Дочь моего мужа: нужна ли дедушке внучка? - Веселов Алексей - Страница 7

— Мам, не теперь. Я очень хочу, чтобы вы приехали, но сейчас ничего не получится. И я не могу пока ничего рассказать. Просто у нас тут возникли некоторые обстоятельства… Господи, ну что я плету! Это никакие не обстоятельства, но вам пока лучше не приезжать. И не сердись, ладно, ма?

— Ладно, ладно, дочка. Раз ты так хочешь… И все же почему ты говорила «мы»? Кто у тебя?

— Мама, я пока не могу сказать. Правда. Все, до свидания. Папе привет.

Жанна положила трубку и задумалась. И правда, что и как она скажет родителям про Надю? И что скажут они? Впрочем, зачем гадать. Завтра, наконец, вернется Матвей, и все так или иначе разрешится.

А Вера Сергеевна не находила себе места. Разговор с Жанной никак не успокоил ее. Что-то неладное происходило с дочерью. И она подумала, что стоит наведаться в Кудрино, не дожидаясь приглашения.

В шесть утра Жанна сквозь сон услышала, как внизу, в прихожей, открывается входная дверь. Она так и подскочила на кровати — Матвей приехал!

Они столкнулась на лестнице, и муж обнял ее за плечи и целовал долго-долго. А она спрашивала себя, может ли быть в этой жизни что-то, что может их разлучить?

— Принцесса моя, моя королевна, — нежно говорил Матвеи, поднимаясь в спальню, — ты даже не знаешь, как я соскучился. Что с тобой? Почему ты так странно смотришь?

— Ты любишь меня, Матвей? — тихо спросила Жанна.

— Что за вопрос? Нет, я просто так вот уже почти два года не расстаюсь с одной очень юной и весьма обворожительной особой. Конечно, я тебя люблю! Нет, не так. Я тобою дышу. Или ты не знаешь?

— Я знаю. А до меня ты любил кого-нибудь? — спросила Жанна через силу. Ей совсем не доставляли удовольствия эти наводящие вопросы.

— Посмотри на меня! Как ты можешь об этом спрашивать? Что за мысли у тебя появились, стоило мне уехать на пару дней!

— На три дня и четыре ночи, — уточнила Жанна. — И здесь за это время многое произошло.

— Но что могло измениться между нами? Не пугай меня, Жанна!

— Что бы ты сказал, если бы здесь вдруг очутился ребенок?

Вопрос прозвучал немного неуклюже, но Жанна просто не знала, как еще можно сказать обо всем.

— Ты знаешь что. Я очень жду рождения нашего сына. Кстати, как он себя вел без меня? Не обижал свою маму? Ведь вам надо продержаться еще целых три месяца.

— Я говорю не о том. Не о нем. То есть не о нашем сыне. Я говорю о ребенке, который появится на свет не через три месяца, а уже появился. Здесь, сейчас.

«Господи, как же бредово я это объясняю. Он, наверное, считает, что я сошла с ума», — думала Жанна.

Матвей стукнул себя по лбу.

— Ах да! Рита сказала мне по телефону, что ты была у нее с какой-то юной особой. И что вы ходили с ней в лес. И что будто эта девочка поживет здесь какое-то время… Это что-то значит, Жанна?

— Это значит, что ребенок есть. И что это твой ребенок!

«Ну вот, сказала», — облегченно вздохнула Жанна.

Матвей ошарашенно уставился на нее.

— Мой? Ребенок? — переспросил он, растягивая каждое слово, будто не только не понимал смысла сказанного, но даже и языка, на котором была произнесена эта бессмыслица. — Что ты говоришь, Жанна?

— Давай обсудим все спокойно, Матвей. Совершенно спокойно. Ладно? Сначала взгляни вот на это.

Она открыла подготовленную заранее папку и подала Матвею свидетельство о рождении Нади. Он внимательно прочитал документ и уставился на жену.

— Что все это значит, Жанна?

— Так ты был знаком с Анной Морозовой? — вместо ответа спросила она.

От того, что скажет Матвей, зависело так многое… «Отчего он так медлит?» — думала Жанна.

— Нет, клянусь тебе! — спохватился Матвей.

— Но в свидетельстве о рождении черным по белому написано, что отца Нади зовут Матвей Михайлович Ковалев, — настаивала на очевидном Жанна.

— Так, должно быть, это другой Матвей Ковалев! Жанна, прошу тебя, поверь мне. Я совершенно сбит с толку, но я говорю тебе правду. Объяснение, как и ситуация в целом, было каким-то нелепым, ведь «другие» Матвеи Ковалевы так просто с неба не падают. Но это все, что пришло ему в голову.

