Вакханка (СИ) - Лайм Сильвия - Страница 29

Низ живота заныл от страха и чего-то ещё. Больше всего на свете я боялась признаться себе, что хочу его прямо сейчас. Хочу ощутить внутри его твердую гладкую мощь, хочу быть до основания наполненной его скользящими движениями, хочу снова почувствовать внутри себя пульсацию его острого, нестерпимого желания...

Лёгким движением руки он обвязал свой ремень вокруг моих запястий, зафиксировал пряжкой и обмотал конец вокруг спинки кровати.

- Как только я понял, что мне не нужен никто, кроме тебя, я тут же бросил Нику, - сказал он, наклоняясь ко мне, беззащитной, связанной, возбуждённой, но непокорной.

И его губы накрыли мои в горячем и жадном поцелуе. Он властно проник в меня языком, не давая возможности скрыться. И я ответила на поцелуй. Всего на один…

- Какая честь для меня! - воскликнула я, как только он отстранился. - Принц соизволил выбрать золушку, когда, ему наконец, надоело встречаться с двумя!

И снова стала вырываться.

Но на этот раз ремни держали меня. Плотная кожа впивалась в запястья, вызывая внутри ноющее чувство беззащитности... и вожделения.

- Я так скучал по тебе, Мила, - повторил он хрипло. - Моя дикая, прекрасная вакханка...

Но в то же время я слышала в этом голосе столько тоски. Хотя, может мне просто этого очень хотелось?

Лекс опустился к моей груди и коснулся губами молнии халата. Я вздрогнула, почувствовав его лёгкие дразнящие движения, и замочек стал опускаться вниз, обнажая грудь. Он отстранился на миг, разглядывая мое тело с тонкой улыбкой. Его взгляд уже помутился от желания, дыхание стало хриплым и тяжёлым. А мои маленькие розовые соски были слишком напряженно-твердыми для той роли холодного презрения, которую я избрала.

Лекс приник губами к возбужденным вишенкам, засасывая их в рот, прикусывая и отпуская. Целуя мой живот, спускаясь к тонкой линии стрингов из белого кружева.

А я все сильнее извивалась, уже теряя первопричину своего сопротивления. Тело горело под его губами, плавилось от требовательных движений рук.

Он спустился ещё ниже и вдруг одним движением стянул с меня трусики.

- Какого демона?! Я тебя всего исцарапаю, я тебе клянусь! Только прикоснись ко мне! - почти рычала я. - Только попробуй!

В это мгновение раздался звук расстегиваемой молнии на джинсах. А затем обнаженный мужчина своевольно лег на меня, раздвинув бедра, обжег горящим взглядом таких родных голубых глаз и жадно поцеловал, одновременно с силой наполняя меня своей напряженной до предела плотью.

Острый дразнящий восторг вырвал из моей груди стон, который не получилось сдержать. Я желала его, я хотела его, и с этим ничего нельзя было поделать. И мой голос смещался с его собственным хриплым выдохом.

Лекс начал резко входить до самого предела в моё тело, расширяя и полностью заполняя собой. Словно он сошёл с ума, словно хотел снова и снова быть во мне, словно моё тело никак не могло утолить его жажду.

А потом он прервал поцелуй, глядя на меня мутным, одержимым страстью взглядом. И ничто уже не могло заглушить стонов, вырывающихся из моего приоткрытого рта.

Он властно провёл пальцами по моим губам, проникнув одним из них внутрь. Я жадно захватила его ртом, посасывая, облизывая, теряя разум от его присутствия во мне.

С каждым движением мое удовольствие становилось все громче. Иногда я видела, что Лекс прикрывал глаза, словно наслаждаясь этими звуками, впитывая их, как воздух.

Тело выгибалось в удовольствии, волосы разметались по подушке. Твердая кожа ремня впивалась в руки, заставляя почти выть ноющего чувства беззащитности, странно усиливающего пульсацию внутри. И в один момент я обхватила его бедра ногами, выгнулась, как кошка, и закричала, не понимая, что происходит:

- Лекс!..

И мир, наконец, разорвался, выплескивая волны энергии, разрывая моё тело пульсацией восторга и эйфории.

Выпив до конца все мои стоны, он в очередной раз резко и сильно толкнулся.

