Кровавая ярость (ЛП) - Уорд Дж. Р. - Страница 50

Он подумал о том его взгляде… точнее об отсутствующем выражении… во время боя, особенно когда Ран едва не свернул человеку шею.

— Все нормально, — сказал Ран хрипло, отодвигая стул и поднимаясь.

— О чем ты?

Мужчина отступил назад.

— Я все понимаю.

— Понимаешь что? — переспросил Сэкстон.

— Я себе тоже не доверяю.

— О чем ты говоришь?

— Я вижу все по твоим глазам. — Ран кивнул. — И я все понимаю. Ты пытаешься сопоставить то, что увидел, с тем образом, который хочешь во мне видеть. Я все время живу с этим. Каждый день, когда закрываю глаза, то вспоминаю все, что сделал. Достаточно просто взглянуть в зеркало.

— Ран, не принимай решения за меня.

Мужчина дрожащими руками снял куртку. Потом развернулся и задернул футболку до самых плеч.

Сэкстон пораженно охнул. Широкая спина была усеяна рубцами… но нет. Эти отметины оставлены не плетью. Четырехдюймовые надрезы были слишком хирургическими, располагались на одинаковом расстоянии… не меньше тридцати порезов расходилось по коже от позвоночника. Раны засыпали солью, чтобы убедиться, что они не затянутся и не исчезнут в процессе исцеления.

— Тридцать семь, — сказал Ран безжизненным голосом. — Я убил тридцать семь мужчин голыми руками. И с каждой новой смертью они брали нож и добавляли к счету. Это делалось для толпы, чтобы клиенты ставили больше денег. Все делалось ради шоу.

Сэкстон накрыл рот ладонью, и к глазам подступили слезы.

Когда Ран повернулся к нему лицом, Сэкстон хотел одного — обхватить его руками и прижимать к себе, обнимая, пока воспоминания не перестанут причинять ему такую боль.

Но, очевидно, он этого не сделает.

Ран натянул футболку и накинул куртку на плечи.

— Я поеду. Но сначала объясни, куда отвезти вещи Госпожи Минайны. И не беспокойся, я не подойду к ним. Оставлю вещи в безопасном месте и буду держаться подальше от женщин.

— Ран, прошу, не…

— Куда ехать?

— Ран, не считай себя недостойным.

— О, но я недостойный. Я прирожденный убийца. Те мужчины стремились к этому не больше, чем я. Они все были в рабстве, отрабатывали долги. Они не были убийцами, не больше, чем я… по крайней мере, когда я впервые попал туда. Я — ходячее напоминание своих деяний. Сэкстон, на моих руках много крови. Я — убийца.

Мужчина подошел к арочному проему.

— Так ты расскажешь, куда я должен отвезти…

— Ты — не убийца.

Ран пораженно опустил голову.

— В тебе говорят эмоции, а не логика, и ты это знаешь.

— Ран, ты…

— Слушай, я не люблю говорить об этом. — Ран окинул кухню взглядом. — В ночные часы я прячу воспоминания в дальнем чулане, а днем надеюсь, что не запомню свои сны. Единственный раз, когда я обсуждал эту тему до сегодняшнего дня — когда Братья изучали мое прошлое из-за Битти… и даже тогда, я не… это неважно. Я рассказал тебе все, потому что считаю, что ты заслуживаешь честного отношения. Между нами что-то происходит, и это взаимно. Проблема в том, что я знаю, кто ты, но ты не знаешь меня… точнее, не узнав этой правды, ты не будешь знать меня настоящего. А выражение в твоих глазах? Настороженность, подозрительность. Оно подсказывает мне, что я поступил правильно.

— Я могу доверять тебе.

— Это необязательно. — Ран положил руку на сердце. — После многих лет работы на Глимеру, одно я узнал точно: бедные могут предложить этому миру только свою честь и гордость. Отец научил меня этому. И я замараю свою честь, если буду лгать тому, в кого начинаю влюбляться.

Дыхание замерло в груди Сэкстона.

Но прежде, чем он успел ответить, Ран покачал головой и отвернулся.

— Знаешь, я думаю, что лучше кому-то другому отвезти вещи в город. Мне нужно ехать.

— Ран…

Мужчина замер, но не обернулся.

— Прошу, просто отпусти меня. Просто… позволь уйти.