— Тут есть письмо, адресованное тебе. Прочти его. И не ходи взад-вперед. Я ведь ни в чем тебя не упрекаю! — Жанна пыталась как-то успокоить бегавшего по комнате мужа.

— Да упрекай меня, пожалуйста! — вспылил он. — Только не верь ты этому недоразумению! — Матвей начал терять самообладание. А ведь прежде они никогда не ссорились!

— Надя — не недоразумение. Она ребенок, о котором я намерена позаботиться.

— Что значит «позаботиться»? О каком-то непонятном ребенке! Неизвестно чьем! Боже, я брежу!

— Сейчас я ее приведу, — вместо ответа сказала Жанна.

— Так она и правда здесь? Откуда она вообще взялась? И почему ты ее впустила в наш дом?

— Интересно, как я могла не пустить? И не шуми. Мы поговорим об этом после, только спокойно, без крика. Но сначала ты должен увидеть ее. — Жанна двинулась в сторону лестницы, чтобы спуститься в гостиную, где спала Надя, но ее остановил резкий голос мужа:

— Не желаю я ее видеть! Это не мой ребенок! — Матвей был в ярости.

А в дверях стояла кутающаяся в просторный халат Надя. Она поднялась сюда, разбуженная громкими криками. И не могла не услышать последней фразы.

— Я знала, что он будет злиться, Жанна, — тихо сказала девочка. — Тебе лучше было не оставлять меня у себя.

Матвей уставился на ребенка и скрипнул зубами.

— Так это ты, — сказал он. — И ты утверждаешь, что я твой отец…

— Я не утверждаю. Я просто так думала. Тетя Лена сказала… — Надя была готова расплакаться.

— Тетя Лена какая-то… Ладно, я все понимаю. Допустим… Но я точно не твой отец! В этом ты можешь быть совершенно уверена, как там тебя… И ты, ты тоже можешь быть уверена в этом. — Матвей повернулся к жене.

Жанна подошла к Наде и взяла ее за руку. Нужно было во что бы то ни стало показать девочке, что они вместе, что она сейчас не одна.

— Не бойся, Надя. Это надо пережить. В жизни часто бывает нелегко. Я помогу тебе. Мы успокоимся и решим, как быть дальше. Так, чтобы тебе было хорошо. Слышишь? Я не оставлю тебя. А сейчас иди одевайся, а потом мы сядем и все вместе позавтракаем. Матвей, ты ведь не ел?

Матвей изумленно смотрел на жену.

— Что с тобой, Жанна?! — сказал он. — Я, конечно, с большим аппетитом откушаю… Если только после всего услышанного хоть что-то полезет мне в горло. Но…

И добавил после минутной паузы:

— Я спокоен… Я совершенно спокоен! Раз ты не волнуешься.

— Иди одеваться, Надя, — напомнила девочке Жанна.

Надя подошла к Жанне и встала на цыпочки.

— Он очень любит тебя, — прошептала она ей на ухо, — и он не смог бы тебя обманывать.

— Я знаю это, — так же на ухо ответила Жанна.

Когда Надя вышла, Матвей снова огромными шагами заходил по комнате.

— Бог знает что, я честный, мирный человек. Занимаюсь наукой, никого не трогаю. За что?! Это уж слишком, Жанна.

— Ты прочтешь письмо? — спросила она.

— Зачем? Это письмо точно не для меня.

— Оно адресовано Матвею Ковалеву, чья дочь родилась в Москве.

— И ты действительно веришь, что я мог обманывать тебя? — снова взорвался он.

— Нет, конечно, — примирительно сказала Жанна. — Но… Может, это твоя забытая студенческая любовь?

— Студенческая… Послушай, имя-то я по меньшей мере мог бы припомнить! Я на память не жалуюсь! А вообще у меня были совсем другие проблемы тогда, и мне не хватало времени на такие истории. Да мне денег-то едва хватало на себя!

— Не имеет смысла гадать и предполагать, Матвей. Прочти письмо. Давай прочтем его вместе, если хочешь.

Трясущимися руками он вскрыл конверт.

«Здравствуйте, Матвей!

Простите, что посылаю вам Надю, свою племянницу, таким необычным и даже жестоким способом. Но я не знаю, как еще поступить. Я уезжаю за границу с моим будущим мужем, с которым последние полтора года мы заботились о ней. Теперь я прошу вас взять на себя ответственность о воспитании вашей дочери.