Эра безумия. Колыбель грёз (СИ) - Анненкова Валерия - Страница 96

- Вы с ума сошли! - прервал их Франсуа, помогая подняться Элен. - Нельзя судить о человеке по его отцу! Андре - это наш друг, и мы не должны окружать его, как какие-то шакалы.

Тут сию «беседу» прервал очередной выстрел, на этот раз с самой верхушки баррикады. Один стрелок взобрался наверх и, воспользовавшись тем, что у студентов отсырел порох, решил стать героем и взять их в плен. Студенты подняли руки вверх, пальцами указав на Андре, Франсуа и Элен, тем самым выдав лидеров восстания. Солдат приблизился к Андре, приставив к его груди ружье и собравшись выстрелить. Юноша закрыл глаза, подняв высоко над головой алый флаг. В его голове пронеслась вся жизнь: детство, студенчество, встреча с Агнессой, знакомство с отцом, дуэль, начало восстания. Все краски жизни, все самые яркие моменты возродились в его памяти. Солдат, вздохнув, выстрелил и тут же упал на землю, ощутив, как о его голову разбилась бутылка...

- Элен! - закричал Фрасуа, выбросив осколок.

Андре открыл глаза, и перед ним предстала картина: девушка лежала на земле, ее белая рубашка была залита кровью, а слабенькая рука продолжала держать ствол ружья. Он стоял, ничего не понимая, будто только что вместе с Элен солдат зацепил и частичку его сердца. Молодой человек боялся пошевелиться, лишь глядел на нее опустевшим взглядом, не способным чувствовать что-либо. Андре пытался понять, зачем девушка пошла на такую жертву, отдав за него свою жизнь. В тот момент в его памяти воскресли все ее признания в любви, все ласковые слова, произносимые при нем. Белая пелена, заслоняющая взор, наконец-то спала с его лица, заставив увидеть смерть человека, любившего его в такой же степени, что и собственный отец, и даже немного больше. Юноша подбежал к ней и, слегка приподняв ее голову, спросил:

- Зачем ты это сделала, Элен?

- Я читала твое письмо отцу... - она задыхалась, чувствуя, как смерть касалась ее горла. - Оно было такое трогательное... Я поняла, что, несмотря ни на что, ты будешь стремиться... ты бы все равно уехал куда-то с ними, а я... - ее тело забилось дрожью. - Я бы без тебя умерла, ведь я люблю...

Элен закрыла глаза. Ее дыхание замерло, дрожь прекратилась, а голова безвольно упала на плечо Андре. Он легонько приобнял ее плечи, окинул мутным взглядом всех присутствующих и еле смог подавить отчаянный крик, вырывающийся откуда-то из глубины его сердца, где доселе жил лишь светлый образ Агнессы. Студенты, готовые еще несколько минут назад разорвать его на несколько частей, сейчас не в силах были понять причину огорчения лидера. А разве может понять такое человек, не знавший всей правды об этой истории безответной любви, послужившей поводом для самоотверженности и горя? Нет, они никогда не смогли бы понять Андре! Студенты, не зная истинных отношений лидера с отцом, обвиняли его в предательстве и, не зная о чувствах Элен к нему, считали этот поступок безрассудным. Но даже это не мешало им мечтать о такой судьбе, как у Андре: о любовной интрижке с красоткой, об отце-дворянине, наделенном не малой властью, и о возможности прославиться, устроив революцию. При этом они не знали, скольких жертв и мучений все это стоило.

Леруа бежал, как сумасшедший, чуть ли быстрее ветра, желая поскорее достичь своей цели. Ребенок несся по улице, даже не задумываясь над тем, зачем это Андре понадобилось передать письмо де Вильере, с которым он столько бился за сердце Агнессы. Мальчишка не пытался найти ответ на этот вопрос, надеясь, что у королевского прокурора он сможет все узнать. Вскоре он добежал до поместья представителя власти и, остановившись у широких резных ворот, начал звать юриста.

- Чего тебе, мальчик? - возмутилась служанка, подойдя к нему.

- А господин де Вильере дома? - запыхавшись, будто за ним гналась стая чертей, спросил Леруа.

- Нет его. - Холодно ответила женщина. - На приеме он у графа Монелини вместе со своей супругой. Ступай, потом прибежишь!

- Ну, пожалуйста, тетенька, - умолял мальчишка, цепляясь ловкими ручонками за ее фартук, - миленькая, прошу, позовите господина де Вильере, я знаю, что он здесь!

- Говорю тебе, нет его! - с явным оттенком раздражения отвечала служанка. - Что у тебя? Письмо? Давай я передам ему!

Она хотела вырвать письмо из его рук, но Леруа, выпучив глаза, отпрыгнул подальше, спрятав письмо в карманчик своего сюртучка. Он помнил, что Андре строго-настрого запретил отдавать письмо кому-то, кроме самого де Вильере. Мальчишка хоть и не знал, почему, но раз его попросил об этом друг, значит, так надо было сделать. Ребенок отошел на пару шагов от ворот и остановился возле высокой стены, расстроено опустив голову. Он был готов ждать сколько угодно, только бы выполнить поручение так, чтобы Андре потом мог им гордиться. Леруа, конечно, хотелось поскорее вернуться на баррикаду и помочь друзьям, но для начала ему требовалось передать письмо. Это задание будто приковывало его кандалами к поместью королевского прокурора, не позволяя сдвинуться с места. Тут судьба решила смиловаться над мальчишкой, и на горизонте показалась карета де Вильере.

- Виктор, - проговорила Агнесса, выходя вместе с ним из кареты, - послушай меня, этот Монелини откуда-то знает обо мне, о тебе...

- Любимая, - он слегка коснулся губами ее щеки, - мне это известно. Я обещаю, что через пару дней узнаю, кто этот граф, и что ему от нас нужно. Договорились?

- Господин де Вильере! - воскликнул Леруа.

- Леруа? - королевский прокурор опустился на колени, обняв кинувшегося на шею мальчишку. - Ты откуда здесь, чертенок?

- Господин де Вильере, Агнесса, меня Андре попросил передать вам письмо.

Радость и легкая улыбка мгновенно исчезли с лица юриста, не оставив от себя и следа. Ребенок протянул мужчине маленький желтый листок, сложенный вдвое. Де Вильере нахмурился и отошел в сторону, нервно разворачивая письмо дрожащими от тревожного ожидания руками. Он не ожидал, что сын напишет ему, после их разговора, после дуэли, после всего, что произошло... но письмо было реальным, вещественным, доказывающим, что все происходило наяву, а не в каком-то кошмарном долгом сне, лишь поверхностно похожем на жизнь. Виктор невнимательно всматривался в закругленный почерк Андре, будучи не в состоянии вдуматься в смысл написанных там слов. Он пытался что-то увидеть то ли в самих буквах, то ли какой-то скрытый смысл, таящийся между строк. Голова у королевского прокурора кружилась, не давая сосредоточиться на письме. Он обессилено уперся рукой в стену, стараясь устоять на ногах. Одна только мысль о том, что сын написал ему, повергла юриста в шок. Значит, молодой человек помнил о нем, значит, юноша нуждался в его помощи. Де Вильере продолжал изучать письмо, не обращая внимания на Агнессу и Леруа, в ожидании стоявших на расстоянии от него в два-три шага. Девушка смотрела на мальчишку, как раньше, искренне улыбаясь и глядя с неподдельной добротой в глазах.