Эра безумия. Колыбель грёз (СИ) - Анненкова Валерия - Страница 98

Спустя несколько часов, когда солнце, оплакивало участь студентов и начинало гаснуть, еще недолго отражаясь в разбитом стекле, солдаты начали осматривать павшие баррикады. Среди них находился и главный королевский прокурор. Де Вильере осторожно, с опаской, ступал по теплой земле, окрашенной во всевозможные оттенки красного: от светлого до темного. Вся улица была залита кровью, которая, подобно алой реке, пересекала часть Парижа. Жуткое, тревожное предчувствие отравляло разум представителя власти, заставляя его вздрагивать при виде очередного трупа солдата или революционера. Он боялся увидеть среди списка мертвых имя своего сына, стать свидетелем того, как бездыханное тело юноши будет лежать в ряду, среди других восставших. Мурашки пробегали по спине Виктора при одной мысли о том, что Андре мертв. Он сделал пару шагов вперед и, остановившись на углу улицы, замер.

Перед глазами мужчины, будто туман, проплыла невообразимая картина: прямо посередине улицы находилась громадная гора кровавых тел, высотой способная сравниться со вторым этажом дома, стоявшего рядом. Тень шока пала на его лицо, де Вильере часто видел людскую смерть, страдания народа, но такое ему довелось увидеть впервые: от кучи мертвых тел, отползали раненные солдаты, кто-то из них хватался за окровавленные головы, кто-то волок за собой ногу, а кто-то пытался остановить кровотечение, предвещающее смерть. В одном темном углу, возле входа в старый дом, королевский прокурор заметил рыдающую женщину, на коленях которой лежала голова одного из студентов. Тот, очевидно, был мертв. Короткие волосы женщины оттеняли светлой сединой, ее кожа была немыслимо бледной, настолько, что можно было принять эту даму за призрака. А что, собственно говоря, отличало ее от мертвой? Она потеряла сына, которого, наверняка, столько лет опекала и любила. Юрист не мог смотреть на это, как несчастная рвала на голове волосы, моля Господа вернуть ее сына.

В этот момент до его ушей долетел слабый, хриплый стон, смешавшийся с писком ветра. Голос показался представителю власти знакомым, словно он слышал его раньше, совсем недавно. Какая-то холодная волна страха подкатила к его телу, заставив остановиться, а затем, будто чья-то невидимая рука повела его за собой. Де Вильере зашел в один из стоявших близ домов, откуда донесся стон. Первый этаж дома был завален мебелью: возле окна лежал большой деревянный шкаф, рядом с ним валялась пара стульев, какие-то тряпки и прочий хлам. Королевский прокурор уже начал думать, что ему послышались все те звуки, но тихий стон вновь пронесся по дому. Очевидно, источник звука находился под шкафом. Виктор тут же кинулся поднимать его. Эти секунды ожидания были наполнены ядом предвкушения, самым мрачным мгновением ожидания. Он надеялся, что это был не Андре, кто угодно, но только не его сын. В следующий миг опасения мужчины, будто по воле злого рока, воплотились в реальность - под шкафом оказался Андре. Юноша лежал в углу в почти бессознательном состоянии. Молодой человек посмотрел на отца умершим взглядом и тихо простонал от боли.

- Андре! - не выдержав, произнес де Вильере.

Мужчина опустился на колени, пытаясь поднять сына с пола. Казалось, студент не думал над тем, что сейчас происходило, полностью сосредотачиваясь на ране, причиняющей нестерпимую боль. Королевский прокурор схватился за край красного редингота юноши, точно так же, как тот хватался ослабевшими руками за свою жизнь. Виктор вытащил сына из завалов, придерживая его за руку. Он заметил, как разум в панике начал воображать жуткие последствия того что произойдет, если его заметят помогающего революционеру. О, что же могло случиться тогда! Его жизнь сразу можно было перечеркнуть: с должностью главного королевского прокурора Франции он мог попрощаться навсегда, не говоря уже о короне. В этом случае пострадает и Агнесса. Если их не вышлют из Парижа, то ввергнут в нищету, где ни он, ни она не смогут выжить. А этого допустить нельзя было! Значит, у него было два выбора: бросить Андре, скрывшись с этого места, или же попытаться спасти его жизнь, рискнув всем. А мог ли де Вильере оставить сына здесь, когда повсюду рыскали «палачи», ища новую жертву революции? Смог ли он потом простить себе такой поступок? Нет, королевский прокурор уже потерял сына однажды, и сейчас он не собирался повторять эту ошибку молодости.

Представитель власти положил ослабевшую руку сына себе на шею и, внимательно озираясь по сторонам, направился в сторону одного переулка, надеясь найти там выход. Вскоре он нашел одну небольшую лазейку. В это время солнце сменилось луной, озаряющей бледное лицо юриста, уподобляя его мертвецу. Шаг за шагом мужчина отдалялся от ада, созданного людьми, и приближался к дому, где его ожидала любимая жена. Он был уже возле Собора Парижской Богоматери, совсем рядом со своим поместьем, и торопливо поднимался по ступеням, начинающимся от основания моста. Но тут дорогу ему преградил Ришар. Полицейский осуждающе смотрел на Виктора, так разочарованно, что королевский прокурор замер на месте и, придерживая полумертвого сына, пошатнулся, чуть не упав на холодные каменные ступени.

- Я так и знал! - произнес инспектор, свысока глядя на де Вильере.

- Ришар! - воскликнул юрист, поддерживая Андре и не давая ему упасть. - Ты всегда появляешься в ненужное время в ненужном месте, подлый Азазель!

- Меня ли нужно с бесом сравнивать? - полицейский вытащил из кармана пистолет и приблизился к юристу. - Взгляните на себя, господин де Вильере! Вы, верно, и есть тот самый Люцифер, погубивший весь род людской, привив им грех. Да, и сейчас вы творите зло, спасая жизнь этому щенку.

- Этот щенок - мой сын! - прошипел Виктор, пытаясь обойти инспектора. - И если ты сейчас не позволишь мне оттащить его к доктору, то эта смерть останется на твоей совести.

- Я знал... Я подозревал, что вас с этим студентишкой связывает не только увлеченность Агнессой. -

В глазах Ришара загорался тот праведный огонек, что охватывал любого человека, честно исполняющего свой долг. На какое-то мгновение он представил, что будет с красавицей, если королевский прокурор погибнет. Она станет богатой несчастной вдовой с младенцем на руках.

- Не смей вмешивать в это мою жену! - королевский прокурор старался унять гнев, просыпающийся при упоминании о девушке в таком вызывающем тоне. - Взгляни, Ришар, на моего сына, он одной ногой в могиле!

- Как вам угодно, Ваше Высочество!

Ришар произнес это несколько завидным голосом, таящим в себе оттенок недоумения. Юрист сделал шаг вперед, подойдя вплотную к полицейскому и уткнувшись грудью в ствол пистолета. Он, словно играл с ним, желая понять, сможет ли Ришар на самом деле выстрелить в него, или же это был обычный блеф. Виктор не выпускал из рук раненного сына, будучи готовым тащить его за собой хоть на край света, только бы спасти ему жизнь, только бы вернуть ему возможность вновь вдохнуть свежий воздух, вновь влюбиться. Он хотел вернуть Андре эти эмоции, именуемые «счастьем», за которое многие легко могли продать душу. Королевский прокурор, слегка толкнув полицейского плечом, заставил того отойти и позволить ему пройти дальше вверх к мосту, таща за собой студента.