял его из старинных источников об Уральских горах, именно так когда-то их и называли.

Повара «Каменного Пояса» оказались очень талантливыми. Подали один из самых изысканных супов — французский а-ля-тортю. Его варят из телячьей головы, сладкого телячьего мяса, петушиных гребешков и кореньев. Старинный рецепт довольно сложный, так как все ингредиенты нужно готовить по отдельности и только потом смешать и приправить чухонским маслом, мадерой и лимоном. Еще были зразы из зайца с гречневой кашей, пироги с рыбой и сливочный кисель.

— Федор Алексеевич, а вы упомянули о царских блюдах... — осторожно заметил любитель вкусно поесть Сибирцев.

— Да, вот на столе грибная икра по-царски, — улыбнулся тот, показывая на небольшое глубокое блюдо, в котором лежали смешанные с репчатым луком и растительным маслом соленые грибы, скорее всего, грузди.

— Надо же, — ухмыльнулся геоморфолог, — а я и не заметил...

***

После обеда поехали в музей. Размещался он в двухэтажном здании земской уездной управы, построенном в пятидесятые годы прошлого века. Над входом еще сохранилась аббревиатура «Ч.У.З.У».

— О, так здесь все экспонаты, о которых вы нам уже рассказали, Федор Алексеевич, — заметил Кондратьев. — А вот здесь, полагаю, в разделе «История и мифология», как раз и собраны те легенды, о которых вы тоже... хоть и не столь подробно, но — упомянули...