- Моя вакханка, - низко зарычал мужчина, входя на всю глубину и замирая.

Его твердая, как сталь, плоть запульсировала, изливая внутрь меня горячие, влажные волны своего естества. А потом ещё некоторое время ритмично сокращалась в глубине, даря горячие спазмы удовольствия. Такие остро-желанные и восхитительно-приятные. Теперь он в прямом смысле был весь во мне. Я свела бедра, словно для того, чтобы полностью поглотить его собой. И обмякла, превратившись в усталое озеро.

Через несколько мгновений блаженного бездействия Лекс освободил мои руки. А я словно вынырнула из забытья. Пришла в себя, молча оделась, и не глядя на совершенно великолепного в своей наготе мужчину, бросила:

- Это ничего не значит. Уходи. Я не хочу тебя видеть.

Лекс тяжело вздохнул, закрыв лицо руками. А потом устало посмотрел на меня такими родными топазовыми глазами.

- Мила ну вот ты опять… ты сама не понимаешь, чего хочешь. Я же извинился, - сказал он на этот раз грустно.

Я ничего не ответила, отвернувшись от него и молча глядя в окно.

За спиной послышался звук надеваемых джинсов, застегиваемой молнии. А потом тихо хлопнула дверь квартиры. Он ушёл.

Глава 10

Прошло больше месяца. На дворе было лето, госэкзамены прошли. Диплом я с горем по полам сдала. Нет, я не настолько бездарна, как могло показаться, просто нервов было потрачено слишком много. И ситуацию только усугубляла ноющая боль в груди и страшная болезненно-разрываемая зависимость к Лексу.

Он больше не звонил. Как и я ему. На сестёр в институте я старалась даже не смотреть. И слышать не хотела, что там у них происходит. Помирилась ли Ника со своим “Сашенькой” или нет - меня больше не волновало.

По крайней мере я хотела так думать. Это было гораздо проще. Но иногда темными вечерами остро-яркие воспоминания о горячих ласках, топазовых глазах и дерзкой улыбке сводили меня с ума. Тогда я закрывала глаза и старалась не думать ни о чем. Хуже всего было ещё то, что вся моя любимая музыка напоминала о нем. Была ли это Ария, которая играла нам, пока мы ехали на его Gold Wing, или Iron Maden, вечно красующиеся на его футболках, или Megadeth, под которых я танцевала ему в нашу первую встречу. И даже через месяц моя тоска не стала меньше.

Если задуматься, у нас с Лексом вообще не было серьёзных отношений. Ни одного дня. Даже то единственное свидание в парке Горького и то больше походило на одну из его шуток-сюрпризов! Чего только стоила одна поездка на Американских горках!

Щеки покраснели от воспоминаний, сердце пропустило удар.

Я для него была лишь игрой. Хорошим сексом. Среди пламени его желания не нашлось места ничему иному. И то, что он не предпринял больше ни одной попытки встретиться со мной, это подтверждало. На таком хлипком основании серьёзных отношений не построить. А значит, и мне ему звонить нет смысла. Несмотря ни на что.

И вот, наконец, настало время, когда мечта моего детства должна была, наконец, сбыться. Греческий Амфиполи ждал меня со своими горячими песками. Билеты уже были куплены, и грели мне душу в боковом кармане полностью собранной сумки. Там же лежали удобная одежда для раскопок, набор личных инструментов, который должен быть у каждого уважающего себя археолога, и самые необходимые предметы личной гигиены.

С остальными членами команды мы встретились уже в аэропорту. Профессор Логвинов, двое моих одногрупников, прекрасно написавших тест - Федор и Вера, и ещё человек пятнадцать товарищей самого Валерия Павловича. Среди них, как ни странно было больше половины молодых - целых семь девушек, возрастом лишь чуть старше меня, три парня и только пятеро коллег самого профессора, сединой обгоняющих его самого.

- Приветствую, Милана, - прохладно поздоровался со мной наш руководитель. - Рад, что вы не опоздали.

- Я вообще довольно пунктуальна, - ответила я недовольно. Ну вот, начинается. Мог бы уже и забыть тот инцидент на тесте.

- Буду иметь в виду, - ответил он и отвернулся.

Тут же какая-то миловидная брюнетка лет тридцати пяти положила ему руку на запястье и радостно воскликнула: