Место, где земля закругляется (СИ) - Темень Натан - Страница 10

Трое мужчин. Крепкие, с обветренными лицами, потемневшими от солнца. Нарядные кафтаны, как будто вытащенные из сундука на этот случай, перетянуты кожаной сбруей портупей. На поясе у одного, самого здорового, с бычьей шеей и гладко выбритой лысиной, висел широкий меч с искривлённым лезвием. Что-то вроде янычарского ятагана.

У второго, длинного, с закрученными усами и острой бородкой, меч был больше похож на шпагу, из тех, чем размахивали недавние преследователи на набережной. Чувак явно косил под аристократа. Из-под обшлагов его малинового кафтана выглядывали кружева белой сорочки.

Третий, самый невысокий из всей компании, коротко стриженный, с гладко выбритой верхней губой и узкой бородкой — такие называют шкиперскими — носил на потёртой портупее два длинных кинжала. Кафтан его, тёмно-синего полотна, украшала на правом плече связка витых шнуров, заколотая металлической пряжкой.

Человек этот бросил осматривать незнакомое судно, встретился взглядом с Игорем и обнажил зубы в улыбке. Кивнул, слегка, как равному, и приветливо взмахнул рукой.

Игорь сдержанно улыбнулся в ответ. Улыбка ещё никому не вредила.

Человек взглянул на своего соседа, здоровяка с бычьей шеей. Тот тоже повернулся к Игорю и зычно крикнул, приставив руки ко рту рупором:

— Переговоры! Переговоры! Мы спускаем шлюпку!

Игорь оглянулся на свою команду. В данный момент она состояла из одного чокнутого мужика, прикованного к мачте. Какие переговоры? Эта флотилия при желании не оставит от них мокрого места посреди моря.

— Кажется, нас боятся, — невозмутимо заметил псих от мачты. Он вытянул губы трубочкой, скорчил зверскую гримасу и яростно зачесался подмышками. — Кхе-кхе.

Игорь заставил себя сосредоточится. Мысли яростно крутились в мозгу. Сейчас нельзя дать промашку, от этого зависит твоя жизнь. Да и жизни остальных… скажем, двоих девчонок, это и к гадалке не ходи. Думай, голова, думай.

Десяток кораблей, гораздо больше их водоизмещением, вооружением и численностью команды. У моряков возле борта видны луки в руках. Это не пушки, но даже из луков можно с такого расстояния положить кучу народу. Не говоря уже об абордаже, если он случится.

Дальше… Суда стоят на приличном расстоянии, хотя у посудины Игоря нет ни пушки, ни даже намёка на оружие дальнего боя. Кстати, он сейчас вспомнил во внезапной вспышке озарения: те люди на причале, что гнались за ним, вовсе не горели желанием последовать за беглецом на судно. Да, конечно! На борту на самом деле оказалась лишь команда. Никого из тех, кто бежал за ним по набережной, он на борту не признал. Остальные лишь громко кричали, топали ногами, размахивали руками и оружием. Короче, изображали бурную деятельность.

Но когда дошло до дела, с беглецом один на один осталась только команда судна, куда Игорь перемахнул с берега. Остальные остались топтаться на набережной. Разве что те, на лодках, попытались его преследовать. И то…

Он вспомнил, как преследователи неуклюже болтались на волнах, как столкнулись две передние лодки, как будто нарочно. А может, и нарочно. Теперь Игорь вовсе не был уверен, что его так уж старались поймать. Так бывает, когда обязанности говорят одно, а чувство самосохранения — другое.

Почему это произошло, и чего боялись преследователи, он не знал. Но игнорировать это обстоятельство никак нельзя.

Значит, примем как данность — их боятся. Это уже хорошо. Почему? Хороший вопрос.

Ничего такого, что стоило бы остерегаться, на первый взгляд у них нет. Судно небольшое, одномачтовое. Видимого оружия на борту тоже не наблюдается. Команда, состоящая из берсерков, слава которых обгоняет корабль? Вряд ли. Они, конечно, были храбрые ребята, но не настолько, чтобы бежать от них сломя голову.

Игорь взглянул на психа у мачты. Разве что эта посудина предназначена для перевозки опасных грузов? Если считать опасным грузом компанию психов и генетических уродцев. Или они на самом деле опасно больны местной разновидности чумы и он тоже заразился?

Он вздрогнул и поёжился. Нет, почему тогда кораблю разрешили пристать к берегу, а не оставили на якоре? Да и команду, которая вовсю развлекается с заразной девчонкой в трюме, трудно представить. А моряки не производили впечатление больных. Наоборот, дрались они очень даже живо и бодро пытались проломить ему, Игорю, голову. Да и не стали бы эти, что окружали их сейчас, разговаривать с зачумлёнными. Выпустить пару — тройку зажигательных стрел, и прощай, гнилая посудина.

Тогда что-то другое. Игорь вспомнил, как пацаны в его дворе разбегались от машины соседа, когда личный шофёр подруливал на ней к подъезду. В его доме тоже жили не последние люди, но с Иваном Ивановичем связываться не хотелось никому. Как говорится, сначала ты работаешь на репутацию, а потом она на тебя…

Так что же за репутация у его корабля — а в лицо самого Игоря наверняка здесь никто не знал, откуда! — что к ним относятся с такой осторожностью? Кому принадлежит эта посудина, важной шишке, которую все боятся, как огня?

Во всяком случае, не стоит торопиться и болтать лишнее. А вот уже и шлюпка на подходе…

Шлюпка подошла к его судну метров на пять, и гребцы принялись табанить. Шлюпка не стала приближаться вплотную, и остановилась в нескольких метрах от судна Игоря. Игорь незаметно проверил кинжал на поясе, ненароком поправил короткий меч. Его команда наконец показалась на свет. Он увидел, как Майита пробралась под прикрытием борта к прорези в фальшборте и принялась разглядывать незнакомцев. Ний'Зи тем временем нарисовалась с другой стороны, и тоже присела, стараясь быть незаметной. Невесомые крылышки её трепетали за спиной, почти невидимые в тени. Тощая чёрная тень скользнула сбоку. Игорь почему-то был уверен, что парень нарочно дал себя заметить. Наверное, дал понять, что он здесь.

Лохматый мужик возле мачты просто приподнялся, насколько позволяла цепь, и любопытно вытянул шею.

На подошедшей к ним скорлупке, кроме гребцов, нарисовались двое: долговязый в нарядном кафтане и невысокий, со шкиперской бородкой.

В приступе вдохновения Игорь приветливо повёл рукой:

— Хотите подняться на борт?

В глазах длинного на мгновение мелькнул испуг, тут же сменился злобой и погас. Второй замешательства ничем не проявил. Криво улыбнулся и сказал:

— Спасибо за любезное приглашение. Мы останемся здесь.

Понятно. На борт подняться никто не хочет. Значит, абордаж им пока не грозит. Очевидно, сама мысль о том, чтобы попасть на палубу их посудины, вызывает у незнакомых моряков панику.

Особенно у того, что сидит вторым с правого борта. В отличие от остальных гребцов, он одет в рубаху с длинными рукавами, что странно. По бритой голове, блестящей от пота, ползают багровые блики солнца, на кончике носа повисла мутная капля.

— Вы заплыли в наши воды, — приветливо проговорил «шкипер». — Вас привёл сюда шторм или такова была ваша цель?

Молчание повисло над волнами с тяжестью свинцовой чушки. Вот он, первый вопрос. Какие люди, и без охраны…

— Пути судьбы неисповедимы, — в тон любезно отозвался Игорь. — Надеюсь, мы не заняли ваше место на этом участке морского пространства?

Долговязый выпучил глаза. Шкипер моргнул. Игорь увидел мгновенный взгляд бритого у весла, брошенный на него. Ага. Третий значимый субъект.

— Видите ли, — штурман продолжал улыбаться, хотя улыбка уже была похожа на оскал. — Мы знаем, кто вы. Мы знаем, что будет, если мы полезем к вам напрямую. Мы считаем, что вас принёс шторм.

Игорь выругался в душе. А чего ты ждал, кого хотел обмануть? Какой дурак сам приплывёт сюда, на чужую территорию и ляжет в дрейф? Но что имел в виду это морской волк, когда сказал, почему они не полезут на судно?

Шкипер тем временем продолжил:

— Однако вы всё-таки уязвимы. Мы можем отойти подальше, и стрелять с безопасного расстояния. Можем взять вас измором. Как видите, я говорю это прямо. Мы намерены воспользоваться вашим положением. Не каждый день в наши руки залетает такая редкая птица.