Каждый инстинкт Сэкстона кричал, чтобы он остановил Рана.

Но это не зависело от него.

Спустя мгновение хлопнула центральная дверь, и Сэкстон рухнул на стул, на котором ранее сидел Ран. Кофе в его кружке оставался теплым.

Но не долго.

— Я знаю, ты хочешь трахнуть меня.

Пэйтон поднял взгляд на человеческую женщину, которая обращалась к нему, и не сразу смог сфокусировать взгляд на ней… с другой стороны, тусовка в клубе «Голубой лед», в котором он часто тусил, была в разгаре, музыка громыхала, а он раскурил полдюжины косяков прежде чем взяться за выпивку.

А, и еще голубые лазерные лучи вспарывали задымленный воздух, плюс он уже пару дней толком не спал.

— Ты слышал меня? — промурлыкала она.

Женщина была одета в облегающее белое платье из латекса с глубоким декольте, выставляющим напоказ изумительные груди, и высоким разрезом, открывающим ноги. Туфли с ремешками были с таким подъёмом, что казалось, будто она стояла на пуантах, а ее темные волосы были завиты и рассыпаны копной по плечам и спине до поясницы.

В ВИП-секции она была богиней, главным призом этой ночи, самой горячей и красивой телочкой, и она хотела его. Почему? Едва ли он поразил ее разговорами… они обменялись стандартным «привет-как-дела». Черт, он даже не знал своего имени…

Ее имени. Он не знал ее имени.

Нет, дело в его шикарном костюме. Туфлях из страусовой кожи. Том факте, что они со своей компанией зашли с черного входа — где не приходилось волноваться за обувь, испорченную снегом, или утомительную очередь. Также свою роль сыграла элитная выпивка за VIP-столом; то, с каким почтением к нему обращалась охрана; стольники, которыми он разбрасывался при подаче напитков. Он не жалел денег, и она намеревалась использовать свои физические достоинства, чтобы запрыгнуть на денежный поезд.

И, хэй, он тоже весь в белом, поэтому да, их свела сама судьба.

— Давай замутим селфи, — сказала она, оседлав его ноги и достав телефон из сумочки, в которую мог вместиться разве что айфон. Маленький, а не размером с лопату.

— Нет. — Он вскинул руку. — Никаких фото.

Захихикав, она убрала телефон.

— Хочешь сказать, ты — селебрити? Я тебя не узнала.

Она поймала его руку и отточенным движением уложила на свое бедро.

— Я с Манхэттена. Завтра у меня съемка у реки. Ненавижу холод. Жаль, что я не в Майами.

С этими словами женщина откинула волосы назад с отрепетированным выражением «О, как я недовольна своей гламурной жизнью… и как же мне мешают волосы».

Призыв к спариванию от клубной потаскушки.

И, как правило, в это время он начинал строить планы о минете в темном закоулке. Но сейчас, по неясной причине, он мог думать лишь о… Если ты действительно хочешь быть сейчас в Майами, так прыгай в самолет. И, ради Бога, ты деньги отдала за накладные пряди. Если не хочешь, чтобы они закрывали твои сиськи, собери их в хвост.

Когда она снова заговорила с ним, он четко осознавал, что это ощущение «не-на-своем-месте» было непривычным для него. Оглянувшись на свою компанию, он увидел троих вампиров в стандартных шмотках из мужской секции «Нейман Маркус», троица бездельников, мало чем отличающихся друг от друга: костюмы могли варьироваться в разных оттенках синего или серого, но фасон был один, зауженные брючины и узкие лацканы, а под пиджаками виднелись рубашки с ненавязчивым узором. Часы — не «Ролексы», нет, слишком дешево. Они от «Адемар Пиге» и «Юбло»[69]. Грудные карманы набиты коксом или экстази. О, и в переулке их ждет водитель — на время, когда их совсем развезет от всякой гадости. Никакого «Убер», что вы.

И эта цыпочка в белом латексе прекрасно все понимала.

Она также пришла с группой поддержки, подруги из ее курятника уже оккупировали его приятелей.

Так что да, не обидят никого.

Он без особого интереса сжал ее талию, чтобы узнать, что стало причиной резкого изгиба — «спанкс» или же диеты… и то, и другое, судя по очертаниям корсета. Она была слишком тощей на его вкус.

Ему больше нравилась фигура Ново. Сила. Мощь. Твердость.